«А может быть, и в большей», – иронично подумала она, вспомнив нападение Родеса.
Ей снова пришли в голову слова из песни, процитированные Хэтчером в его письме:
«Нельзя завести старых друзей».
Райли вздрогнула, представив, что мог рассказать Хэтчер охраннику и заключённому об их «дружбе».
Она вышла из камеры, и Пил закрыл за ней решётку.
– Может быть, вы хотите посмотреть и на старую камеру Хэтчера, раз уж вы здесь? – спросил Пил.
Райли задумалась, хорошая ли это идея. Она снова вспомнила слова Хэтчера.
«Ищи в клетке».
Он не сказал, чью клетку он имел в виду. Может быть она ищет не там? Так или иначе, какая польза будет от того, что она осмотрит камеру Хэтчера? К настоящему моменту там вряд ли остались какие-либо улики. Там наверняка нечего смотреть.
Тут она вспомнила конец сообщения:
«Что-то спрятано в комнате, не видевшей солнца».
В этот момент она почувствовала на своей спине лучи солнца. Она обернулась и посмотрела на высокие окна на тюремной стене. Она разозлилась на себя. Она сразу должна была понять, что это место не подходит под описание Хэтчера. У неё тут же возникло новое предположение.
Ей в голову пришла идея.
Она повернулась к Финни, охраннику.
– Что вы помните о камере Родеса? – спросила она. – Вы сказали, что там были мои фотографии, Библия, религиозные книги, изображения Иисуса. Что ещё у него было?
– Ничего интересного, – ответил Финни. – Он много учился, так что у него было там много книг.
До Райли начало доходить. Она сказала Пилу:
– Мне нужно попасть в библиотеку.
Пил повёл её по коридорам и через двери прочь из блока камер, пока они не дошли до тюремной библиотеки. Это была большая комната с рядами книжных полок. Райли тут же увидела, что в ней нет ни одного окна.
– Думаю, мы в правильном месте, – пробормотала она Биллу.
Но правильном для чего? Что она хочет здесь найти?
Тут она вспомнила кое-что о записке Хэтчера. Дословно он написал там: «Посмотри в клетке».
Слово «клетка» было подчёркнуто. Теперь Райли поняла, что Хэтчер имел в виду не камеру и даже не библиотеку. Он имел в виду что-то другое.
– Дай мне минуту, – сказала Райли Биллу.
Она пошла вдоль полок, глядя на заголовки книг. Вскоре она дошла до секции с отметкой «НАУКА».
Она пошла по секции, глядя на корешки книг. Она быстро нашла внушительный учебник, озаглавленный «Клеточная биология».
У неё ускорилось дыхание, когда она почувствовала, что стоит на правильном пути. Она сняла книгу с полки и стала листать страницы. В середине книги она нашла маленькую вырезку из газеты:
Меблированная комната.
В арендную плату входит мебель, электричество, газ и вода.
Кабельное телевидение/телефон за дополнительную плату.
В объявлении был указан телефонный номер.
Райли быстро побежала к Биллу с вырезкой.
– Вот оно, Билл, – сказала она. – Я знаю, как его найти. Нужно лишь позвонить по этому номеру.
Тут Райли заметила, что на неё смотрит библиотекарь. Его лицо было мрачным и худым, как у грифа. И он ей улыбался. Райли пробил холодный пот, когда она поняла, что он знает, что она нашла. Он знал, что в книге объявление. И он ждал, пока она придёт сюда в его поисках.
«Но откуда?..» – гадала Райли.
Её мозг бешено работал, пытаясь найти возможный вариант. Может быть, библиотекарь заметил объявление, когда Орин Родес возвращал книгу? Может быть, тогда он оставил записку в книге и сообщил о ней Шейну Хэтчеру, зная, что его это может заинтересовать?..
Райли подошла к стойке и посмотрела библиотекарю прямо в глаза.
– Что вам известно? – спросила она.
Всё ещё улыбаясь, библиотекарь слегка пожал плечами.
– О чём? – спросил он.
– Об этом, – сказала Райли, помахав перед его носом клочком бумаги.
Библиотекарь, казалось, наслаждается происходящим.
– Никогда не видел его прежде, – сказал он.
Райли смотрела ему в глаза. Он не моргал и продолжал улыбаться. Она знала, что нет смысла продолжать допрашивать его. Он без сомнения входил в сеть «старых друзей» Хэтчера. Насколько же велика и масштабна эта сеть?
Её частью был и водитель. Райли подозревала в этом и охранника по имени Финни, и заключённого, занявшего камеру Родеса. Но она была уверена, что у Хэтчера союзников намного больше.
Её пугала мысль, что, может быть, она сама начинает в неё входить. А улыбка библиотекаря говорит о её причастности.
Она снова вспомнила записку Хэтчера:
«И всегда спрашивай себя: готова ли я или только готовлюсь?»
Эти вопросы снова и снова мучили её.
– Пойдём, – сказала она Биллу. – Надо это проверить.
Орин Родес хорошо проводил время в забегаловке за поеданием бургера и потягиванием пива и размышлял, будет ли кто-то из присутствующих в заведении его следующей жертвой. Ему нравился этот шумный спортивный бар с громкой музыкой и орущим телевизионными шоу – он чудесным образом отличался от места, где он столько лет провёл взаперти.
Сегодня был канун Нового года и посетители, казалось, собираются устроить здесь настоящую вечеринку. Он рассмеялся. Возможно, он испортит им весь праздник.
Может быть, его следующая жертва – кто-то из парней, играющих в преферанс? Или болтливый бармен? Девушка у музыкального автомата? Грустного вида мужчина, сидящий в баре и напивающийся посреди бела дня? Одна из женщин среднего возраста, болтающих за соседним столиком?
Он, конечно, не знал этого. И сама эта мысль вызывала у него улыбку. Он убьёт и, вероятно, сделает это очень скоро, но кого он убьёт – ему пока что неизвестно. Он оставлял это на волю случая.
Он вспомнил свой девиз: «Случай решает всё».
Ведь именно случай помог ему выбрать рыбака в Южной Каролине. А как приятно было так медленно его убивать, зная, что мужчина сам не понимает, за что! Это было восхитительно – почти так же, как огромный гамбургер, который он сейчас поглощал.
Он когда-нибудь ел такой же вкусный гамбургер? Если и ел, то это было шестнадцать лет назад, да и то вряд ли он был настолько же хорош. Хотелось бы ему, чтобы Хайди была тут и оценила его. Конечно, всё, что он делал, он делал ради неё. Даже вкусный гамбургер был как будто частью мести за неё. Свобода оказалась слаще, чем он ожидал. Но месть будет ещё слаще.
И всё же он знал, что нужно сдерживать свои аппетиты. Выбравшись на волю, он понял, что легко вспомнил некоторые из навыков, которыми владел в молодости. Он всё ещё был хорошим карманником, отлично взламывал машины и только что своровал порядочные чаевые, оставленные компанией за соседним столиком. Ему хватало денег, чтобы как-то перебиваться, но он не мог транжирить. Он серьёзно потратился в Вирджинии, наняв низкосортного частного детектива следить за одним человеком и с тех пор ещё не успел накопить достаточно средств.
Он доел бургер, оставил на столе деньги за него плюс немного чаевых и пошёл в уборную. На секунду он остановился перед зеркалом. Насколько легко его можно узнать? Сейчас это был важный вопрос. С момента убийства в Южной Каролине его лицо было во всех новостях. Но те фотографии были сделаны в тюрьме и, хотя они действительно принадлежали ему, на них он выглядел угрюмым и несчастным.
Теперь же он чувствовал себя возродившимся. После недели на свободе его лицо расслабилось и стало более счастливым. Шрам на левом виске хорошо заживал, у него получалось прятать его за волосами. Кроме того, он покрасил волосы в тёмный цвет и отрастил щетину.
Он знал, что выглядит совершенно непримечательно, пока не включал своё обаяние. Его внешность хорошо служила ему. Он мог влиться практически в любое окружение. Кроме того, он забрался очень далеко от того озера в Южной Каролине. Никто и не подозревал, что он может быть здесь, ожидая лишь возможности встретить новую жертву.
Его лицо потемнело от мысли о Райли Пейдж. Что она думает о его побеге? Чем она занимается прямо сейчас? Ощущает ли она свою вину за смерти невинных людей? Увенчиваются ли её попытки выследить его успехом?
Он тут и там оставлял обрывки информации – или дезинформации. Он вспомнил записку, которую он оставил на груди рыбака, приколов её крючком.
«Посвящается Райли Пейдж… Я только начал».
Привлекло ли сообщение нужное внимание? Теперь он заволновался. Насколько ему было известно, записка вообще не дошла до неё. Неужели тупые местные копы не догадались, кто такая Райли Пейдж?
А если его сообщение дошло до неё, поняла ли она, от кого оно? Может быть, она вообще решила, что оно от другого убийцы? Может быть, ему стоило подписаться? Или это испортило бы эффект?
Нужно решать сейчас. Казалось неправильным подписывать следующее сообщение. Он сделает всё, как и в прошлый раз. Он достал блокнот и набросал сообщение, чтобы оно было под рукой. На этот раз он собирался прикрепить его к жертве булавкой.
