План Тайлера удался полностью. Марго Познер безупречно сыграла свою роль. Особенно в сцене с отпечатками пальцев. Тут уж все уверовали в то, что перед ними настоящая Джулия Стенфорд.
« – Я, например, рад, что мы нашли однозначный ответ на вопрос, который мучил всех. Поднимусь наверх, спрошу, не нужно ли ей чего.
Подойдя к двери он постучал.
– Джулия?
– Открыто. Можно войти.
Тайлер постоял на пороге, они молча смотрели друг на друга. Потом он вошел, плотно закрыл за собой дверь, протянул к ней руки, и его губы медленно разошлись в улыбке.
– Мы справились, Mapгo! Справились!»
Стив Слоун и Саймон Фитцджералд пили кофе в кабинете руководителя фирмы «Ренкуист, Ренкуист и Фитцджералд».
– Как говаривал великий бард: «Неладно что-то в Датском королевстве».
– Что тебя тревожит? – полюбопытствовал Фитцджералд.
Стив вздохнул:
– Сам не знаю. Это семейство Стенфорд. Они меня удивляют.
Саймон Фитцджералд хмыкнул:
– Не тебя одного.
– Я продолжаю задавать себе один и тот же вопрос, Саймон, но не могу найти ответа.
– Что за вопрос?
– Родственники очень уж стремились эксгумировать тело Гарри Стенфорда, чтобы сравнить его ДНК с ДНК этой женщины. Полагаю, за этим просматривался только один мотив: стремление доказать, что ДНК у них разные. И исчезновение тела на руку только этой женщине, при условии, что она мошенница.
– Согласен.
– Однако частный детектив Френк Тиммонз – я созванивался с окружным прокурором Чикаго, у него безупречная репутация – представляет отпечатки пальцев, доказывающие, что эта женщина – истинная Джулия Стенфорд. Вопрос следующий: кто вырыл тело Гарри Стенфорда и почему?
– Вопрос, который тянет на миллиард долларов. Если…
Зажужжал аппарат внутренней связи.
– Мистер Слоун, – послышался голос секретаря, – вам звонят по второй линии.
Стив Слоун снял трубку с одного из стоящих на столе телефонов.
– Слушаю.
– Мистер Слоун, это судья Стенфорд. Буду вам очень признателен, если вы сможете сегодня утром приехать в Роуз-Хилл.
Стив Слоун посмотрел на Фитцджералда.
– Хорошо. Через час?
– Меня это вполне устроит. Благодарю вас.
Стив положил трубку на рычаг.
– Меня желают видеть в доме Стенфорда.
– Интересно, зачем ты им понадобился?
– Ставлю десять против одного, что они хотят ускорить прохождение завещания через суд по делам о наследствах, чтобы побыстрее добраться до денежек.
– Ли? Это Тайлер. Как ты?
– Спасибо, все хорошо.
– Мне очень недостает тебя.
Короткая пауза.
– Мне тоже, Тайлер.
Услышав эти слова, он едва не запрыгал от радости.
– Ли, у меня замечательные новости. К сожалению, по телефону сказать ничего не могу, но ты бы очень им порадовался. Когда мы с тобой…
– Тайлер, мне надо идти. Меня ждут.
– Но…
В трубке раздались гудки отбоя. Тайлер посидел, сжимая в руке телефонную трубку. «Ли не стал бы говорить, что ему недостает меня, только ради красного словца», – подумал он.
В гостиной Роуз-Хилл собрались все, за исключением Вуди и Пегги. Стив внимательно всмотрелся в лица.
Судья Стенфорд очень спокоен, всем доволен. Кендолл неестественно скованна. Ее муж днем раньше специально прилетел из Нью-Йорка. Стив пригляделся к Марку. Симпатичный француз, на несколько лет моложе жены.
И Джулия. Она слишком уж спокойно восприняла воссоединение с семьей. Стив подумал, что, унаследовав миллиард долларов, можно улыбаться и почаще.
Он вновь прошелся взглядом по лицам, гадая, кто мог выкрасть тело Гарри Стенфорда. И почему.
– Мистер Слоун, – заговорил судья Стенфорд, – я знаком с законами штата Иллинойс, касающимися официального признания завещания, но не знаю, сколь сильно отличаются они от законов Массачусетса. Нас интересует, есть ли возможность ускорить прохождение завещания нашего отца через суд по делам о наследствах.
Стив улыбнулся про себя. «Следовало бы все-таки поспорить с Саймоном», – подумал он и повернулся к Тайлеру.
– Мы уже этим занимаемся, судья Стенфорд.
– Я думаю, фамилия Стенфорд может сыграть определенную роль.
«Здесь он, конечно, прав», – подумал Стив и кивнул.
– Я сделаю все, что в моих силах. Если…
На лестнице послышались голоса.
– Замолчи, глупая сука! Не хочу больше слышать ни слова. Понятно тебе?
Вуди и Пегги спустились вниз. У Пегги перекосило лицо, один глаз начал заплывать. Вуди улыбался, его глаза неестественно блестели.
– Всем привет! Надеюсь, мы не опоздали?
Сидящие в гостиной в ужасе смотрели на Пегги. Кендолл встала.
– Что с тобой случилось?
– Ничего. Я… я наткнулась на дверь.
Вуди сел. Пегги уселась рядом с ним. Вуди похлопал ее по руке.
– У тебя все в порядке, не так ли, дорогая? – участливо спросил он.
Пегги кивнула, не доверяя своему голосу.
– Хорошо. – Вуди повернулся к остальным. – Так что я пропустил?
Тайлер осуждающе смотрел на него.
– Я только что спросил мистера Слоуна, не может ли он ускорить прохождение завещания через суд по делам о наследствах.
Улыбка Вуди стала шире.
– Прекрасная мысль. – Он повернулся к Пегги. – Ты не откажешься от нескольких новых платьев, дорогая, не так ли?
– Мне не нужны новые платья, – потупившись, ответила она.
– И это правильно. Все равно ты никуда не ходишь. – Он оглядел сидящих в гостиной. – Пегги такая застенчивая. Совершенно не умеет поддерживать разговор. Ты согласна со мной, дорогая?
Пегги вскочила и выбежала из комнаты.
– Пойду посмотрю, что с ней. – Кендолл последовала за Пегги.
«Господи! – подумал Стив Слоун. – Если Вуди так ведет себя на людях, как же он обращается с женой, когда рядом никого нет?»
Вуди повернулся к Слоуну.
– Давно вы работаете в юридической фирме Фитцджералда?
– Пять лет.
– Понять не могу, как они выносили моего отца? Стив ответил, тщательно выбирая слова:
– Как я понимаю, с вашим отцом… иной раз возникали сложности.
Вуди фыркнул:
– Сложности! Да он был двуногим чудовищем. Знаете, какие он подобрал нам прозвища? Мою сестру, к примеру, прозвал Пони, потому что считал, что в лице у нее было что-то лошадиное. Тайлера…
– Мне кажется, вам не стоит… – прервал его Стив.
Вуди усмехнулся:
– Вы правы. Миллиард долларов может залечить любые раны.
Стив поднялся.
– Если других вопросов ко мне нет, я, с вашего разрешения, откланяюсь. – Ему не терпелось выйти из этого дома, глотнуть свежего воздуха.
* * *
Кендолл нашла Пегги в ванной, та сидела, приложив мокрое полотенце к распухшей щеке.
– Пегги? С тобой все в порядке?
Пегги повернулась.
– Да. Благодарю. Я… Извините, что внизу я…
– Ты извиняешься? За что? Давно он тебя бьет?
– Он меня не бьет, – возразила Пегги. – Я наткнулась на дверь.
Кендолл шагнула к ней.
– Пегги, почему ты это терпишь? Ты не обязана все это сносить.
Пегги ответила после долгой паузы:
– Обязана.
Кендолл в изумлении вытаращилась на нее.
– Но почему?
– Потому что люблю его. – Слова полились потоком. – И он любит меня. Поверьте, он не всегда такой. Просто случается… Иногда он сам не свой.
– То есть когда принимает наркотики?
– Нет!
– Пегги…
– Нет!
– Пегги…
Она помялась.
– Полагаю, что да.
– Когда это началось?
– Сразу… сразу после того, как мы поженились. – У Пегги сел голос. – Из-за поло. Вуди упал с пони и получил тяжелые травмы. В больнице ему давали наркотики, чтобы снять боль. Все началось с них. – В ее глазах стояла мольба. – Сами видите, вина не его. Выйдя из больницы, Вуди… Вуди продолжал принимать наркотики. Когда я пыталась уговорить его отказаться от пагубной привычки, он… он меня бил.
– Пегги, ему же нужна помощь. Разве ты этого не понимаешь? В одиночку ему не справиться. Он же наркоман. Что он принимает? Кокаин?
– Нет. – Пегги запнулась. – Героин.
– Мой Бог! Разве ты не можешь заставить его обратиться к специалистам?
– Я пыталась. – Голос Пегги упал до шепота. – Чего я только не делала. Он лежал в трех клиниках. – Она покачала головой. – Поначалу все шло хорошо, а потом… потом он вновь брался за старое. Он… он не может отказаться от наркотиков.
Кендолл обняла Пегги.
– Как мне тебя жаль!
Пегги выдавила из себя улыбку.
– Я уверена, у Вуди все наладится. Он хочет вылечиться. Очень хочет. – Она помолчала. – Когда мы только поженились, с ним было так хорошо. Он дарил мне подарки и… – Ее глаза наполнились слезами. – Я так его люблю!
– Если я могу чем-нибудь…
– Спасибо вам, – прошептала Пегги. – Мне очень дорого ваше участие.
Кендолл сжала ее руку.
– Мы еще поговорим.
Спускаясь по лестнице, Кендолл думала о своем детстве. Какие планы строили они при жизни матери! «Ты станешь знаменитым модельером, сестра, а я – величайшим спортсменом», – говорил Вуди. «Но самое грустное в том, что он мог бы им стать, – вздохнула Кендолл. – И такой итог».
