— Спасибо, Луиджи, — тихо поблагодарила Изабелла.
— Si figuri, signora,[7] — ответил он с живой улыбкой.
Изабелла подождала, пока Луиджи отойдет.
— Почему ты захотел опять со мной встретиться?
Вопрос оказался неожиданным, он застал Роберта врасплох. Его восхитила ее прямолинейность.
— В общем, по правде говоря, я очень хотел извиниться за свое поведение. Обычно я не напиваюсь до такой степени, чтобы потерять память.
— Ах так, и это все? — В ее голосе послышалось разочарование.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты мог бы извиниться и по телефону. Это единственная причина, по которой ты хотел со мной встретиться?
— Нет, конечно нет. — Он испытывал неловкость, пытаясь придумать, что сказать. — Ты… кажешься таким приятным человеком, и мне бы хотелось познакомиться с тобой поближе, — сказал он, задумчиво глядя на стакан.
— Но ты же сказал, что практически не помнишь той ночи, как же я могу казаться тебе приятным человеком?
Он знал, что она слишком умна, чтобы купиться на это объяснение.
— Наверно, дурацкий ответ, да? — Он опять повертел в руках хлебный нож. — Ладно, скажу напрямик, хотя, пожалуйста, будь снисходительна, потому что я не очень опытный оратор.
Изабелла в ожидании подняла левую бровь.
— Ты очень привлекательная женщина, я уверен, ты это прекрасно знаешь. Я не лгал, когда сказал, что ты мне очень понравилась, так почему же мне было не встретиться с тобой снова? К тому же мне до смерти хотелось еще раз увидеть твой пирсинг.
Изабелла засмеялась.
— А, это ты запомнил? Может, ты был не так уж и пьян, как говоришь.
— Может, и не так, — сказал он, отпивая колу. — А ты?
— Что я?
— Почему ты согласилась со мной встретиться?
— А, это просто. Я-то не была пьяная. Я очень хорошо помню ту ночь. — Она подмигнула ему коротко и чувственно.
Роберту нравилось быть с ней. Она казалась не такой, как большинство женщин, с которыми он встречался. Ему нравилось ее чувство юмора, ее остроумные ответы и неформальная манера говорить. Они оба довольно долго смотрели друг на друга. Роберту было так же уютно молчать с ней, как и говорить.
Пришел Луиджи с макаронами, и Роберт смотрел, как Изабелла закладывает салфетку за воротник блузки, как истинная итальянка. Он сделал то же самое.
— Ну и ну, это просто восхитительно, — сказал он, попробовав.
— Я же говорила, все это настоящая итальянская еда, вот почему здесь всегда так людно.
— Наверно, ты каждый день здесь обедаешь. Я бы обедал каждый день.
— Нет, не так часто, как мне бы хотелось. Надо, знаешь ли, следить за фигурой.
Она опустила глаза на свою талию.
— Знаешь, что бы ты ни делала, результат отличный, — сказал он, улыбаясь.
Прежде чем она успела ответить на комплимент, у Роберта зазвонил телефон. Он знал, что невежливо было не отключать телефон в ресторане, но он не мог поступить иначе.
— Извини, — сказал он, чуть смущенный, прикладывая телефон к уху.
Кажется, Изабелла была не против.
— Детектив Хантер у телефона.
Роберт услышал слабый щелчок.
— Поезжай на Кэмп-роуд в парке Гриффит. Не доезжая до конца, увидишь крутой поворот направо, но ты направо не сворачивай, а поезжай по узенькой грунтовой дороге с южной стороны до самого конца, пока не доедешь до высоких деревьев. Там ты найдешь «мерседес» М-класса. Внутри я оставил результат твоей вчерашней ставки.
Прежде чем Роберт успел сказать хоть слово, механический голос отключился.
Роберт поднял взгляд на внимательные глаза Изабеллы. Ей не нужно было обладать ясновидением, чтобы понять: что-то произошло.
— Что случилось? — озабоченно спросила она.
Роберт глубоко вдохнул и ответил:
— Я должен идти… Мне очень жаль.
Изабелла печально смотрела, как Роберт встает из-за стола и снимает куртку со спинки стула.
— Мне начать привыкать к тому, что ты будешь всегда убегать после телефонного звонка?
— К сожалению, такая уж у меня работа. Мне очень жаль.
Она поднялась, шагнула вперед и быстро поцеловала его в губы.
— Понимаю. — Она замолчала и посмотрела ему в глаза. — Мне бы очень хотелось снова тебя увидеть… Ты позвонишь?
— Конечно, с радостью.
Он достал двадцать долларов из бумажника.
— О нет, я заплачу, — сказала она, поводя рукой.
— Ни в коем случае, я настаиваю. Это меньшее, что я могу сделать, после того как снова тебя бросил, — сказал он, кладя деньги на стол. — Я тебе позвоню как-нибудь на неделе.
— Надеюсь.
С неуверенной улыбкой Изабелла смотрела, как Роберт быстрым шагом выходит из ресторана.
По дороге в парк Гриффит Роберт позвонил Карлосу и попросил его поставить в известность судмедэкспертов и группу специального назначения лос-анджелесской полиции. Он был уверен, что убийцы там не будет, но нужно было соблюдать протокол, согласно которому сначала требовалось очистить район с помощью спецназа.
Парк Гриффит располагается на площади более тысячи шестисот гектаров и является крупнейшим в США муниципальным парком с естественным ландшафтом, где произрастают калифорнийские дубы, дикий шалфей и толокнянка. Именно там находится знаменитая надпись «Голливуд», возвышающаяся на горе Маунт-Ли.
Спецназ быстро отыскал брошенный «мерседес». Участок, где он находился, был скрыт от посторонних глаз случайных любителей природы, которые могли гулять в парке. Высокие, кустистые дубы окружали машину, частично закрывая ее от полуденного солнца. Воздух был влажным и горячим, рубашки у всех стали мокрые от пота. «Было бы хуже, если бы шел дождь», — подумал Роберт. Карлос уже торопился отправить по факсу номер машины для идентификации.
Машина казалась невредимой. На жаре ее крыша сверкала, словно водяная, но темно-зеленые тонированные стекла никому не давали как следует рассмотреть, что там внутри. Периметр быстро оцепили желтой полицейской лентой. Обдумав план действий, четверо спецназовцев двумя парами приблизились к машине, держа свои автоматы MP-5 на уровне глаз. На стволах автоматов с нижней стороны были закреплены мощные фонари, отбрасывавшие серебристые круги на брошенную машину. При каждом осторожном шаге под их ногами похрустывали сухие листья и ветки.
Они тщательно проверили весь ближайший периметр машины и продолжали постепенно продвигаться к ней, высматривая растяжки и мины-ловушки.
— Вижу человека на водительском сиденье, — твердо сказал спецназовец, шедший впереди.
Внезапно все серебристые круги разом осветили фигуру, сгорбившуюся на переднем сиденье. Ее голова была откинута назад, на подголовник, глаза закрыты. Рот приоткрыт, губы казались темно-багрового цвета. Капли крови стекали по щекам от глаз, словно кровавые слезы. На нем не было рубашки, и его тело было покрыто гематомами.
— Что на заднем сиденье? — с требовательной интонацией крикнул Тим Торнтон, начальник группы.
Один из спецназовцев отделился от группы из четырех и подошел к правому заднему окну. Его мощный фонарь осветил внутренность машины. И на заднем сиденье, и на полу было пусто.
— Сзади все чисто.
— Поднимите руки! — крикнул Тим, прицелившись автоматом точно в голову водителя.
Тот не пошевелился.
Тим крикнул еще раз, теперь медленнее:
— Вы меня слышите? Поднимите руки!
Тот снова не пошевелился.
— Тим, похоже, он мертв, — сказал другой спецназовец.
Тим подошел к водительской двери, а остальные его товарищи не снимали с прицела своих автоматов единственного находившегося в машине человека. Тим осторожно опустился на колени и проверил под машиной: ни взрывчатки, ни проводов. С виду все было чисто. Он поднялся и медленно взялся за ручку двери.
Водитель по-прежнему не шевелился.
Тим чувствовал, как по его лбу стекает пот. Он глубоко вдохнул, чтобы успокоить руки. Он знал, что теперь нужно сделать. Одним четким движением он раскрыл дверь автомобиля. Через долю секунды на голову человека на водительском сиденье уставилось дуло автомата.
— Господи! — Тим отпрянул от машины, шагнул назад и поспешно поднял левую руку, чтобы закрыть нос.
— Тим, что там, что случилось? — крикнул Трой, второй по старшинству, подходя к пассажирской двери.
— Жуткая вонь, как будто гнилое мясо.
Тим подождал секунду, справляясь с тошнотой и сильно кашляя. Теплый, зловонный дух, вырвавшийся из автомобиля, быстро отравил воздух. У Тима ушло еще несколько секунд, чтобы проверить, не подает ли жертва признаков жизни.
Роберт, Карлос, капитан Болтер и доктор Уинстон жадно наблюдали за происходящим из-за оцепления. Рация позволяла им слышать переговоры спецназовцев друг с другом. Сразу позади них стояла машина скорой помощи и фельдшеры.
Тим еще раз посмотрел на жертву. Руки человека были привязаны к рулю, а единственной остававшейся на нем одеждой были полосатые трусы, насквозь пропитанные кровью. Все его тело было покрыто большими багровыми волдырями, похожими на фурункулы, и сыпью, как от солнечного ожога. Некоторые волдыри полопались, и оттуда вытекала густая желтая слизь.
