Мне так и не удалось выяснить, что появилось раньше — слухи о том, что пастыри психогенического исцеления исповедуют сатанизм, или тот самый видеофильм. Но, увидев его, публика сразу решила, что речь в нем идет о дьяволе, призванном на остров Свиней с помощью какого-то сатанинского ритуала. Все это, конечно, полный абсурд, но даже я вынужден был признать, что в этом видео действительно есть что-то непонятное.
Прежде всего там не было никакого видеомонтажа. Все какие только есть в стране специалисты по аудиовизуальным средствам просмотрели запись кадр за кадром, используя высоконадежную аппаратуру, и каждый раз техника неизменно подтверждала, что там все чисто. Кто бы ни был автором этой пленки, он не прибегал к фальсификации: в тот жаркий день 18 июля на острове и вправду что-то произошло.
Утром я снова прокрутил запись на своем ноутбуке. Присев на край сиденья, постарался как следует сосредоточиться. Эту запись я уже видел тысячу раз и хорошо знал каждый кадр. Пленка начиналась вполне обычно: видеокамера снимала горизонт, вместе с моторной лодкой мягко покачиваясь на волнах пролива Ферт-оф-Лорн. Я передвинул индикатор плейера на тот момент, когда на лодке вдруг закричали. Именно тогда один из туристов заметил какое-то движение на острове. Послышались крики, камера дернулась, мельком отразив потрясенные лица сидевших в лодке, и на экране появилась другая сторона залива — расплывчатая зелено-коричневая линия обозначила побережье острова Свиней. Из-за ветра слов нельзя было разобрать, но Би-би-си снабдила изображение субтитрами: «Что это такое, черт возьми?»
Это был важный момент. Люди в лодке подались вперед, стараясь разглядеть, как существо, названия которому никто не мог подобрать, неуклюже пробирается сквозь заросли на другой стороне залива. Как установили специалисты Би-би-си, ориентируясь по солнцу и деревьям, рост его составлял сто восемьдесят два сантиметра. Он походил на голого человека — пленка демонстрировала его сзади ниже пояса, верхняя часть скрывалась в тени. Но человеком он не был. От поясницы вниз что-то свешивалось, напоминая самый настоящий хвост примерно шестидесяти сантиметров в длину, темно-коричневого цвета, того же, что и сама плоть. Когда существо передвигалось, хвост бил его по задней поверхности ног.
Даже в этом душном бунгало, где в окна повсюду проникал солнечный свет, оставляя на выцветшем ковре яркие пятна, и где всего в нескольких метрах от меня на кухне возилась Лекси, мне было как-то не по себе. Наклонившись к экрану, я не отрывал глаз от пляжа — камера была нацелена на остров на тот случай, если существо появится вновь. Прошло целых три минуты, прежде чем туристу, ведущему съемку, надоело ждать и он навел камеру на находившихся в катере. Все четверо, одетые в рубашки одного и того же туристического клуба, стояли у планшира, держась за опору и молча глядя на то место, где только что промелькнуло странное создание.
В Би-би-си решили, что неизвестное существо изображал переодетый актер. Их аудиовизуальная служба в свое время поработала над фильмом о снежном человеке с Блафф-Крик, и они посчитали, что и здесь все очень похоже. Как теперь всем известно, снежный человек был всего лишь парнем, одетым в голливудский костюм гориллы, поэтому специалисты решили, что то же самое имело место и на острове Свиней. Проблема заключалась в том, что, поскольку запись была сделана с лодки, находившейся в двухстах метрах от берега, а существо появилось из-за деревьев в кадре номер 1800 и исчезло в кадре номер 1865 (при тридцати кадрах в секунду это означает, что продолжительность съемки составила чуть больше двух секунд), а также поскольку из-за движения катера картинка все время прыгала, изображение оказалось недостаточно четким, чтобы ребята из Би-би-си могли его как следует проанализировать. Они могли лишь сказать, как все это выглядело.
Полузверь-получеловек.
— Я положу зажигалку в рюкзак, — сказала Лекси, внезапно появившись из кухни. — Я кладу ее в передний карман.
Я остановил запись и обернулся к жене. Она стояла возле стола, с лентой в волосах и в коротких шортах, которых я раньше не видел. Я ответил не сразу. Голос Лекси звучал небрежно, но мы оба понимали, что она говорит вполне серьезно. Несколько месяцев назад я как бы бросил курить и все это время считал, что успешно ее обманываю. И вот теперь меня поймали с зажигалкой.
Я молча смотрел, как она застегивает рюкзак на молнию.
— Она лежала в кармане твоего пиджака, — читая мои мысли, сказала Лекси.
— Я взял ее, чтобы разжигать камин.
— Ну конечно! — рассмеялась она. — Я вижу тебя насквозь.
Я рассмеялся в ответ.
— Насквозь или не насквозь, но я правда разжигал ею камин.
— Ладно, — беспечно сказала она. — Ладно. Я тебе верю. Ты говоришь очень убедительно. — Глядя куда-то в потолок, она улыбнулась. Я молчал, ожидая развития событий. — А еще был табак в шортах, которые ты вчера надевал, — не сводя глаз с потолка и продолжая улыбаться, добавила она.
— Ты уже шаришь по моим карманам?
— Да. Мой муж врет, что бросил курить, а я шарю у него по карманам. — Она опустила подбородок и встретилась со мной взглядом; я заметил, что щеки ее приобрели темно-багровый оттенок, словно были в синяках. — Мой муж считает меня дурой — должна же я как-то реагировать?
Главная особенность нашего брака заключалась в том, что я больше не любил свою жену. Я давно уже об этом знал и ничего не предпринимал — подобные вещи лучше засунуть куда-нибудь подальше и стараться о них не думать. Тем не менее — и это чистая правда — Лекси все-таки была мне дорога. Каким бы долбаным козлом я ни был, я все же о ней заботился. И даже хранил ей верность. Среди моих лондонских друзей половина уже давно развелись, и даже не один раз, а я, как последний ханжа, верил в нравственные принципы и надеялся, что все как-то обойдется. «Ну вот, благочестивый придурок, это послужит тебе уроком».
Глядя на нее, я медленно встал и подошел к двери.
— Извини, — сказал я. — Извини.
Какое-то время она не двигалась, потом сгорбилась и вздохнула.
— Ничего, — сказала она, покачав головой, и подала мне рюкзак. — Уступать всегда нелегко.
— Да, но я работаю над этим. — Я надел рюкзак на спину. — Уж поверь мне.
Лекси выдавила улыбку.
— Я положила на дно несколько бутылок с водой. — Она разгладила у меня на груди лямки рюкзака и, найдя на рубашке воображаемое пятно, принялась тереть его пальцем. Для такой аккуратистки, как Лекси, это был способ показать, что я прощен. — Да, — продолжила она, — я знаю, что сегодня вечером твоя очередь готовить, но ты наверняка будешь страшно уставшим, так что я сделаю салат и макароны. Авокадо, бекон, оливки. Буду ждать тебя допоздна.
— Лекси, я ведь тебе уже говорил — разве нет? Я говорил, что не знаю, вернусь ли оттуда сегодня. Ну помнишь? Я говорил, что, возможно, буду отсутствовать несколько дней.
Она закусила губу.
— Несколько дней?
— Ну мы же говорили об этом. Разве ты не помнишь? Я сказал, что, вероятно, останусь, и ты ответила, что прекрасно обойдешься одна.
— Я? Я так сказала?
— Да.
Она пожала плечами:
— Ну, насчет этого не волнуйся. Я имею в виду, что хотела бы отпуск провести с собственным мужем и уж точно предпочла бы не оставаться одна в этом месте. — Она обвела руками бунгало. Лекси возненавидела его с первого взгляда. Заказала его она, но то, что оно оказалось таким убогим, почему-то поставила в вину мне. — Но не волнуйся, все в порядке, со мной все будет в порядке.
— Лекси, я же говорил тебе, что это работа. Вспомни, как я говорил тебе, что это…
— Ради Бога! — прервала она меня, подняв вверх руку. — Ради Бога, не надо. Поезжай, со мной все будет прекрасно.
— Я тебе позвоню. Если там, на острове, будет что-то выдающееся, я тебе позвоню. И расскажу, что там происходит, когда вернусь.
— Нет, — сказала она. — Не надо. Правда не надо. Просто… просто поезжай. Делай свое дело. — Не глядя на меня, она забарабанила пальцами по столу. — Иди, — повторила она, поскольку я не сдвинулся с места. — Иди, иди.
Вздохнув, я дотронулся до ее плеча, раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал, затянул лямки рюкзака и ушел, тихо закрыв за собой дверь кухни и даже не поцеловав ее на прощание. Вот так в последнее время обстояли у нас дела. Выйдя на улицу, я остановился. В конце длинной, обсаженной рододендронами аллеи открывался вид на сверкающее море, за которым лежал остров Свиней.
Проклятие обывателям от науки! Не позволяйте невежественному медицинскому сообществу насиловать и подавлять ваши естественные способности по самоисцелению. Управляйте своей жизнью сами.
Пастыри психогенического исцеления, том 14, глава 5, строфа 1 * * *
Пастыри психогенического исцеления сказали бы, что все мои проблемы с Лекси вызваны моим безбожием. Они сказали бы, что если бы я раскрыл свое сердце Господу, если бы только удостоился Его космической любви, то меня сразу бы снова потянуло к Лекси. И ее ко мне тоже. Я никогда не был в Центре здорового образа жизни на острове Свиней, но и без того прекрасно знал, что сказали бы ППИ обо мне и Лекс. Их философские суждения я помнил так, словно сам их написал.
