Кроме того, в шкатулке лежали две брошки – одна из жемчуга, в форме круга, другая с бриллиантами, и два кольца – золотое обручальное и подаренное на помолвку. Великолепная бриллиантовая брошь была лучшим украшением в коллекции Сары Иенсен. Ради нее одной стоило забраться в эту квартиру. Камень в кольце на помолвку показался Купу неплохим, но не более того. Кроме того, он обнаружил в шкатулке два золотых браслета и часы, дамский «Ролекс» из золота и стали.
Пояса не было.
Куп сложил свою добычу в маленький черный мешок; стараясь не шуметь, обошел пустую шкатулку и вернулся в спальню. Там он очень осторожно и медленно принялся выдвигать ящики комода. По опыту Куп знал, что ценности, скорее всего, лежат в левом верхнем или в самом нижнем ящике, в зависимости от того, пыталась ли хозяйка спрятать украшения.
Сначала Куп тихо открыл верхний ящик и принялся перебирать руками едва различимое в полумраке белье. Ничего твердого…
Пояс нашелся в нижнем левом ящике под зимней шерстяной одеждой. Значит, она все-таки опасается грабителей. Куп вытащил его и взвесил на руке. В следующее мгновение он снова повернулся к Саре Иенсен и увидел, что она слегка приоткрыла во сне рот. У нее был волевой подбородок, большая округлая грудь и широкие бедра. Крупная женщина, не полная, просто крупная.
Держа в руках пояс, взломщик повернулся, собираясь выйти из спальни, и тут вспомнил, что видел на туалетном столике бутылочку, но не тронул ее, как всегда и делал. Однако сейчас он возвратился и взял бутылочку. Ее духи. Куп снова направился к двери и чуть не споткнулся: он не смотрел под ноги, потому что не сводил глаз с женщины, лежащей на кровати всего лишь на расстоянии вытянутой руки. Он тяжело дышал.
Куп остановился, повозился с поясом, сворачивая его, и сунул в карман. Потом сделал шаг назад и снова посмотрел на Сару Иенсен, на бледное лицо, круглую щеку, темные брови и разметавшиеся по подушке волосы.
Не думая о том, что делает, даже не отдавая себе в этом отчета – поразив самого себя и внутренне сжавшись, – Куп подошел к кровати, наклонился над Сарой Иенсен и легко, нежно, едва касаясь, провел языком по ее лбу…
Гарриет Уонамейкер не скрывала, что готова выпить с ним в «Мак-Клеллане». Она даже раскраснелась от возбуждения. Они встретятся там – она и этот кажущийся немного опасным мужчина с похожей на мох рыжей бородой.
Куп ушел раньше ее. Нервы у него были напряжены. Он еще не сделал свой ход, и беспокоиться пока не о чем. Заметил ли кто-нибудь, как они разговаривали? Вряд ли. Она такая бесцветная, что никто не обратит на нее внимания. Через несколько минут…
Давление, которое он испытывал, было почти физической болью, внутри у него все горело, шея ныла. Куп на мгновение задумался, не лучше ли вернуться домой и оставить женщину в покое, но прогнал эту мысль. Он чувствовал другое давление, гораздо более сильное. Руки на руле дрожали, и Купу никак не удавалось справиться с собой. Он припарковал свой пикап на Шестой авеню, на склоне холма, и, открыв дверь, с трудом сделал вдох. Еще не поздно передумать…
Куп пошарил под сиденьем, нашел эфир и пластиковый пакет с тряпкой, открыл флакон, вылил его содержимое в мешок и закрыл крышку. Тошнотворный запах быстро исчез, а тряпка в закрытом мешке мгновенно пропиталась. Где же женщина?
Гарриет Уонамейкер появилась через несколько секунд. Она остановила машину чуть ниже по склону, за его пикапом, и пару минут оставалась в машине, видимо приводя себя в порядок. Реклама пива в боковой витрине «Мак– Клеллана» то и дело мигала – что-то там, наверное, перегорело, – но оставалась единственным источником света здесь, на вершине холма. Куп подумал, что он еще может отказаться от своей затеи…
«Нет, сделай то, что задумал».
Сара Иенсен… вкус пота и духов. Очень приятный вкус.
Она пошевелилась, когда Куп лизнул ее. Он сделал шаг назад, в сторону двери, потом остановился. Сара пробормотала что-то невразумительное. Взломщик быстро вышел и поспешил туда, где оставил мокасины. Сердце отчаянно колотилось у него в груди, как будто он бежал. Куп надел туфли, взял черный мешок и снова замер.
Первое правило домушников звучит очень просто: делай все медленно. Если появилось ощущение, что у тебя проблемы, еще медленнее. Но если ситуация критическая, беги со всех ног. Куп постарался взять себя в руки. Нет смысла бежать, если она не проснулась. Зачем поддаваться панике? Впрочем, в голове у него вертелось одно слово: болван, болван, болван…
Но Сара Иенсен не появилась из дверей спальни. Она снова уснула и спала очень крепко, и, хотя Куп не видел этого – он вышел из квартиры и медленно закрыл за собой дверь, – след его слюны блестел серебром в лунном свете, холодя ее кожу и постепенно испаряясь.
Куп засунул пластиковый мешок в карман куртки, обошел пикап и открыл дверцу багажника.
Сердце громко стучало в груди.
– Привет, – воскликнула Гарриет Уонамейкер. Она стояла примерно в пятнадцати футах и, кажется, краснела, – Я сомневалась, что вы приедете.
Она боялась, что он обманул ее и не появится. Он действительно едва не уехал. Женщина смущенно улыбалась. Наверное, она немного опасалась его, но гораздо больше боялась одиночества.
Рядом никого.
Темнота окутала Купа – настоящая, похожая на туман тьма. Это была ярость, которая возникла словно бы из ниоткуда, подобно порыву ветра. Убийца открыл пластиковый мешок и засунул в него руку. Тряпка, пропитанная эфиром, показалась ему очень холодной.
– Привет, как насчет выпить? Пойдемте. И кстати, посмотрите, что у меня есть… – улыбаясь, позвал Куп.
Он повернулся, как будто собирался что-то показать, и встал у женщины за спиной и чуть правее. В следующее мгновение он схватил ее, прижал тряпку к ее лицу и оторвал женщину от земли. Она отбивалась, как задыхающаяся белка, хотя под определенным углом зрения их можно было принять за страстно обнимающихся влюбленных. Так или иначе, Гарриет Уонамейкер сопротивлялась всего пару секунд.
Сара Иенсен прихлопнула кнопку будильника и, прижимая к себе подушку, перекатилась на другой бок. Когда будильник замолчал, она улыбнулась. Но улыбка медленно погасла, а на задворках ее сознания возник довольно странный кошмар. Она не могла вспомнить, что конкретно ей снилось, но кошмар оставался с ней, точно пугающие шаги на чердаке.
Она сделала глубокий вдох, заставляя себя встать, хотя ей совсем не хотелось. Перед тем как она проснулась, ей снился Эван Харт, адвокат из отдела облигаций. Не совсем романтический герой, но привлекательный, надежный и умный, хотя она подозревала, что он скрывает свой ум, опасаясь, что это отпугнет ее. Он плохо знал ее. Пока.
Саре нравились его руки. Красивые, с длинными пальцами, они казались одновременно чувственными и сильными. Однажды он дотронулся до ее носа, и она, лежа в постели, почти чувствовала его прикосновение, такое приятное и теплое. Харт был вдовцом с маленькой дочерью – его жена погибла в автомобильной аварии четыре года назад. С тех пор он погрузился в свое горе и заботы о ребенке. В офисе поговаривали, что он дважды заводил короткие неудачные романы с неправильными женщинами. Сара считала, что пришла пора для правильной.
К тому же он был рядом.
Сара Иенсен была в разводе. Она вышла замуж сразу после колледжа, ее брак оказался ошибкой и продолжался всего год. Детьми они обзавестись не успели, но разрыв стал для нее настоящим потрясением. Она с головой ушла в работу и начала подниматься по служебной лестнице. А сейчас…
Она улыбнулась своим мыслям, подумав, что готова к долговременным отношениям, таким, которые на всю жизнь. Сара задремала на пять минут, и ей приснился Эван Харт и его руки, приятно теплые, ласковые.
Неожиданно снова вернулся ночной кошмар. Мужчина с сигаретой в углу рта наблюдал за ней из темноты. Сара отшатнулась – и тут снова зазвонил будильник. Она прикоснулась ко лбу, нахмурилась, села на постели и окинула взглядом спальню. Затем отбросила одеяло, уже зная, что в комнате что-то не так.
– Эй? – позвала Сара, хотя понимала, что она одна.
Она пошла в туалет, но остановилась на пороге. В чем же дело?
Сон? Она вспотела во сне; она вспомнила, как вытерла лоб тыльной стороной ладони. Но в этом было что-то неправильное…
Сара спустила воду и направилась в гостиную. Перед глазами у нее по-прежнему стояла одна и та же картинка – как она потеет, вытирает лоб…
Шкатулка для драгоценностей стояла посреди комнаты, все ящички лежали рядом.
– Как она сюда попала? – спросила Сара вслух.
Какое-то мгновение она не могла понять, что произошло.
Неужели она принесла сюда шкатулку вчера вечером? Или разгуливала во сне? Сара сделала еще один шаг и увидела отложенную в сторону горку украшений, тех, что были не слишком дорогими.
И тут она обо всем догадалась.
Сара отошла на шаг назад, и внутри у нее все сжалось от потрясения, в крови вскипел адреналин. Не отдавая себе отчета, она поднесла тыльную сторону ладони к носу и понюхала – никотин и еще…
