- Ха-ха-ха-ха! Убить так же просто, как продать мыло. Или душу. Не комплексуй.
- Нет, я… не… я – с ужасом продолжал отказываться Миня.
- Миня у тебя есть идея получше? Как ты еще заработаешь двадцать семь косых? Пока я не получу назад свои бабки, ты у меня будешь плясать как червяк в кипятке.
- Твои бабки?! – не понял Миша. – Причем здесь ты?
- Если ты не платишь мне, ты платишь Полицаю, - объяснила Кобра. - Те же двадцать семь кусков, которых у тебя нет. Короче, либо ты труп, либо труп - Полицай.
- Какие у меня гарантии?
- Задница, Мишка. Ты в заднице, это твоя единственная гарантия.
На секунду в голове удрученного директора вспыхнул богом забытый эпизод: будто нечто похожее имело место совсем недавно, едва ли не на днях. Какой-то торг... Душонки, баксы... Пятьсот баксов, три тонны, тридцать тонн... Затем от тридцати отняли три - получилось двадцать семь. Эпизод вспыхнул и угас.
- О, черт, - пропыхтел Миня. - Кто ты? Когда я мог тебя видеть?
- Когда отдавал последние деньги, - ответила цыганка.
- Как с тобой связаться?
- Если надо, я сама свяжусь, - пообещала Кобра, пришпилив Миню к креслу глазами черными, как космическая бездна: - Из любого рва отковыряю, расслабься.
- Хорошо, я убью Полицая.
- Кто бы сомневался! - Убрав ноги с директорского стола, цыганка подала будущему киллеру красивую руку, чтобы ей помогли подняться.
- Змея... - Брезгуя дотронуться до коричневой гостьи, Миня отвернулся. - Мелкая болотная гадюка.
- Мерзкий жирный боров, - попрощалась Кобра перед тем, как выскользнуть из офиса. Бесшумно и незаметно. Точно змейка.
И только когда дверь за ней захлопнулась, Михаил Эдуардович вышел из состояния гипноза и отдал себе трезвый отчет в том, что с настоящего момента он втянут в какую-то страшную авантюру.
- Это финиш! - проскрежетал генеральный директор "Кобры".
Он внезапно вспомнил имя цыганки и, подскочив с кресла, бросился следом.
Ее уже не было ни на лестничной площадке, ни на улице.
- Кобра!!! – завопил он с парадных ступеней, подняв руки к небу.
Покружив эхом средь ближайших домов, клич полетел вдоль Благодатной улицы.
Рядом кто-то засмеялся. Миня увидел бухгалтера Лизу. Она смеялась легко и беззаботно.
- Чему радуешься? - весело спросила Лиза. В костюме, галстуке, лакированных ботинках, с бородой и воздетыми в небеса руками, братец показался ей раввином, поющим осанну собственной фирме. - Сделку провернул?
3
Через пятнадцать минут Миня повторил звонок в спортзал Полицая, ему опять ответил Леня.
- У меня к тебе еще одно, - доложил он Копнову. - Нужен ствол.
- Мишка, а ты подумал? – спросил Леня. - Хорош хныкать - подтянешься. У тебя все впереди. Пуля в репу - не выход. Подсуетишься, расширишь бизнес...
- Ты не понял, я не собираюсь застрелиться.
Леня удивленно молчал. Ему в голову не приходило, как иначе Миня Яновский может воспользоваться пушкой в условиях надвигающегося кризиса - только суицид. Определив по энергичному тону друга, что ошибся, он сказал:
- Ладно, подгребай, Мишка, на Восстания, жди меня в машине - я скоро буду. Побазарим, придумаем что-нибудь, подгребай.
Михаилу удалось протолкнуть Лене фантастическую, но правдоподобную версию того, зачем ему все-таки пистолетик в условиях надвигающегося кризиса. Леня Копнов выслушал, прикинул, задал пару вопросов и... вдруг поверил. Не вылезая из Мишкиной «Нивы», они двинули к Московскому проспекту, туда, где жил продавец эксклюзивного оружия.
- Мужика зовут Стас, - предупредил Леня. - Деньги с собой?
- Естественно, - кивнул Миша.
- Стас глухой, будешь говорить - говори ему на ухо.
Их радушно принял старикан, семидесяти лет отроду, закутанный в плед, со слуховым аппаратом в правом ухе:
- Проходите, разбойники, садитесь. В нашем деле спешить нельзя!
Миня нагнулся к слуховому аппарату Стаса и прокричал, что ему сойдет любой ствол, лишь бы вылетали пули.
Пошатнувшись, дед закрыл ладонью правое ухо:
- Я слышу, слышу. Можете смело сбросить десять децибелов, юноша.
Оставив мальчишек вдвоем, старый пиротехник сходил за древним пистолетом ТТ, числившимся во всех милицейских подразделениях, как оружие, принадлежавшее погибшему сержанту милиции Варламову и заломил цену, в полтора раза превышающую стоимость нового "чистого" ствола. При этом хитрый пенсионер напусти на лицо такую мину, что Миня почувствовал себя обязанным доброму Деду Морозу – коллекционеру, доставшему с верхней полки самый ценный раритет. Стас понимал, что имеет дело с лохом, у которого руки идут ходуном при виде оружия, с важностью предъявил полную обойму и в напутствие пожелал не нервничать: все будет хорошо - пушка классная.
Леня отвернулся и не вмешивался.
Торг не получился. Миня впервые сталкивался с оружием, не ориентировался в расценках, так что за монетой дело не встало.
Едва пистолет попал в руки нового хозяина, тот спрятал его во внутреннем кармане пальто, поблагодарил Стаса, и разбойники вернулись в «Ниву».
В тачке Миша поставил пепел Леней следующую задачу: теперь ему понадобился киллер.
- У тебя есть приличный ликвидатор? - поинтересовался директор "Кобры", не успев разогреть двигатель.
Леня в сердцах хлопнул кулаком по коленке:
- Во что ты влез, Мишка?!
- Леня, - спокойно ответил тот, - мне надо было найти двадцать семь косых - я их нашел.
- Где?
Миня загадочно улыбнулся:
- Коммерческая тайна.
- Че за тайны, Миха?! Какие, в жопу, тайны?! - вспылил Леня.
- Короче, у тебя есть человек или нет?
- ... Двадцать семь тонн?
- Осталось только забрать.
- У кого?
- Скоро узнаешь.
- Миня, я тебя не понимаю… - проворчал Леня и недовольно замолчал. - Надо побазарить с Полом, - наконец, решил он.
- Вот этого совсем не надо.
- Почему?
- Это будет сюрприз. Пусть, Пол не знает, где я нашел двадцать семь тонн.
- Он все равно, узнает.
- Но не сейчас.
Леня посопел, что-то взвесил, переварил, отбросил и, хоть ему было страшно влом заморачиваться, все-таки предоставил попавшему в экстремальную ситуацию другу нужного человека.
- В случае чего, Миня, ты меня не знаешь, - добавил он. – Стаса тоже. Желаю удачи.
4
Нужного человека называли Гусаром. Павел Лажков - его настоящее имя - небольшого роста крепыш, не качек, не плейбой, легко терялся в толпе и отличался от общей массы людей, разве что, пышными гусарскими усами, да военной выправкой, сохранившейся с Афгана в качестве боевого трофея. Лажков имел твердую руку, позволявшую ему стрелять кучно, зарабатывать этим на хлеб насущный, и стеклянные глаза, позволявшие кучно видеть мир, не комплексовать и спокойно есть насущный хлеб. Парень не промах: убрал за деньги восемь человек, ни разу не смазав, - за это его любили и ценили как профессионала. Правда, его бизнес был очерчен своеобразной жирной рамкой: пять кусков, не больше, - то есть, не выше пяти тысяч долларов. Его не консервировали - Гусар работал только с черным материалом, устранение которого с лица земли санкционировано небесами. Говоря земным языком, исчезновение его клиентов не влекло за собой ажиотажа и преследований, на его жертв милиция не заводила пыльных папок, а родные и близкие жертвы молчали, предпочитая не выносить мусор из избы.
Михаил Эдуардович Яновский увлекся идеей убить Полицая неистово, ему не терпелось увидеть Гусара и обсудить детали. Встречу назначали на шестнадцать часов недалеко от метро Автово. Надо признать, к этому времени Миня уже не контролировал ситуацию - лишь бы замочить Полицая, казалось ему, а дальше будет видно. О наемнике он не знал ничего.
... В четыре часа дня белая «Нива» Яновского стояла на проспекте Стачек, в ста пятидесяти метрах от метро. Михаил Эдуардович сидел внутри и ждал Гусара.
Наконец, в окно постучали.
Он опустил стекло и встретился со стеклянными глазами убийцы.
- Мне звонил Леня, - сказал тот.
- Садись, - пригласил Миша.
- Сесть всегда успеем. - Усатый с подозрением продолжал подпирать плечом дверь водителя и не двигался с места, его юмор был консервативен, как советская армия.
По первому впечатлению заказчика, ликвидатор нашелся приличный - выглядел Гусар надежно и целеустремленно:
- Аванс, порядок, информация, ствол, - потребовал он.
Сразу видно - профессионал.
- Всё есть, - заверил Миша.
- Где аванс?
- Пять тонн задатка. - В руке заказчика появились деньги. - И пять после.
- Сколько? - Не сходя с выбранного места, Лажков с сомнением посмотрел на толстую пачку капусты. Сумма в два раза превышала безопасный уровень, на котором он трудился.
- Десять тонн баксов, - подтвердил Миня.
- Леня тебе говорил, кем я занимаюсь?
- Кем?
