валялся на стуле вблизи бассейна, и, тяжело вздохнув, не стал дожидаться слов.
Макс и Нина переглянулись, понимая, что сейчас их ждал разговор. И это хорошо, потому что такое просто нельзя оставлять без объяснения.
Не включая яркий свет, они расположились в столовой за горячим чаем.
– Это происходит каждое полнолуние, – устало рассказал Артур. – Пока луна целиком видна, я теряю контроль над собой… Давно, очень. Я был молод и… Ну как вам сказать… был не таким, как сейчас… Другим… – с непривычной отрывистой интонацией рассказывал Артур. Обычно он повествовал очень складно.
– Ты был одним из них, – понял Макс, и эти слова прозвучали довольно равнодушно. – В другом лагере.
– Да, – коротко согласился наставник, кивнув, и избегая взглядом. – Очень долгое время. Но однажды… это длинная история… В общем, я изменился. Я перешел на другую сторону, но за неповиновение меня наказали.
– Кто наказал? – уточнила Нина. Она все еще пребывала в шоке от увиденного.
– Хозяин. Обычно оборотни умеют контролировать трансформацию, они меняют форму, когда сами посчитают нужным, а луна лишь выступает усиливающим возможности фактором, но я – исключение. – Артур говорил кратко, как мог, не глядя на учеников. Он упускал все детали, возможно, очень важные. – Это вроде как мое проклятье. Я не могу контролировать свою силу и целиком завишу от природных явлений. Он решил, что так я всегда смогу помнить, кем был раньше и почему меня наказали.
– Почему ты нам сразу не рассказал об этом? – удивленно спросил Макс.
– Я не хотел озадачивать вас раньше времени. Вы только привыкаете ко всему. И мне жаль, что вы так узнали обо всем, – печально вздохнул наставник. – Пожалуйста, не говорите пока остальным. Просто еще не пришло время.
– Как же ты мог все это время прятаться от нас?
– В период обращения главное, чтобы мне никто не показывался на глаза, не будоражил инстинкты зверя. Тогда я никого не трогаю. Я сижу в своей комнате. Яркий свет притупляет буйство.
– Деми чувствовал, что в полнолуние что-то случается, – осторожно начала Нина. Той ночью в комнате Артура так же зажегся свет. Теперь все было понятно.
– Я и не сомневался, что скоро вы обо всем узнаете, и у меня не было цели что-то утаивать, – кивнул наставник. – В конце концов все тайное становится явным. – Сказав это, Артур вновь чуть потупил взгляд.
Нина ощутила, что ей и самой стало не по себе. Оказывается, не у нее одной были секреты, что приходилось отчаянно оберегать. Возможно, что, как туман прячет луну, каждый здешний обитатель скрывал страшную истину. Но, как любой туман рано или поздно рассеивается, обязательно откроется и правда. Это только вопрос времени.
Глава VII
ЧТО НЕСУТ С СОБОЙ ПЕРЕМЕНЫ
Очередная ночь принесла еще один удачный побег из дома. Жаль только, что когда пропала интрига и чувство новизны, то ощущения тоже притупились. Над головой горела полная луна. Ее вид завораживал, заставляя позабыть о времени, несущемся с невероятной скоростью. События бурлили вокруг и буквально наступали на пятки. Любая безумная фантазия могла обернуться реальностью.
Друзья вернулись домой привычным способом, аккуратно вскрыв замок ворот института. Они закрыли за собой ворота и неслышно пошли через темный двор. Довольные, прошмыгнули в дверь общежития и… замерли. В холле сидела Виктория, и раздражение длительным ожиданием безошибочно читалось в ее позе. Она подняла на нарушителей гневный взгляд.
– Откуда вы все идете? – спросила выразительно, и, поднимаясь, не дожидаясь ответа, продолжила. – Вы знаете правила! Так какого черта вы их нарушаете?!
Никто не смог проговорить ни слова. Как пристыженные дети, друзья потупились. Мало того что Виктория поймала их, так еще и настолько разъяренной ее никто прежде не видел.
– Я спрашиваю вас? Что вы делали? Сейчас же в кабинет!
Студенты, опустив головы, поплелись за наставницей, удрученно переглядываясь и гадая, что их ждет. В кабинете компанию встретил Артур, и ребята смутили сь еще больше. Гнев наставницы был ожидаем, но разочаровать Артура почему-то оказалось очень стыдно.
Виктория, скрестив руки на груди, встала за спинкой кресла, в котором сидел мужчина.
– Итак, в чем дело? – наставник начал спокойно. – Где вы были?
– Вы нас тут заперли, – решился ответить Макс, понимая, что остальные так и будут молчать, и, использовав нападение как лучшую тактику защиты, взял на себя смелость попытаться отстоять их право на свободу. – Можно помереть со скуки. Только занятия и тренировки, тренировки и занятия… И не надо отчитывать нас, будто мы совершили преступление. А что вы ждали?
– Здесь это преступление! – не выдержала Виктория, практически выплюнув последние слова.
– Викки, я разберусь! – мягко одернул ее Артур. – Послушайте, правила установлены для вашей защиты. Временно, для дисциплины. Это не вопрос того, скучно вам или нет. Поймите же, тут не школа, все куда серьезнее. Если вы не будете слушаться, мне придется принять жесткие меры. Я уверен, вы сбегаете не первый раз. Не второй и даже не третий. Я должен быть строже с вами, раз вы предаете мое доверие, но на этот раз, в первый и последний, спущу все на тормозах.
Артур заметил облегчение на лицах нарушителей и добавил:
– Домашний арест, дорогие. Уборка, дежурства, завтраки, обеды, ужины – все теперь на вас. Две недели. Вам было скучно? Теперь времени скучать у вас будет меньше.
– Что? Но ты же сказал, что не будешь нас наказывать в этот раз… – поразилась Виолетта.
– Я сказал, что буду мягок, но за каждую ошибку так или иначе следует наказание. Так устроен мир. Скажите спасибо, что я не придумал чего похуже, и идите спать.
Друзья переглянулись. Они не считали, что легко отделались. Но кто же виноват, что они потеряли бдительность и так глупо попались? Так пришел конец ночным вылазкам.
Первые месяцы пребывания в институтских стенах пролетели незаметно. Окунувшись в омут небывалых открытий, странных происшествий и загадок, новоиспеченные адепты поняли, что новый мир завораживает, заставляя забыть обо всем, что волновало прежде. К тому же учебная программа занимала единственное время между тренировками и индивидуальными занятиями. Новая реальность, такая маняще-таинственная и привлекательная, вовсе не отменяла высшую математику, химию, философию и другие обычные предметы.
Нина взялась наводить порядок в своей необъятной комнате, к которой еще не привыкла, понимая, что буквально погрязла в собственном беспорядке, но теперь никто уже не вломится в ее спальню с приказом заняться уборкой. Она нашла в себе силы развивать самодисциплину.
Прибираясь в комнате, она то и дело поглядывала на телефон, который лежал на тумбочке. Ее одновременно обуревали волнение и стыд. Она не говорила с братом уже несколько месяцев. Сначала они довольно часто, хоть и формально, писали друг другу, затем сообщения стали приходить все реже, а после практически и вовсе перестали. Никогда раньше они не расставались так надолго, не прерывали связь. Они привыкли делиться всем, и вот прошли месяцы со времени их последнего откровенного разговора. Нина еще не осознала, насколько далеко проведенное в институте время оторвало ее от прошлого. Она все искала подходящий для разговора с Тимофеем момент, но чем дольше откладывала беседу, тем тяжелее становилось ее начать.
Девушка покинула родительский дом в растрепанных чувствах, но не собиралась обижаться вечно. Она больше не чувствовала обиды, тем более не шла на принцип. Просто ее голова оказалась переполнена другими насущными проблемами. Отец ей ни разу не позвонил, давно перестали писать друзья. Было странно, что они не искали ее, а жили дальше, только так, словно ее и не было. Нина готова была принять такое положение вещей, но не собиралась обрывать связь с семьей, тем более с братом. Что он думал о ее долгом отсутствии? Скорее всего, злился, обижался и ждал от нее первый шаг. Нина понимала, что Тим прав, и восстановление отношений на ее ответственности, вот только ждать ему пришлось слишком
