– И еще.
– Да? – произнес Бергер.
– Думаю, с вами захочет пообщаться судмедэксперт Роклунд.
30
Понедельник, 5 июня
Молодой человек вышел из воды и присел на один из прибрежных камней. Он там часто сидел, всегда на одном и том же месте, в маленькой расщелине, не дававшей ему упасть, даже когда камень был покрыт скользкими водорослями. Молодой человек обожал нырять с него, потому что там было мелко и прыгать всякий раз было рискованно – можно поцарапаться об острые камешки на дне. Они устраивали соревнования, довольно серьезные, с разноцветными камешками – надо было достать самый дальний, оранжевый, который почти всегда лежал слишком далеко. Обычно молодой человек и все остальные доставали желтый или красный камень.
Но той осенью оранжевый оказался самым доступным. Осенью после пятого июля. Они стали лучше нырять. В последние дни августа, в сентябре. Когда затянулись раны.
Они вообще стали лучше.
Он осматривает знакомый пролив. Чувствует себя частью пейзажа, персонажем с открытки. Лесная опушка на противоположном берегу все та же – с самого детства там ничего не изменилось, кажется, ни одно дерево не подросло, ни один дом не построили и не перестроили. А вот с другой стороны, на песчаном пляже, время изрядно потрудилось.
Он заглядывает в панорамное окно. Внутри ничто не указывает на то, что здесь идет какая-то жизнь. Главное здание выглядит заброшенным, в одном месте крыша заметно прогнулась, и, когда он весной перенес всю деятельность из сырого подвала в пригороде в места своего детства, здесь было очень холодно.
Тогда он перешел в состояние готовности.
Он смотрит на свою левую руку. Смотрит долго. Дрожи нет совсем. Потом он переводит взгляд на мокрую брючину и опускает пальцы ног в воду. Болтает ногами. Вода холодная, но не ледяная. Так и должно быть в начале июня.
Все-таки природа еще не совсем сошла с ума. Возможно, все можно исправить.
Он вдыхает свежий летний воздух, наполняет легкие кислородом, смотрит на свет – предвестник дня, противоположного ушедшей ночи.
Безумный дождь.
Переправа.
Резиновая лодка.
Но главное – мужчина. Бородатый мужчина. Как он смотрел на своего палача. От этого было только хуже.
Нож для писем легко вошел в шею. Она оказалась мягкой, как масло.
Молодой человек содрогнулся и спрыгнул с камня в прохладную воду. Медленно побрел к берегу. Там его ждали кеды. Он запрыгнул в них так ловко, что ни одна песчинка не попала внутрь.
Ничего не натирает и не беспокоит.
Точнее, не беспокоит всерьез. То, что беспокоит чуть-чуть – это несколько небольших вопросов. Надо их навестить. Причем прямо сейчас. Чтобы внести ясность.
Он бросил беглый взгляд на электрическую изгородь, окружающую его владения. Никаких признаков, чтобы еще кто-то пытался сюда забраться. Но это ему и так известно, приложение в телефоне всегда его выручает, когда он отсутствует и не может следить за камерами наблюдения на мониторах.
Он вошел в главное здание, даже не взглянув ни на снайперское ружье на полу, ни на мониторы на стене, ни даже на листы из блокнота на противоположном конце комнаты. Все уже у него внутри. Он знает наизусть каждое слово. Но только для того, чтобы все это уничтожить, когда он будет готов.
Когда будет восстановлен порядок.
Когда прошлое больше не будет вонять гнилью.
Когда лист снова станет чистым.
Молодой человек сел за единственный в комнате стол. Слегка потянул за клетчатую сине-зеленую скатерть, как будто желая ее расправить. Поднял с пола плоскую сумку и вынул оттуда ноутбук. Открыл его, посмотрел на безжалостный свет экрана, набрал несколько паролей и, пробравшись сквозь целую систему папок, нашел нужную. Называлась она короткой и ясно – «Видео». Проникнув еще на пару уровней вглубь содержимого компьютера, отыскал папку «Б».
Как в словах Блидё и Бревик.
Запустил первую из двух имеющихся в папке видеозаписей. Экран был зеленоватый, зернистый. Появились деревья, дорога с лужами, объясняющая зернистость изображения, которая обернулась расходящимися кругами. Вокруг густой лес, а на зеленом фоне идет сильный дождь. Запись, очевидно, сделана ночью, и зеленый цвет – результат инфракрасного режима камеры. И вдруг что-то происходит.
Видео снято без звука, но при этом понятно – что-то приближается. Может, из-за какого-то малейшего движения, из-за едва уловимого порыва ветра. В любом случае, когда появляется машина, это не воспринимается как неожиданность. Из-за съемок инфракрасной камерой цвет машины определить невозможно, но видно, что автомобиль темный, и можно частично разглядеть регистрационный номер.
Молодой человек замедляет видео. Машина медленно подползает к камере. Такое ощущение, будто лобовое стекло полностью растворилось в струях дождя, и несмотря на замедленный просмотр, дворники так и бегают по стеклу.
Молодой человек сидит, сосредоточенный, с мышкой наготове. Где-то здесь он и увидел его, когда в первый раз загружал файлы с обеих камер, на Блидё и в Бревике, оно промелькнуло и тут же исчезло. Он увеличивает автомобильное стекло и смотрит дальше.
Вот оно, лицо.
Деталей не разглядеть, как это обычно бывает, если видео снято инфракрасной камерой – на лице словно зияют пустые глазницы, как на картине Мунка «Крик» – но отчетливо видно, что это женщина. И волосы явно светлые. Ее лицо появляется на долю секунды и снова исчезает в темноте.
Перематывая запись назад, молодой человек переключает внимание с лобового стекла на табличку с номером. Номер ни разу не появляется целиком в четком виде, то одна буква мелькнет, то какая-нибудь из цифр, но, когда автомобиль исчезает из поля зрения, в блокноте у молодого человека выписано четыре знака из шести.
Молодой человек включает вторую запись, из Бревика. На нее уходит больше времени, зато теперь он почти уверен, что правильно вычислил ночного автомобилиста, проезжавшего через муниципалитет Тюресё.
На этой записи все гораздо отчетливее. Дождь не такой сильный, дорога шире, изображение не так прыгает. И лицо за лобовым стеклом проще рассмотреть – одинокий мужчина, хотя глаз по-прежнему не видно, а значит, идентифицировать невозможно – и табличка с номером четче.
Молодому человеку даже не пришлось приближать изображение, чтобы разглядеть номера машины – кроме первой буквы: то ли H, то ли M, то ли R.
Он открыл базу транспортных средств, нашел пожилого мужчину в Смоланде, молодую женщину в Гётеборге и нечто под названием АО «Эллинг Секьюрити» в Соллентуне под Стокгольмом. Проверил другие машины, записанные на эту фирму. Оказалось, на них зарегистрирована еще одна машина той же марки, только с электродвигателем, и номер вполне совпал с четырьмя знаками, которые он выписал в блокнот.
Две машины, принадлежащие АО «Эллинг Секьюрити», примерно в одно и то же время, в обоих местах, на которые он намекнул в записи с последней флэшки.
Молодой человек улыбнулся.
А он-то был уверен, что мечет бисер перед свиньями, что ни один полицейский даже близко к нему не подобрался, что небольшие дополнительные усилия, которые он каждый раз предпринимает, нужны лишь ему самому, чтобы убедиться – никому не достичь его уровня.
Даже полицейским.
Что такое это АО «Эллинг Секьюрити»? Погуглив, молодой человек нашел их сайт, версию на шведском и на английском. Прочитал следующее: «АО „Эллинг Секьюрити“ принимает крупные и мелкие заказы, связанные с промышленным шпионажем, страховым мошенничеством, супружеской неверностью и кибербезопасностью».
Детективное агентство? Консультанты по безопасности?
Частные детективы?
Но зачем? Кто мог их нанять? Что это еще за подковерные игры?
Молодой человек вдруг понял, что улыбка его стала еще шире. Как было бы здорово, если бы ему оказали хоть какое-то сопротивление. Битва умов. Хотя ему слабо верилось. Он слишком умен для них, кем бы они ни были.
