«Есть! Гол!» — подумал Пуласки, изо всех сил стараясь не улыбнуться.
Амелия Сакс учила его оставлять главный вопрос на самый конец беседы.
— А что произошло с долей мистера Крили?
Вопрос, естественно, содержал микроскопический намек на то, что Кесслер мог убить своего партнера, чтобы завладеть его частью их общего бизнеса. Кесслер либо не понял намека, либо не особенно на него обиделся, так как вполне спокойным тоном ответил:
— Я его выкупил. Это предусматривалось нашим партнерским соглашением. Сюзанна — его жена — получила хорошую рыночную цену за долю мужа. Весьма круглую сумму, скажу я вам.
Пуласки записал его слова и указал на фотографию трубопроводов, видневшуюся сквозь стеклянную дверь.
— Большая часть ваших клиентов такие же крупные компании, как та, что на снимках?
— Мы в основном работаем на отдельных предпринимателей, управляющих фирмами и членов советов компаний… — Кесслер высыпал пакетик сахара в свой кофе и стал его помешивать. — А вы сами когда-нибудь занимались бизнесом?
— Я? — На лице Пуласки появилась широкая улыбка. — Я — нет. Дядя когда-то занимался. Но прогорел. Не он, собственно. Его ресторан.
— Знаете, в том, чтобы создать дело и вырастить его в нечто действительно крупное, есть что-то по-настоящему вдохновляющее. — Кесслер сделал глоток кофе, затем снова помешал его и наклонился к собеседнику. — Не надо быть слишком проницательным, чтобы понять: вы полагаете, за самоубийством Крили кроется что-то серьезное.
— Мы хотим проверить все варианты. — Пуласки ограничился первой довольно туманной фразой, пришедшей ему на ум. Источник его вопросов иссяк. — Думаю, на этом мы и закончим, сэр. Спасибо за помощь.
Кесслер допил кофе.
— Если я вдруг что-нибудь еще припомню, я вам позвоню. У вас есть визитная карточка?
Пуласки протянул свою визитку бизнесмену, и тот спросил:
— Прошлый раз я беседовал с женщиной-детективом. Не напомните ее имя?
— Детектив Сакс.
— Да-да. Если я не смогу вас найти, мне можно будет позвонить ей? Она ведь продолжает заниматься расследованием этого дела?
— Да, сэр.
Пуласки продиктовал, и Кесслер записал имя Сакс и номер мобильного телефона на обратной стороне визитной карточки. Пуласки также дал ему ее номер у Райма.
Кесслер кивнул:
— Ну что ж, по-видимому, пора возвращаться к работе.
Пуласки снова поблагодарил его, допил свой кофе и вышел в вестибюль. Последний взгляд на фотографии трубопроводов. Вот уж действительно зрелище! Такую бы повесить у себя в комнате отдыха. Но вряд ли компания «Пенн энерджи» содержит магазин сувениров. Это вам не «Дисней».
15.53
Крупная женщина вошла в маленькое кафе. Черное пальто, короткие волосы, джинсы. Так она описала себя. Амелия Сакс, сидевшая за дальним столиком, помахала ей рукой.
Это была Герта, вторая барменша из «Сент-Джеймса». Она шла на работу и согласилась встретиться с Амелией до начала смены.
На стене висел знак «Не курить!», но женщина продолжала вертеть в руке тлеющую сигарету. Никто из здешнего обслуживающего персонала не сделал ей замечания. Профессиональная вежливость ресторанного мира, решила Амелия.
Темные глаза барменши прищурились, когда она заглянула в удостоверение Амелии.
— Соня сказала, что у вас есть ко мне вопросы. Но не сообщила какие. — Голос у нее был низкий и грубый.
Амелия, однако, почувствовала, что Соня наверняка передала ей полностью весь их разговор. Детектив решила подыграть своей собеседнице и вновь изложила все самые существенные подробности — по крайней мере те, которые можно было разглашать, — и затем продемонстрировала фотографию Бена Крили.
— Он покончил с собой. — В глазах Герты ни тени удивления. — Мы расследуем обстоятельства его смерти.
— Я видела его, наверное, раза два или три. — Она взглянула на стенд с меню. — В «Сент-Джеймсе» я питаюсь бесплатно. Но сегодня могу пропустить обед. Из-за того, что провожу время здесь. С вами.
— Если хотите, я могу вам что-нибудь купить.
Без лишних слов Герта махнула официантке и сделала заказ.
— А вам чего-нибудь принести? — спросила официантка Амелию.
— У вас есть травяной чай?
— Если «Липтон» — трава то есть.
— «Липтон» так «Липтон».
— А поесть?
— Спасибо, не надо.
Герта оглядела фигуру детектива и грубо расхохоталась. А затем спросила:
— Тот парень, что покончил с собой… У него была семья?
— Была.
— Да уж… А как его звали?
Вопрос, вызывавший сомнения относительно того, что Герта может быть источником полезной информации. И действительно, она не сообщила почти ничего нового, вспомнила только, что видела его в баре примерно раза три в течение трех последних месяцев. У нее тоже сложилось впечатление, что он проводил время с полицейскими в заднем помещении, но утверждать с полной уверенностью Герта не могла.
— У нас всегда так много народу, знаете.
«Зависит оттого, что вы понимаете под словом „много“», — подумала Амелия.
— А вы знакомы с кем-нибудь из захаживающих к вам полицейских?
— Из округа? Да, с некоторыми знакома.
Когда принесли напитки, Герта назвала несколько имен и дала описание своих знакомых. Фамилий их она не знала.
— Большинство тех, кто к нам приходит, нормальные парни. Некоторые, правда, дерьмо. Впрочем, как и везде. Да вот, кстати, по его поводу… — Она кивнула на фотографию Крили. — Помню, он почти не смеялся. И постоянно оглядывался через плечо, посматривал в окно. Был очень нервный. — Герта налила сливки и положила сахар в кофе, помногу и того, и другого.
— Соня говорила, что он с кем-то подрался, когда в последний раз приходил к вам. Вы помните какие-нибудь другие драки с его участием?
— Нет. — Громко отхлебнула кофе. — В мою смену ничего такого не было.
— А какие-нибудь наркотики вы у него видели?
— Нет, не видела.
Бессмысленный разговор, подумала Амелия. Какой-то тупик.
Барменша затянулась сигаретой и выдохнула облако дыма в потолок, затем, прищурившись, взглянула на Амелию, и ее ярко красные губы искривились в бессмысленной улыбке.
— А почему вас так интересует этот парень?
— Обычное полицейское расследование.
Герта окинула ее многозначительным взглядом и провозгласила:
— Обычное расследование, ха! Два парня ходили в «Сент-Джеймс», и не успели мы оглянуться, как оба отправились на тот свет.
— Два?
— А вы что, не знали?
— Нет.
— Да я и сама уже поняла, что не знаете. Иначе вы бы уже давно что-нибудь на этот счет сказали.
— Ну так просветите меня.
Герта замолчала и отвернулась. Амелия было подумала, что барменша чего-то испугалась. Куда там — она просто с вожделением взирала на гамбургер с жареной картошкой, который ей несла официантка.
— Спасибо, дорогуша, — прорычала Герта. Затем снова перевела взгляд на Амелию и, пожав плечами, произнесла: — Сарковски. Фрэнк Сарковски.
— И что же случилось?
— Его убили во время ограбления, как я слышала.
— Когда?
— В начале ноября. Примерно.
— Он с кем-то встречался в «Сент-Джеймсе»?
Герта снова пожала плечами:
— Я знаю только, что он тоже ходил в заднюю комнату.
— А они были знакомы? — Кивок на фотографию Крили.
Барменша пожала плечами и перевела взгляд на свой гамбургер. Полила его майонезом и стала открывать коробочку с кетчупом. Амелия помогла ей справиться с крышкой.
— И что случилось?
— Точно не знаю. Ограбление или что-то в этом роде. В общем, застрелили его.
— А кто он такой был?
— Бизнесмен. Вообще-то он выглядел как самый настоящий бомж, но я слышала, что он живет на Манхэттене и имеет приличные бабки. Носил джинсы «Гуччи». Я с ним практически не разговаривала. Только когда принимала заказ.
— А как вы узнали о том, что произошло?
— Случайно услышала, как они это обсуждают.
— Полицейские из вашего округа?
Она кивнула.
— А вы о каких-нибудь других смертях не слышали?
— Не слышала.
— А о преступлениях? Вымогательстве, нападениях, взятках?
Барменша отрицательно покачала головой, полив гамбургер кетчупом и обмакнув в соус картофель.
— Ничего. Я вам рассказала все, что мне известно.
— Спасибо. — Амелия положила на стол десятку — плату за обед Герты.
Та взглянула на деньги и проговорила с набитым ртом:
— Здесь десерт неплохой. Пирог. Попробуйте здешнего пирога.
Детектив добавила еще пятерку. Герта взглянула на нее и лукаво улыбнулась.
— Почему я вам все это выкладываю? Вы не задумывались?
Амелия с улыбкой кивнула.
— Да вы и не поймете. Те ребята в задней комнате, копы… То, как они смотрят на нас, на Соню и на меня, то, что они нам говорят, и то, что не говорят… Какие шуточки они по нашему поводу отпускают, когда думают, что мы их не слышим… — Она покачала головой и мрачно произнесла: — Да, я разливаю выпивку, чтобы заработать на жизнь. Таков мой удел. Но это никому не дает права издеваться надо мной. У каждого человека есть свое достоинство, ведь так?
