Гейл плыла сквозь взбаламученный песок и чувствовала, как комочки пыли прилипают к волосам. Она услышала звук молотка, как если бы кто-то работал на наковальне. Ослепленная песком, она внезапно почувствовала, как грудью столкнулась с потоком песка и гальки, – от места выхлопа воздушного лифта ее отделяло расстояние всего в несколько дюймов. Она отскочила и укрылась на дне. Обломки дождем обрушивались вокруг нее, пока она не отползла вперед.
Трис колотил по кораллу концом воздушного лифта, пытаясь отбить кусок рифа, чтобы можно было засунуть руку в отверстие. Осколок рифа размером в кулак отвалился и загрохотал по трубе. Трис ощупал отверстие пальцем и покачал головой: его ладонь была слишком велика. Он попросил Сандерса, который всунул пальцы в отверстие и вынул оттуда зеленый, покрытый коркой кусок металла, который передал Трису.
Гейл постучала по плечу Триса, чтобы дать знать о своем присутствии. Он обернулся и жестами попросил ее открыть мешок. Она раскатала его, и он опустил реликвию внутрь. Затем снова повел их к скале.
В воронку, сделанную Трисом, течением нанесло песок, и теперь на месте ямки было едва различимое углубление. Трис расставил Сандерсов на прежние места и прикоснулся воздушным лифтом к песку.
Шесть первых дюймов, пройденных Трисом для восстановления ямки, не дали ничего, кроме песка. Но вскоре он обнаружил целый слой ампул, и Сандерс вытаскивал по две-три штуки с изменяющегося дна и передавал их Гейл.
Лежа ничком на дне и двигая только руками, Гейл чувствовала глубокий, неприятный озноб. Вода в ее костюме не двигалась и казалась липкой. Ее тело, которому было необходимо восстанавливать тепло, посылало импульсы дрожи в руки, затем в плечи и в шею. Гейл надеялась только на то, что скоро ей понадобится подняться за новым баллоном.
Сандерс поднял две последние ампулы из ямки. Трис отступил на фут или два, дотронулся аппаратом до свежего песка и через полминуты обнаружил новый пласт бесчисленных ампул.
На дне отверстия оказался какой-то предмет конической формы. Когда с него ссыпался песок, Сандерс разглядел металлический зеленый столбик. Внезапно он понял, что это артиллерийский снаряд. Он нагнулся, чтобы подобрать находку, но Трис быстро ударил его по руке воздушным лифтом, затем поднял лифт над головой и взглянул на Сандерса. Он поднял кверху указательный палец левой руки, сказав тем самым: “будь осторожен”. Он указал на зеленый конус и покачал пальцем, а затем показал на себя: “ты стой подальше, я управлюсь сам”. Так же знаками он приказал Сандерсу взять воздушный лифт и и потренироваться на этой конической штуке. Сандерс кивнул и потянулся за трубкой. Вокруг отверстия на трубке был круговой зажим. Трис держал руку на этом зажиме до тех пор, пока не убедился, что Сандерс крепко ухватился за него.
Наблюдая, как Трис использует аппарат (ладонь на зажиме, трубка удобно пристроена под рукой), Сандерс сделал заключение, что воздушный лифт – вполне понятливое существо, и ослабил обхват зажима. Отверстие трубки тащилось по дну, всасывая песок и камни. Внезапно трубка всосала камень, который не смог пройти сквозь нее, и из-за создавшегося препятствия лифт выпрыгнул из руки Сандерса и стукнул его в плечо. Подгоняемый сотней футов шланга, надутого сжатым воздухом, аппарат рывками потащил человека по дну наподобие игрушки “йо-йо”. Сандерс обхватил трубку руками и пытался удержаться на месте, вбивая ноги в песок, но аппарат поднял его вверх и стал мотать из стороны в сторону. Он видел блики на поверхности и полосы серого и коричневого света, пока его несло мимо рифа. Он ослабил хватку, пытаясь освободиться от трубки, и она треснула его по ребрам.
Затем аппарат упал и успокоился. Задыхаясь, вперившись взглядом в ураган из песка и гальки, Сандерс увидел Триса, который держал прыгающий воздушный лифт за основание и бил трубкой по скале, 0-н делал это снова и снова, пока наконец злосчастный камень не выпал. Шланг медленно свился в клубок.
Трис сделал знак “о'кей” и вопросительно поднял брови. Сандерс дотронулся до ребер и кивнул. Трис указал на зажим: “держи его крепче, и все будет как надо”, и снова подвел Сандерса к ямке.
Гейл дотронулась до его плеча и тревожно взглянула в глаза. Он показал знаком “о'кей” и упал на колени.
Трис подал ему зажим и заложил трубку ему под руку. Теперь Сандерс держал зажим так крепко, что косточки его пальцев побелели. Убедившись, что у него все под контролем, он кивнул Трису и погрузил лифт в песок. Аппарат дернулся и загудел, но стоял твердо.
Трис подплыл к другой стороне ямы и встал лицом к Сандерсу, водя рукой вокруг зеленого конуса и показывая, что он должен выкопать ямку достаточно широкой, чтобы она не осыпалась.
Снаряд стоял острием вверх и, по мере того как с него облетал песок, увеличивался в объеме до диаметра примерно в шесть дюймов. Он был покрыт морскими растениями, но, судя по тому, как Трис с ним обращался, все еще оставался вполне боеспособным и представлял опасность.
Когда снаряд уже почти освободился от песка, Трис обхватил его руками посредине и решительно выдернул из дна. Он осмотрел снаряд и поставил его на песок у основания рифа. Затем забрал у Сандерса воздушный лифт и вычистил ямку с неровными краями для следующих ампул.
Мешок наполнялся быстро. Гейл промерзла до костей, мечтала о солнечном свете, но не желала признаваться в этом мужчинам. Ей пришлось заставить себя ждать последние несколько минут, пока мешок не оказался достаточно полным. Затем, к своему удовольствию, она почувствовала затрудненность дыхания, что указывало на то, что баллон почти опустел. Она стукнула Триса по спине, провела пальцем поперек шеи и указала на поверхность. Трис дотронулся до мешка и поднял левую руку с двумя, а потом и с тремя раздвинутыми пальцами – это означало, что нужно принести вниз побольше мешков. Она кивнула. Поднимаясь на поверхность, она видела, что Сандерс и Трис стоят у ямки, а не двигаются к скале. Они собирались выкопать как можно больше ампул и так быстро, как только могли.
В десяти или пятнадцати футах от дна вес мешка напомнил ей о том, что нужно сбросить пояс с довеском. Она расстегнула пряжку и проследила, как двенадцать футов свинца упали на песчаное дно.
Коффин снова ожидал ее на поверхности. Она передала ему мешок и сказала:
– Там, на дне, что-то лежит.
– Что?
– Я не знаю. Они нашли это на рифе. – Гейл сняла свой баллон и передала его Коффину.
– Нужен свежий? – спросил Коффин.
– Да, и Трис хочет больше мешков.
– Неудивительно. Если все, что я предполагаю, действительно находится там, то мы бы целую вечность вынимали это одним мешком.
Гейл подтянулась на платформу и расстегнула молнию на жакете своего костюма. Она прислонилась спиной к корме, позволяя солнцу отогреть ее холодную мокрую кожу. На лице возникли пятна в тех местах, где давили выступы маски, рот растянулся и отек от загубника, как будто дантист трудился над ее задним зубом и чересчур растянул ей губы. Она вытерла нос и увидела кровь на руке.
– Устала? – спросил Коффин, выкладывая ампулы.
– Выдохлась.
– Тогда давай я спущусь в этот раз. Здесь все равно ничего не происходит.
– Нет, все в порядке, – сказала она, сама не понимая, почему отклоняет его предложение. – Спущусь еще разок. Если что-то должно случиться, лучше, если здесь будете вы.
– По крайней мере, мы придумаем что-нибудь, чтобы стало полегче.
Гейл понежилась еще несколько минут, затем взобралась в лодку и отсоединила регулятор от пустого баллона. Готовя новый баллон, она пыталась придумать наиболее деликатный способ заставить Коффина рассказать о жене Триса, но так ничего и не придумала и в конце концов спросила:
– Отчего умерла жена Триса?
Коффин взглянул на нее, затем повернулся к мешку.
– Я считаю, – сказал он, бросая ампулы в пластиковые мешочки для сандвичей. – Вот, пятьдесят. – Он перевязал мешочек и начал заполнять следующий.
Гейл молчала, пока не закончила подготовку нового баллона к работе. Коффин бросил последнюю ампулу в пластиковый мешочек и завязал его.
– Давно ли она умерла? Коффин проигнорировал вопрос.
– Двести, – сказал он. – Всего четыреста пятьдесят шесть. – Он добрался до дна холщового мешка и вынул кусок зеленого металла. – Здрасьте...
– Что это такое?
– Накладка замка. – Он поднял пластину, имевшую форму цветка лилии. В каждом лепестке была замочная скважина. Вокруг краев были просверлены шесть отверстий для гвоздей. – Закрывала замок на сундуке или шкафчике. Что он хочет с этим сделать?
– Он не говорил.
Коффин установил накладку замка на полочку перед штурвальным колесом.
– Это простая латунь. Гейл помолчала.
– Если вы не хотите сказать мне, – сказала она, – я спрошу его самого.
Коффин отпер ящик и вынул оттуда два холщовых мешка и моток пеньковой веревки толщиной в три восьмых дюйма.
