«Я собираюсь читать проповедь на эту тему через три-четыре недели».
«Могу я спросить вас, почему вы выбрали эту тему?»
«Чтобы поговорить о совершении греха, после которого верующие не будут чувствовать себя виноватыми. Мы все грешны, понимаете. Даже я. Даже самые набожные люди грешат, но многим с детства внушают, что грех – это вечное проклятье. Эти города – отличный пример всепрощения господнего. Дело ведь в степени греховности. Эти города создавались для тех, кто совершил неумышленное убийство. Грех греху рознь. Но даже те, кто совершают убийство, могут быть прощены, если оно не было умышленным».
Макензи на минуту задумалась над его словами, пытаясь понять их глубокий смысл. В этих словах хранилась важная информация, но пока она не могла понять, какая именно.
«Последний вопрос, мистер Хукс, – сказала она. – Ваш грузовик марки Toyota достаточно старый. Как давно он у вас?»
Хукс задумался и пожал плечами: «Примерно восемь лет. Я купил его у члена Грейс Крик».
«Вы когда-нибудь перевозили на нём дерево или деревянные изделия?»
«Да, на прошлой неделе возил несколько листов фанеры для декораций. Зимой время от времени я помогаю людям собирать хворост и отвожу его к ним домой».
«А что-нибудь большого размера?»
«Нет. Ничего такого не припомню».
«Большое спасибо, мистер Хукс. Вы нам очень помогли. Я уверена, что вас очень скоро отпустят».
Он смущённо кивнул. Выходя из комнаты, Макензи в последний раз посмотрела в его сторону и закрыла за собой дверь. Как только она оказалась вне комнаты для допросов, Нельсон вышел из просмотровой, которая была через несколько дверей ниже по коридору. Он подошёл к ней, явно нервничая. Он был напряжён до предела.
«Быстро ты», – сказал он.
«Он не наш убийца», – сказала Макензи.
«Как, чёрт возьми, ты можешь быть в этом уверена?» – спросил шеф.
«Со всем уважением, сэр, вы вообще спрашивали его о верёвке?»
«Спрашивали, – отрезал Нельсон. – Он выдал нам историю о том, что она нужна ему для летней библейской школы в приходе».
«Кто-нибудь догадался это проверить?»
«В любой момент мне должны позвонить, – сказал он. – Я отправил машину в церковь около получаса назад».
«Сэр, его церковь находится примерно в пятнадцати минутах езды от места, что мы нашли. Он сказал, что готовит проповедь о городах-убежищах».
«Очень удобный ответ, ты не находишь?»
«Нахожу, – сказала она. – Но когда косвенные улики служили достаточным основанием для ареста?»
Нельсон насупился и встал, уперев руки в бёдра: «Я знал, что не стоило тебя в это вовлекать. Ты решила выжать из этой истории всё, что сможешь? Ты жаждешь внимания, чтобы не слазить с заголовков газет?»
Макензи не выдержала и злобно шагнула ближе. «Скажите, что сейчас в вас говорит разочарование, – сказала она. – Мне хочется верить, что вы не такой идиот, чтобы всерьёз рассматривать такие теории».
«Смени тон, Макензи, – сказал он. – Ты снята с дела. Ещё одна подобная выходка и я отстраню тебя на неопределённый срок».
На пару секунд повисла напряжённая тишина, а потом её прервал звонок мобильного Нельсона. Он отвёл глаза от Макензи, развернулся к ней спиной и поднёс трубку к уху.
Макензи стояла и слушала, что он говорит, надеясь, что о чём-бы ни шла речь в разговоре, это поможет снять с пастора Хукса все обвинения и отпустить его восвояси.
«Ну, что там? – спросил Нельсон, по-прежнему стоя к ней спиной. – Да? Окей… Ты уверен? Вот дерьмо. Да… понял».
Повернувшись к ней лицом, Нельсон выглядел так, словно хотел бросить телефон куда подальше. Его щёки горели, и выглядел он окончательно побеждённым.
«Что там?» – спросила Макензи.
Нельсон не спешил с ответом, но потом поднял глаза к потолку и тяжело вздохнул. Так обычно выглядит человек, оказавшийся в унизительном положении.
«Верёвка из грузовика соответствует той, что была использована для создания декораций для летней библейской школы в баптисткой церкви Грейс Крик. Ещё в небольшом кабинете в самой церкви были обнаружены печатные и рукописные заметки, подтверждающие, что Хукс действительно готовится к проповеди о городах-убежищах».
Макензи собрала всю волю в кулак, чтобы не высказать вслух то, что думала: что Нельсон и его подчинённые глубоко ошибались, страстно желая завершить дело без помощи полиции штата и ФБР, и дошли до того, что арестовали человека, который не имел к убийствам никакого отношения.
«Значит, он может идти?» – сказала Макензи.
«Да, мы его отпускаем».
Она позволила себе слегка улыбнуться: «Вы скажите ему или лучше мне?»
Нельсон выглядел так, словно его голова могла в любой момент разорваться на части. «Давай ты, – сказал он, – когда закончишь, прошу, выметайся отсюда как можно скорее. Лучше нам с тобой пару дней не общаться вообще».
«С удовольствием», – подумала она.
Она вернулась в комнату для допросов, радуясь, что можно было больше не видеть лицо Нельсона перед глазами. Когда она закрыла за собой дверь, Хукс поднял на неё тёмно-карие глаза, в которых светилась надежда.
«Вы свободны».
Он благодарно кивнул, сделал глубокий вдох и сказал: «Спасибо».
«Вы не против, если напоследок я задам вам ещё один вопрос?» – спросила она.
«Не против».
«Зачем Бог создал города, в которых укрывались грешники? Разве Бог не должен их наказывать?»
«Это спорный вопрос. Я лично считаю, что Бог хотел, чтобы его дети были успешны. Он хотела дать им шанс всё исправить».
«И грешники верили, что смогут найти в этих городах Бога? Они думали, что там он их простит?»
«В каком-то смысле, да. А ещё они знали, что в центре всего – Бог. Это они должны были искать Его, а не он их. Сделать это они могли в этих специальных местах».
Макензи размышляла над его словами, направляясь к двери. Она помогла Хуксу пройти проверку на выходе, но мысли её при этом были где-то далеко. Она думала о шести городах, расположенных по кругу, и о том, как временами гневный, но всепрощающий Бог наблюдал за ними.
Как там сказал Хукс?
Они знали, что в центре всего – Бог.
И вдруг Макензи прозрела. Одна эта фраза, застрявшая в её сознании, помогла собрать воедино все зацепки.
Пять минут спустя она мчалась домой, и в голове звучала только одна мысль.
В центре всего – Бог.
Часы на панели показывали 8:46, но Макензи знала, что ночь только начинается.
Потому что, если она не ошибалась, теперь она знала, где живёт убийца.
Вернувшись домой, Макензи сразу направилась к дивану и кипе бумаг, оставленных на журнальном столике. Какая ирония: она думала, что с уходом Зака дома станет чище, но вместо его грязных тарелок, сейчас стол был завален её бумагами. На долю секунды она задумалась о том, где он был сейчас и что делал. Эти размышления длились не дольше нескольких секунд, потому что вскоре их сменила та мысль, что не выходила у неё из головы всю дорогу домой и до сих пор витала в сознании, как блуждает ветер по пескам пустыни.
В центре всего – Бог.
Порывшись в бумагах на столе, она нашла две карты: ветхозаветную карту городов-убежищ и карту местности в радиусе сотни миль. Она наложила их одну на другую и задумалась. Затем взяла карту местности и вгляделась в крестики, которые отметила на ней ранее чёрным маркером, проводя пальцем от одного к другому. Потом она соединила кресты, получив фигуру, чем-то напоминающую круг.
Когда всё было готово, она взглянула в центр круга. Взяв первую попавшуюся ручку, она провела тонкую линию от каждого из шести «городов» к центру, получив рисунок, похожий на спицы колеса.
В центре всего – Бог.
Линии сошлись в центре, и там она нарисовала ещё один небольшой круг. В него попала часть центра города, находящаяся совсем недалеко от того места, где они задержали Клайва Трейлора несколько дней назад. Вдоль границы этого круга она увидела изогнутую линию реки, в данном случае, небольшой реки Данверс, текущей через центральный парк вдоль задних фасадов ветхих домов и впадающей в Сапфировое озеро.
По карте этого не было видно, но Макензи была почти уверена, что теперь радиус её поиска сужается до двух-трёх улиц и небольшой зелёной зоны, отделяющей западную часть центра города от Сапфирового озера.
Это был центр убийств – центральное место среди так называемых «городов» убийцы. Если этот мужчина в какой-то степени считал себя Богом или действующим по воле божьей, то он, скорее всего, считал, что находится в центральной точке. А если в центре всего был Бог, то велика была вероятность, что дом убийцы будет тоже находиться посередине.
Макензи молча сидела, чувствуя, как внутри всё знакомо теплеет от волнения. Ей предстояло принять решение, которое, велика вероятность, определит исход её карьеры в органах. Она могла позвонить Нельсону и поделиться с ним новой информацией, но была почти уверена, что он даже не возьмёт трубку. Если даже он и воспримет её слова всерьёз, она всё же боялась, что эта наводка ляжет под сукно.
