Вскрытие тела Дэвида Бёрига продолжалось уже шесть часов, когда в морге появился Уолтер Дре. Он был патологоанатом-одонтолог и состоял в штате управления главного судмедэксперта, в отделе, занимающемся идентификацией трупов по их зубным картам.
— Смерть дантистам! — приветствовал его Дэнни.
— Да-да, это теперь мой девиз, и я его пишу на своих визитных карточках, — улыбнулся Уолтер. — Мне не мешайте. Через полчаса я все вам доложу.
Он принялся за дело и сорок минут спустя вышел к Дэнни, Джо и доктору Хайленду.
— У меня для вас есть подарочек. Застрял между верхним премоляром и первым коренным справа.
— Кусок шпината? — предположил Дэнни.
— Гораздо лучше: силиконовый материал, с помощью которого делают слепки с зубов.
— Что это может значить? — спросил Джо.
— Некто снял слепок с зубов жертвы, прежде чем она умерла.
— Он продела это только с Бёригом? — поинтересовался Дэнни.
— Нет, со всеми остальными тоже. Мне раньше просто не хотелось отвлекать вас от дела такими мелочами. Кроме того, я ждал, когда у вас оборвутся все ниточки или появятся еще трупы — для усиления драматического эффекта.
— Хватит трепаться, говори по существу, — нетерпеливо сказал Дэнни.
— В общем, если все потерпевшие в день смерти посещали дантиста, то в этом все дело.
— Нет, тут дело не в дантисте, эту версию мы уже проверяли применительно к прошлым убийствам Посетителя.
— Еще я могу вам назвать марку этого силикона, но она слишком широко используется, так что вряд ли это принесет ощутимую пользу. В общем, я констатирую один голый факт — Посетитель снимает слепки с зубов своих жертв.
— А зачем кому-то может понадобиться снимать слепок с зубов жертвы? — спросил Дэнни.
— А зачем кому-то может понадобиться превращать лицо жертвы в кровавое месиво с помощью молотка?
— Ну, просто потому, что это не так сложно сделать. Не нужно для этого колледж оканчивать.
— Ты все-таки полагаешь, Уолтер, что преступник вполне может оказаться дантистом? — спросил Джо.
— А почему бы не копом? — пожал плечами Уолтер. — Это ведь совсем нетрудно — снять слепок с зубов. Тут и дантистом не надо быть. Тем более что версию с дантистом вы же отвергли.
— Не совсем так, — показал головой Джо. — А кто потом использует эти слепки, когда они готовы? Дальше куда их девают?
— Отправляют в стоматологическую лабораторию.
Джо и Дэнни переглянулись.
— Там и изготавливают все эти коронки, мосты и прочее, — продолжал Уолтер. — Некоторые дантисты всегда пользуются услугами одной и той же лаборатории. Другие сотрудничают со всеми подряд.
— А какая-нибудь ассоциация у этих ребят, изготовителей зубных протезов, существует? — осведомился Джо.
— Конечно. И все они проходят обязательное обучение, стандартный курс в колледже. Но вообще-то этот бизнес строго не регулируется. Такую фирмочку можно за одно утро создать.
Кертис Уолстон неуклюже развалился поперек облезлого коричневого дивана, заложив руки за спину. Все у него было слишком большого размера — бейсбольная шапочка, рубашка, джинсы, часы, сверкающие белизной кроссовки, телевизор с огромным экраном, даже глаза на бледном узком лице.
Джо и Дэнни расположились на стульях напротив него.
Кертис говорил тихо, низко опустив голову:
— Черт бы его побрал, этого Боба Трахорна, ребята. Я нанялся к нему, потому что у него приличная лаборатория и платит он неплохо. Но в том месте, где я раньше работал, я всегда проверял все поступления. И потом разделял все это — опилки, обломки, сметки. И Трахорн дал мне пинка под зад именно за то, что я делал так, как надо…
— Подожди, Кертис, — перебил его Дэнни, — это все слишком сложно для моего друга детектива Лаккези. Ему от тебя нужно самое простое: объясни, что происходит в «Трахорн рефайнинг», как там дела делаются.
Кертис посмотрел на Джо и пожал плечами:
— Тут сложного ничего нет. Фирма «Трахорн» поставляет металлы зубным техникам — золото, платину, палладий, серебро. Техники работают на дантистов — изготавливают мосты, коронки, имплантаты и прочее. Дантист делает слепок с зубов клиента, отсылает зубному технику, а тот делает по слепку протез, который потом устанавливают в рот пациенту, — фальшивые зубы, коронки точной формы и размера.
— Расскажи про то, что присылали на фирму.
— Когда зубной техник изготавливает фальшивые зубы, основание делается из металла, а потом сверху накладываются фарфоровые фасетки или коронки. Металл плавят в печи, но когда мост или целая челюсть готова, она не идеально чистая, отовсюду торчат заусенцы, поэтому нужно где-то подпилить, что-то сгладить. Вот они и подпиливают, полируют на шлифовальном или полировальном круге, который вращается с большой скоростью, а обломки и опилки отлетают при этом во все стороны. Опилки — это вроде как пыль и стружки. Обломки — маленькие кусочки металла, обрезки фольги. Сметки, сметенный мусор, — то, что техник сметает со своего верстака и даже вытряхивает из собственных волос на лист бумаги: эта дрянь повсюду разлетается. Но все это — золото и прочее дерьмо — стоит денег. Потому техник и собирает в кучу все вещи, с которыми он имел дело во время работы: халат, тряпку, которой он закрывал колени, коврик, который он подстелил себе под ноги, и прочее. Все это он складывает в здоровенный бумажный мешок. Знаете, есть такие, на пятьдесят галлонов. А в «Трахорн» что делают? Там все это сжигают, а потом выделяют из пепла металлы и производят пробу. Пробирные испытания — это определение количества металла в присланном материале. А рафинирование — это его выделение и отделение одного металла от другого. Таким образом, никаких отходов. Я получаю исходный материал, описываю его, потом складываю на поднос, тот поступает в мусоросжигательную печь, а там при температуре две тысячи четыреста градусов все распадается на атомы. А что остается — это металл. Мы его взвешиваем и потом посылаем лаборатории чек за это количество металла. Или платим наличными, или драгоценными металлами — как заказчики пожелают.
— Значит, этот бизнес держится на взаимном доверии? — уточнил Дэнни.
— В общем-то да. То есть, конечно, некоторые техники, прежде чем направить к нам материал, взвешивают его, к примеру на обычных домашних весах вроде тех, что народ держит у себя в ванной, но это дает слишком приблизительный результат. Так что всегда есть простор для маневра, если хочешь кого-то обжулить.
— Так, давай подытожим, — вмешался в диалог Джо. — В фирме «Трахорн рефайнинг», когда туда поступает пакет с таким мусором, он направляется прямо в печь без всякой предварительной проверки, так?
— Точно.
— А в лаборатории, где ты работал прежде, ты всегда рассортировывал материал, отделял опилки от осколков и от сметок.
— Да, сэр.
— Так, а теперь давай про тот пакет, который ты открыл.
— О'кей. Пакет пришел из лаборатории «Дин Вэлтри», из Нью-Йорка. Бумажный мешок на пятьдесят галлонов, высотой дюймов в тридцать и восемнадцати дюймов поперек. Я его взвесил. Потом открыл, поставив рядом с печкой. Единственное, почему надо было заглянуть внутрь, так это чтобы извлечь крупные осколки металла, если они там окажутся. Их не следует кидать в печку вместе со всем остальным. Я достал из мешка кучу всякой одежды, несколько осколков металла типа того, о чем я вам говорил, а еще сметки, бумажные листочки, на которые их сметали, и коврик. Потом я стал трясти эту одежду и увидел пятна. — Он нагнулся вперед и заговорщицки приглушил голос: — И сразу понял, что это кровь.
— И что ты сделал потом?
— Я пошел в офис к мистеру Трахорну с одной из этих шмоток — черным топиком на молнии. Сперва мне пришлось его ждать — у него было заседание. Ну вот, я и устроился в приемной, взял журнальчик почитать. Где-то через полчасика выходит его секретарша — и ко мне. Вся из себя такая важная: не беспокойте, мол, босса, не задерживайте его надолго. Ну вот, захожу я в кабинет, и мистер Трахорн спрашивает меня, чем я занимался в последние полчаса. — Кертис закатил глаза. — Я на это ноль внимания, а сам говорю ему, что я обнаружил в том мешке. Он слушает меня, а потом объясняет, как зубной техник может запачкать одежду кровью, если порежет палец скальпелем или еще чем. Только я же не дебил какой, я же понимаю, что там было слишком много крови! Вот я и раскладываю этот топик у него на столе, а он сразу приходит в жуткую ярость. Потом хватает меня за шкирку и тащит обратно на мой «пост», как он его назвал, швыряет все барахло на поднос и заталкивает его в печь. Потом смотрит мне прямо в глаза и заявляет: «Я тебе плачу не за то, чтобы ты занимался сортировкой и отвлекал меня от работы по пустякам!» А я ему: «Тут же из кого-то точно натекло полно крови!» А Трахорн глядит на меня, словно я такое дерьмо, на которое и смотреть-то тошно. Ну, тут я и взорвался. А неделю спустя прихожу на работу, а меня уже вышибли. Я другую работу найду, нет вопросов. Только, понимаете, я просто хотел все выяснить, чтобы все было как надо.
