– Не совсем.
– Возможно, убийца просто унес эту секретную улику. Не желаете выпить?
Он как-то слишком поспешно отказался, и Дита приподняла брови.
– А что с вашей книгой? – спросил инспектор, чтобы как-то поддержать разговор. – Вы уже отослали ее в издательство?
– Я никогда не закончу этой книги. Прошлой ночью я чуть не сожгла ее, но подумала: к чему такой драматизм? Поэтому просто убрала рукопись в комод. У меня вчера был ужасный день, я очень расстроилась. Ничего, что я с вами так откровенна? Мне больше не с кем поделиться.
– Редкий случай в моей профессии, когда кто-то сам хочет со мной поделиться.
– Вы мне симпатичны, – сказала Дита, и ее слова прозвучали не простодушно, а искренне. – Хотя мы почти друг друга не знаем и вряд ли подружимся. – Дита настороженно посмотрела на Вексфорда, но тот ободряюще кивнул. Идеальная ситуация, чтобы излить душу.
Она сидела неподвижно, отложив вязанье.
– Моя дочь рассказала, что у нее был роман с мужчиной, вернее, даже не роман: как сейчас говорят, она с кем-то переспала. Вместо того, чтобы забыть обо всем, Нина имела глупость признаться мужу. Не сразу, а через продолжительное время. Он первый признался ей в мелком грешке, а Нина сделала ответный шаг и тоже была откровенной. В отличие от Нины, ее супруг не проявил великодушия, заявив, что это совсем другое дело и что он больше ее не любит.
– Прямо «Тэсс из рода д'Эрбервиллей»,[12] – пробормотал Вексфорд. – А мы-то говорим, что времена поменялись. Она сказала вам только вчера?
– Именно так. Я спросила, есть ли надежда на примирение. Я даже спросила, из-за чего все это произошло. Вы сами отец и знаете, как они не любят подобных расспросов. А ведь мы просто переживаем за них.
– Да уж, точно, не любят. А скажите… – Вексфорд замялся. – Не могли бы вы дать почитать свою рукопись?
Дита взяла вязанье, но снова уронила его на колени.
– Зачем?.. – Ее тон внезапно оживился, и Вексфорд понял, что его вопрос неправильно расценили. – У вас есть знакомый издатель?
У Вексфорда действительно был знакомый издатель, Эмис Айрленд, шурин Бёрдена – они дружили много лет. Но Вексфорд не хотел напрасно обнадеживать. И раскрывать истинную причину он тоже пока не стал.
– Мне просто интересно почитать. Вы позволите? – Инспектор почувствовал, что по какой-то причине Дита не хочет дописывать эту книгу.
Некоторое время спустя Вексфорд поднимался вверх по холму. Сегодня подъем казался круче, потому что в красном пакете «Теско» он тащил тяжелую рукопись. Фунтов десять. Он собирался дочитать Эндрю Уилсона – очень интересно узнать, чем все кончится. Но рукопись важнее.
Рановато включать гирлянду на дереве, думал Бёрден. Сегодня только 8 декабря. Хотя никто и не рвался ее включать. На улице было темно и туманно. Как давно не видно солнца или хотя бы луны.
Парковочная площадка в свете фонарей напоминала размытую фотографию сепией. Кто-то подъехал на «метро», из-за тумана цвет машины различить невозможно. Бёрден снял с вешалки дождевик и спустился на лифте. Сегодня можно сбежать пораньше. Он войдет в дом, и сын бросится к нему, мама его уже искупала и надела пижамку. Мурлычет радио – телевизор Дженни не любит. Из кухни доносятся пряные запахи, возможно, Дженни приготовила одно из его любимых экзотических блюд, например соус песто, или потушила рис с пятью приправами. На Дженни синий спортивный костюм, она радостно суетится. Эти мысли привели Бёрдена в хорошее расположение духа. Некоторых мужчин раздражают подобные мелочи семейной жизни, а он счастлив.
Бёрден пересек вестибюль, выложенный в шахматном порядке черно-белой плиткой. Кто-то поднялся со стула и направился к нему. Клиффорд Сандерс.
– Я весь день пытался дозвониться, но мне отвечали, что вы заняты.
Бёрдену захотелось отругать дежурного, сержанта Кэмба, но он сам виноват, что не предупредил. Кто бы мог подумать, что Клиффорд вообще сюда заявится. И потом, находиться в вестибюле не запрещено. Бёрден с трудом сдерживал раздражение.
– Я и был занят, – строго произнес он. – И сейчас тоже занят. Извините, но я спешу.
Во взгляде Клиффорда появилось недоумение, он наморщил лоб.
– Но мне так много нужно рассказать вам. Мы только начали.
Встреть Бёрден подобного человека на улице, он счел бы его умственно отсталым. Какие черти водятся в этом омуте? Можно ли быть отсталым не умственно, а душевно? Бёрдена передернуло от прозрачного младенческого взгляда Клиффорда, его пухлых безвольных губ.
– Я ведь уже сказал, нам не о чем разговаривать, – такое впечатление, будто он порывает с кем-то любовные отношения. – Вы помогли следствию, и мы вам благодарны. Вы нам больше не понадобитесь, во всяком случае, пока.
И с этими словами Бёрден развернулся и твердым шагом направился к выходу, стараясь не бежать. В вестибюль вошла Мэриан Бейлисс. Увидев эту сцену, она удивленно переглянулась с дежурным. Клиффорд стоял посреди вестибюля, вытянув руки перед собой, и беззвучно шевелил губами.
На улице Бёрден побежал к машине. Красный «метро» – теперь он видел, что это красный «метро», – как назло, был припаркован рядом.
Бёрден завел мотор. Клиффорд выскочил следом за ним с криком:
– Майк, Майк!
Но Бёрден уже выехал из ворот.
– Произошел перенос, – объяснял Серж Олсон. – Классический вариант переноса.
Они сидели втроем в кабинете Вексфорда.
– Я не понимаю, что это такое, – ответил Бёрден.
Лицо Олсона среди зарослей спутанных волос походило на мордочку чрезвычайно умной мыши, спрятавшейся среди папоротников. Яркие глаза психотерапевта смотрели с пронзительной, какой-то животной силой. Утром в четверг Бёрден собирался приехать к Олсону, но тот сказал, что приедет сам, поскольку сегодня утром у него нет клиентов. Вчера весь день Клиффорд Сандерс пытался пробиться к Бёрдену, но его не соединяли. Бёрден ужаснулся, узнав, что поступило пятнадцать звонков. А вечером Клиффорд снова пытался перехватить его в вестибюле.
Терпение Бёрдена лопнуло, когда утром он увидел перед зданием участка красный «метро», а в нем – Клиффорда. Бёрден забежал внутрь и сразу позвонил Олсону. Через пятнадцать минут психотерапевт уже сидел в кабинете Вексфорда.
– Попытаюсь объяснить вам, Майкл, что такое перенос. Это эмоциональная зависимость клиента от психоаналитика. Перенос может быть положительным или отрицательным, это может быть любовь или ненависть. Мои клиенты часто испытывают ко мне нечто подобное, но только не Клиффорд. – На лице Бёрдена отразилось недоумение, и Олсон повернулся к Вексфорду: – Вы понимаете, что я имею в виду, Рег?
Вексфорд кивнул.
– В этом нет ничего сложного. Это вполне естественно.
– Вы хотите сказать, что я ему симпатичен? Что он эмоционально от меня зависим?
– Совершенно верно, Майкл.
– Но что я такого сделал? – вспылил Бёрден. – Чем я спровоцировал это? Я всего лишь допрашивал его, я допрашиваю тысячи подозреваемых, но ни с кем такого не происходило. Все были только рады избавиться от меня.
Вексфорд стоял у окна и видел, что красный «метро» все еще на месте, почти упирается капотом в дерево с гирляндами. Клиффорд просто сидел за рулем, не читал, не смотрел на улицу, просто сидел, опустив голову.
– Все люди разные, – пояснил Олсон. – Ни один человек не похож на другого, Майкл. Если перенос не случался раньше, это не значит, что такое невозможно. Может, вы с ним слишком мягко разговаривали? Обращались по-отечески, с пониманием? – выражение блестящих черных глаз Олсона говорило, что он в этом сильно сомневается.
– Вряд ли. Я просто слушал его, давал выговориться. Мне казалось, что это принесет пользу следствию.
– Понятно. – Олсон задумчиво улыбнулся. – Выслушивать клиента – так поступают последователи Фрейда. Возможно, Клиффорду больше подойдет психоаналитик-фрейдист.
Пошел дождь. Серебристые струи стекали на асфальт, на машины, на стоянке быстро образовались лужи. Вексфорд еще раз посмотрел на красный «метро» и покачал головой.
– И что теперь делать? – спросил он.
– Существует золотое правило, Рег, – не уступать клиенту. Их проблема в том, что они хотят слепить мир под себя. Такой мир не сделает их счастливым, он нереален. Но им так проще. Вы понимаете, о чем я, Майкл? Допустим, вы позволите Клиффорду создать такой мир и населить его людьми в том виде, как он их воспринимает. Например, он остался без отца и захочет, чтобы в этом мире таким отцом стали вы. Вы, конечно, можете пойти у него на поводу, но Клиффорду от этого не станет легче. Это лишь усилит перенос и еще больше отдалит его от реальности.
– То есть вы предлагаете, чтобы сейчас кто-то вышел к Сандерсу и велел ему ехать домой? – поинтересовался Вексфорд. – Лично я боюсь брать на себя такую ответственность.
