— Извини. Я очень рада тебя видеть! Я ведь не знала, жив ли ты.
Он внимательно осмотрел следы от ремня на ее шее:
— Ты не видела этого типа?
— Нет. Знаю только, что это был мужчина. И я подстрелила его.
— Подстрелила? Каким образом?
— Через спинку сиденья.
— А куда ты попала?
— Думаю, куда-то в бок.
— Полиция ждет, когда ты сможешь дать показания. Свои я уже дал. Приехали люди из ФБР и наш приятель Паркс. Я сообщил им, что мы нашли пистолет, и поделился своей версией относительно того, что Лоретта кого-то шантажировала.
— Боюсь, что не смогу ничего к этому добавить.
— Нападавших было как минимум двое: один выманивал нас из дома, второй поджидал в машине. Они рассчитывали, что я прихвачу пистолет Лоретты. Наверное, когда мы были в саду, за нами следили. Эти ребята могли видеть, как мы нашли пистолет, и решили отнять его.
— Их было трое, поскольку в машине нас ждали два человека. — Мишель вздохнула: — Им удалось забрать пистолет, так ведь?
— Да. Задним числом понимаешь, что мы поступили глупо. Надо было сразу отвезти его в ФБР, а мы этого не сделали, и вот результат. — Он ласково положил ей руку на плечо. — Они чуть не убили нас, Мишель.
— Я боролась изо всех сил!
— Знаю. Я остался жив только благодаря тебе. Теперь я твой должник.
Тут открылась дверь, и в палату вошел молодой человек.
— Мишель Максвел? — Он показал ей удостоверение агента Секретной службы. — Как только вас выпишут из больницы и вы поговорите с полицией, мы вместе отправимся в Вашингтон.
— Зачем? — спросил Кинг.
Молодой человек не обратил на него внимания.
— По словам врачей, вам сильно повезло, что вы остались в живых.
— Не думаю, что причиной является везение, — заметил Шон.
— Зачем меня вызывают в Вашингтон? — осведомилась Мишель.
— С этого момента вас переводят на работу в вашингтонский офис.
— Стараниями Уолтера Бишопа, — заявил Кинг.
— Этого я не знаю, — покачал головой агент.
— Я знаю, поэтому и говорю.
— Я заеду за вами, когда вы будете готовы. — Уходя, молодой человек коротко кивнул Кингу.
— Жаль… с тобой было как-то веселее, — заметил помрачневший Кинг.
Мишель взяла его за руку и сжала ее.
— Послушай, я вернусь. Я вернусь обязательно.
— Ладно, а сейчас постарайся просто отдохнуть.
Она кивнула.
— Шон, а насчет прошлого вечера, купания и всего остального… Было правда здорово. Думаю, нам обоим это нужно. Мы обязательно когда-нибудь это повторим.
* * *
Выйдя из палаты Мишель, Кинг направился по коридору, но путь ему преградила женщина. Джоан выглядела встревоженной и расстроенной.
— Я только что об этом узнала. С тобой все в порядке? — Она перевела взгляд на его забинтованную голову.
— Я в норме.
— А агент Максвел?
— С ней тоже все в порядке. Спасибо за участие.
— Ты уверен, что с тобой все нормально?
— Уверен, Джоан!
— Ладно, ладно, успокойся. — Она завела его в пустую комнату, где были стулья. Они сели, и Джоан стала очень серьезной. — Я слышала, что вы нашли оружие в саду убитой женщины.
— Откуда, черт возьми, ты могла это узнать?!
— Я работаю в частном секторе, но у меня остались друзья в Секретной службе. Так это правда?
Он помедлил:
— Да, я нашел пистолет.
— И откуда он, по-твоему, там взялся?
— У меня есть некоторые соображения, но я не в настроении ими делиться.
— Ладно, тогда позволь мне высказать несколько своих суждений. Сначала факты: эта женщина работала горничной в отеле «Фермаунт»; у нее в саду был спрятан пистолет; ее убили и засунули деньги в рот. Выводы: она шантажировала человека, которому принадлежал спрятанный ею пистолет, и этот человек мог быть причастен к убийству Клайда Риттера.
Шон с изумлением посмотрел на нее:
— Ну и ну! Да ты обо всем этом знаешь больше меня!
— Что же в итоге получается? — продолжила Джоан, не обращая внимания на его реплику. — Ты находишь пистолет, теряешь его, и в процессе всего этого тебя едва не убивают.
— Мишель досталось намного больше, чем мне. Меня просто вырубили. Судя по всему, убить хотели именно ее.
Услышав это, Джоан пристально на него посмотрела:
— Ты считаешь, что похищение пистолета Лоретты и покушение на Мишель как-то связаны с исчезновением Бруно?
— Каким образом? Ерунда какая-то.
— Может, и так. Однако многие прописные истины раньше тоже казались ерундой.
— Спасибо, я обязательно это запомню.
— И еще — почему ты связался с женщиной, которая позволила похитить Бруно?
— Она позволила похитить Бруно не больше, чем я позволил застрелить Клайда Риттера.
— Не забывай, что я расследую похищение Бруно и на этой стадии не могу никого исключить из круга подозреваемых, в том числе и твою подружку Мишель.
— Она мне не подружка.
— Тогда кто она?
— Я пытаюсь связать кое-какие концы, и Мишель мне просто помогает.
— Замечательно! Я рада, что ты наконец нашел себе напарника, поскольку меня, судя по всему, ты в таком качестве не рассматриваешь. А Максвел тоже предлагает тебе гонорар в миллион долларов, если ты раскроешь дело? Или расплатится натурой?
— Только не говори, что ревнуешь, — улыбнулся Кинг.
— Может, и ревную, Шон. Но в любом случае мне кажется, что я имею право услышать ответ на свое предложение. — Так ты согласен? Я хочу услышать ответ прямо сейчас!
Он помолчал, посмотрел в сторону палаты, где лежала Мишель, и кивнул:
— Согласен.
Они вылетели на частном самолете в Дейтон, штат Огайо, и затем на машине за полчаса добрались до психиатрической клиники. Джоан предварительно созвонилась с администрацией и получила разрешение на посещение Сидни Морса.
— Это было не так трудно, как я боялась, — рассказывала она Кингу, пока они ехали. — Хотя, когда я сообщила женщине, с которой разговаривала, кого именно хочу повидать, та рассмеялись. Сказала, что мы можем приехать, но толку от этого будет мало.
— Сколько Морс уже там находится?
— Примерно год или около того. Его поместили туда родственники. Вернее, его брат Питер. Думаю, что у него никого больше не осталось.
— А я считал, что у Питера Морса были неприятности с полицией. Он разве не был наркоманом?
— «Был» — ключевое слово. Он ни разу не попадал в тюрьму; не исключено, что благодаря вмешательству брата. Судя по всему, Питер соскочил с иглы, а когда у старшего брата поехала крыша, сдал его в государственную психиатрическую лечебницу.
— Но почему в Огайо?
— Похоже, до того как попасть в лечебницу, братья жили где-то поблизости: Сидни уже нельзя было оставлять одного, и Питеру приходилось постоянно присматривать за ним.
Кинг покачал головой.
— Поразительно, как в жизни все переменчиво! Меньше чем за десять лет парень превращается из баловня судьбы в постояльца психушки.
Вскоре Кинг и Джоан сидели в маленькой комнате главного корпуса лечебницы. По холлам разносились крики, завывания и всхлипывания. Людей, давно потерявших рассудок, возили по коридорам в инвалидных колясках. В комнате отдыха небольшая группа пациентов смотрела по телевизору какое-то шоу. Медсестры, врачи и санитары — все, как один, двигались в замедленном темпе, будто всю их жизненную энергию без остатка поглощала безрадостная окружающая атмосфера.
Когда санитар ввез в комнату пациента на коляске, Кинг и Джоан поднялись.
— Это Сид. — Санитар присел перед Морсом на колени и потрепал по плечу: — Ладно, Сид, эти люди приехали поговорить с тобой. Ты меня слышишь, Сид? Все в порядке, просто поговори с ними. — Произнеся эти слова, санитар ухмыльнулся.
— Нам нужно что-нибудь знать, что можно, а чего — нельзя? — спросила Джоан.
Санитар улыбнулся, показав кривые зубы.
— В случае с Сидом — нет. Сами увидите.
Кинг был не в силах отвести взгляда от человека, которому восемь лет назад едва не удалось сотворить настоящее политическое чудо. Морс похудел, но по-прежнему казался полнощеким. Голова побрита наголо, а в короткой бороде проглядывала седина. Кинг помнил его взгляд — острый и ничего не пропускающий. Теперь глаза были пустыми и безжизненными. Перед ними все-таки сидел не Сидни Морс, а его внешнее подобие.
— Какой у него диагноз? — спросил Кинг.
— Такой, что он останется здесь навсегда, вот какой, — ответил санитар, представившийся Карлом. — Он полностью потерял рассудок. Окончательно и бесповоротно. Ну, я буду в холле. Когда закончите, позовите меня. — С этим словами Карл удалился.
Джоан взглянула на Кинга:
— Не могу поверить, что это он. Я слышала, после убийства Риттера его репутация пошатнулась, а карьера разрушилась, но не могла представить, что все так плохо.
