— Возможно, он дошел до такого не сразу. А за восемь лет может многое случиться. И я — тому пример. После фиаско с Риттером Морс был потрясен. Не исключено, что живший с ним младший брат приобщил раздавленного жизнью Сидни к сильным наркотикам. Я помню, как во время избирательной кампании Морс жаловался, что у его брата проблемы с наркотиками и тот проявляет чудеса изобретательности, чтобы достать денег на дозу. — Кинг опустился перед Морсом на колени. — Сидни, Сидни, ты помнишь меня? Я Шон Кинг. Агент Шон Кинг. — Никакой реакции, только изо рта начала сочиться струйка слюны. Кинг взглянул на Джоан: — Его отец был известным адвокатом, а мать получила большое наследство. Интересно, что теперь с этими деньгами?
— Может, они идут на его содержание в лечебнице?
— Нет, это государственное учреждение, а не дорогая частная клиника.
— Тогда, наверное, деньги отошли брату. Но какое нам дело до денег братьев Морс? Я приехала сюда в поисках Джона Бруно, и теперь понятно, что совершенно напрасно.
Кинг повернулся к Морсу. Тот продолжал сидеть не шевелясь.
— Господи, Джоан, посмотри на эти шрамы на лице!
— Членовредительство. С умалишенными такое случается.
Кинг встал на ноги, покачивая головой.
— Эй! А вы с ним играли в игру? — вдруг раздался писклявый голос.
Они повернулись и увидели стоявшего в дверях маленького худого человечка с потрепанным плюшевым кроликом в руках. Своими мелкими чертами лица он напоминал гнома. Заметив, что под заношенным купальным халатом на нем ничего нет, Джоан стыдливо отвела глаза в сторону.
— В игру, — повторил человечек, разглядывая их с детской непосредственностью. — Вы уже с ним играли?
— С ним? — переспросил Кинг, показывая на Морса.
— Я Бадди, — представился человечек и показал на потрепанного кролика. — Его тоже зовут Бадди.
— Рад знакомству, Бадди, — ответил Кинг и перевел взгляд на кролика. — И с тобой, Бадди. Так ты знаешь Сида?
Бадди энергично кивнул.
— Сыграйте в игру.
— Конечно, сыграем, только ты нам покажешь как? Как вы играете?
Бадди снова кивнул и заулыбался. Он подбежал к коробке, стоявшей в углу, вытащил из нее теннисный мяч и встал перед Морсом:
— А сейчас я бро… — Вдруг Бадди застыл с открытым ртом и пустыми глазами, держа мяч в одной руке и кролика в другой.
— Мячик, — напомнил Кинг. — Ты собирался бросить мячик.
Бадди вновь вернулся к жизни.
— Да, я бросаю мяч. — Он картинно размахнулся, полы его халата распахнулись, и Джоан опять отвернулась.
Мяч полетел прямо в голову Морса. В самый последний момент его правая рука дернулась, схватила мяч, а затем безжизненно упала, но мяч оставался в пальцах. Бадди подпрыгнул и поклонился.
— Игра, — повторил он, потом подошел к Морсу и попытался забрать у него мяч, но тот не разжал пальцы. Бадди повернулся к Кингу с несчастным выражением на лице: — Он никогда не отдает мяч. Он плохой! Плохой, плохой, плохой!
В комнату заглянул Карл.
— У вас все в порядке? Привет, Бадди!
— Он не отдает мячик! — заскулил Бадди.
— Ничего страшного, успокойся. — Карл подошел к Морсу, забрал у него мяч и отдал Бадди.
Тот повернулся к Кингу и протянул мяч ему:
— Теперь твоя очередь!
Шон взглянул на Карла, тот улыбнулся в ответ:
— Все в порядке. Это рефлекторное действие. У врачей есть для этого какое-то длинное название. Все, что умеет делать Сид, — ловить мяч.
Кинг пожал плечами и бросил мяч Морсу, который снова его поймал.
— А Сида кто-нибудь навещает? — спросила Карла Джоан.
— Сначала приезжал брат, но его уже давно не видно. Наверное, Сид раньше был большой шишкой — когда его сюда поместили, приезжали даже журналисты, но увидев, в каком он состоянии, тоже перестали появляться. Теперь его никто не навещает. Он просто сидит в этом кресле.
— И ловит мячи, — добавила Джоан.
— Точно.
Когда они вышли из палаты, их догнал Бадди с теннисным мячом в руке.
— Вы можете взять его с собой, если хотите. У меня еще много.
Кинг взял мяч.
— Спасибо, Бадди.
Тот протянул Шону кролика.
— И ему тоже скажи спасибо.
— Спасибо, Бадди.
Больной протянул кролика к Джоан.
— Поцелуете его?
Кинг подтолкнул ее локтем.
— Ну же, он очень милый.
— Что, целовать еще до ужина?
Джоан вздохнула, чмокнула кролика в щеку и спросила Бадди:
— Так вы хорошие друзья с Сидом?
Бадди кивнул с такой силой, что стукнулся подбородком о грудь:
— Его комната рядом с моей. Хотите посмотреть?
Кинг взглянул на Джоан.
— Раз мы все равно уже здесь…
— Тогда пошли.
Бадди взял Джоан за руку и повел через фойе. Кинг не знал, можно ли им здесь находиться без сотрудника клиники, но их никто не задерживал.
Бадди остановился у одной из дверей и постучал по ней ладонью.
— Здесь моя комната. Хотите посмотреть? У меня круто!
— Конечно, — кивнула Джоан. — Может, здесь есть и другие Бадди.
Больной открыл дверь, но тут же закрыл.
— Я не люблю, когда на мои вещи смотрят чужие, — сказал он с тревогой.
Кинг обреченно вздохнул:
— Ладно, Бадди, твой дом — твои правила.
— А это комната Сида? — Джоан указала на дверь слева.
— Нет, вот эта. — Бадди открыл дверь справа.
— Ты не возражаешь, Бадди? — спросил Кинг. — Мы можем посмотреть?
— Ты не возражаешь, Бадди? Мы можем посмотреть? — повторил больной, радостно улыбаясь.
Джоан бросила взгляд в коридор и убедилась, что никого нет.
— Думаю, что нам можно войти. Бадди, ты не посторожишь у входа?
Она проскользнула внутрь, и Кинг последовал за ней. У двери остался явно встревоженный Бадди.
Они оглядели спартанское жилище Морса.
— Падение Сидни было долгим и неудержимым, — подвела итог Джоан.
— Так нередко бывает, — безучастно заметил Кинг, осматривая комнату, в которой чувствовался стойкий запах мочи. — Интересно, как часто здесь меняют белье?
В углу на небольшом столике Шон заметил несколько фотографий в рамках. Кинг покачал головой.
— Думаю, здесь нельзя держать острые предметы вроде стекла или металла.
— Морс вряд ли способен на самоубийство или вообще на какие-то активные действия.
— Почему же? Он, к примеру, может засунуть в рот теннисный мяч и умереть от удушья. — Кинг долго разглядывал фотографию с двумя подростками, один из которых держал бейсбольную биту. — Это братья Морс. Снято, когда они учились в старших классах. — Он перешел к следующей фотографии. — А это, наверное, их родители.
Джоан тоже взглянула на снимки.
— Их мать не назовешь привлекательной женщиной.
— Зато она была богатой. И этого вполне достаточно.
— А вот отец очень представительный мужчина.
— Я же говорил: он был известным адвокатом.
Джоан взяла фотографию в руки:
— Оба сына похожи на отца. Сидни был толстым даже в детстве, но все равно довольно привлекательным. У Питера тоже приятная внешность… он хорошо сложен… глаза как у брата. И посмотри, как уверенно он держит бейсбольную биту. Наверное, Питер был первым парнем в выпускном классе, а потом резко покатился вниз. Наркотики и связанные с ними неприятности.
— Так часто бывает.
— А сколько Питеру лет сейчас?
— Он немного моложе Сидни. Думаю, ему чуть за пятьдесят.
Джоан продолжала разглядывать лицо Питера.
— Смахивает на знаменитого маньяка Теда Банди. Привлекательный и обаятельный, но стоит вам расслабиться, как он тут же перережет горло.
— В этом смысле он напоминает мне некоторых знакомых женщин.
В углу стояла небольшая коробка. Кинг посмотрел, что в ней. Там оказалось множество пожелтевших от времени газетных вырезок о карьере Сидни Морса.
Джоан заглянула ему через плечо:
— Похвально, что Питер проявил заботу о брате и привез все это сюда. Даже если Сидни и не может читать.
Кинг не ответил и продолжал копаться в вырезках. Одна из них привлекла его внимание.
— Здесь говорится о первых шагах Морса как театрального режиссера. Я помню, как он об этом рассказывал. Сидни продумывал все детали до последних мелочей. Однако эти постановки не сделали его богатым.
— Думаю, что в деньгах он и не нуждался. Сын богатой мамочки может позволить себе развлекаться как хочет.
— Потом он оставил театр и начал по-настоящему зарабатывать. Хотя его избирательные кампании вполне можно называть театральными постановками.
— Ладно, уходим. Надо признать, мы не обнаружили тут ничего интересного.
— Не мешало бы напоследок посмотреть, что находится под кроватью.
Джоан бросила на Шона недовольный взгляд:
— Это мужская работа!
Кинг вздохнул, осторожно заглянул под кровать и тут же резко выпрямился.
