Гриль-бар «Трасса 66», Юма, Аризона.
19 июня 2011 года. 22.00
После прощания с Конвеем лихорадочные метания Кайла между верой и неверием переросли в панику. Музыка только ускоряла мысли, а ему сейчас надо было, наоборот, притормозить. Его тошнило из-за того, что он слишком много курил весь день, мучило обезвоживание, кружилась голова. Хотелось просто прилечь на стол.
Это было невозможно. Невозможно, чтобы сущности входили в Последний Собор и Храм Судных дней. Но вот же они. На стенах в Нормандии, в Лондоне, в том числе в его собственной квартире, а теперь еще и в медной шахте в Аризоне. Кайл закрыл глаза и попытался дышать спокойнее. Он отчаянно мечтал об ответах на два вопроса: какого хрена происходит? И не грозит ли опасность теперь ему самому и Дэну?
– Эй, так тебе ничего не достанется.
Кайл поднял глаза от стола:
– Что? – и снова оглядел бар.
Его освещали приглушенные оранжевые лампы, упрятанные в плотные абажуры, отчего все вокруг приобрело оттенок пива на свету. На обитых деревом стенах теснились флаги спортивных команд, фотографии и бейсбольные карточки. Вспыхивал музыкальный автомат. Флуоресцентная лампа висела над бильярдным столом в углу.
Губы и подбородок Дэна лоснились от жирных куриных крылышек, которые он ел из недавно принесенной большой корзины. От глотка разливного «Сэмюэля Адамса» у него заслезились глаза.
– Блин, ну он и холодный. Прям рука к стакану примерзла. – Дэн посмотрел на потолок и улыбнулся. – Джордж Торогуд и «Дестройерс». С колледжа их не слышал. А до этого играли «Джорджиа Сэтеллайтс». Да уж, дома такого не бывает. Так, а это у нас что… а! «Дом, милый дом», это же «Мотли Крю»!
Кайл натянуто улыбнулся. Дэн никогда раньше не бывал в западной части Штатов – только в Нью-Йорке. Друга радовало вокруг все: дорожные знаки, еда, мотель, автомобили, реклама, моллы, фонари, здания, горы. А еще он раньше не видел пустыни. И теперь вел себя как переволновавшийся ребенок.
– Думаю, сегодня ты будешь спать нормально.
– Надеюсь. Сейчас только еще поем. Салат будешь?
Миска «цезаря» с техасскими тостами заняла полстола. Туда, наверное, положили килограмм бекона и два пучка салата с человеческую голову каждый. Кайл толкнул салат к Дэну.
– Если будешь так жрать, купим тебе чехол от танка, чтобы ехать домой.
– Отвали, – Дэн набил рот гренками.
– Вообще, листья тоже едят. Не только вкусные хрустящие углеводы.
Дэн показал ему средний палец:
– Ты какой-то замученный? Это из-за дороги?
– И да и нет, – пожал плечами Кайл.
– Какая-то странная фигня тут произошла.
– Да неужели?
– Ну они все сидели рядом, с перерезанными глотками. В той комнате. У меня мурашки по коже побежали. А других разорвали у забора. Их подстрелили и отдали собакам. – Дэн вытер рот салфеткой размером с полотенце. – А дети? Грязные дети в жутком сарае. Почему они… – Тут Дэн сразу сник, и Кайл догадался, что друг вспоминает ферму в Нормандии. – По крайней мере на этот раз ноги у всех целы.
Они посмотрели друг на друга. А потом вдруг заржали. Хохотали так, что Кайл чуть не заплакал. Подошла официантка и тоже рассмеялась, хотя явно понятия не имела, над чем.
Но у нее были красивые глаза и звонкий смех, и Кайл был рад, что она подошла. Она приняла заказ на еще два пива, автомат заиграл «Цыганскую дорогу» группы «Синдерелла».
Кайл промокнул глаза чистой салфеткой:
– Ох, хоть отпустило слегка.
– Меня тоже, – кивнул Дэн, – но вообще это не смешно, с Гавриилом-то. Просто чтоб ты знал. Понятия не имею, чего я ржал.
Они снова улыбнулись.
– Ты ненормальный. Но я уже говорил, что это будет бомба. Мы снимаем хороший фильм. Даже великий. Я понимаю, что это сложно. Тяжело. Но ты понимаешь, как круто будет? Скажи, что понимаешь, – Кайл не знал, кого пытается переубедить.
– Блин, конечно.
– Вот, а я тебе говорил.
Кратковременное воодушевление Кайла угасло. Дэн сел обратно на стул.
– Но это была только первая съемка. Я слегка очкую, когда думаю о том, что нас может ждать в финале.
Кайл упорно изучал бутылочки с соусом.
– Все будет отлично. Еще одно интервью… и все. Ты дочитал книгу Левина?
– Нет еще. Мне показалось, что чем меньше я об этом знаю, тем безопаснее.
– Прочитай обязательно. Сегодня я узнал то, чего в ней нет. Собаки. Конвей сказал, что лай доносился откуда-то сверху, из воздуха. Левин утверждает, что они убежали в страхе. Так заявила полиция. Но на аудиотреке из Лондона есть собачий визг. И жильцы дома на Кларендон-роуд его слышали. В Нормандии собаки держали в страхе всю ферму. А следы у шахты? Левин очень много о них пишет, потому что считает, что кому-то удалось сбежать. Полиция так и не рассказала, что это были за следы. Левин утверждал, что там кто-то ходил босой. Сумасшедшие босоногие хиппи. Но Конвей говорит, что отпечатки были словно от скелета. Кость сплошная. Моя кухня. Ванная в Кане. Храм в Нормандии. Костяные рельефы. Связь улавливаешь? У нас появился новый сюжет. Это бесценно.
– Ну можно и так на это посмотреть. А теперь замолчи, пожалуйста. Я сплю отдельно, и ламп от Макса там нет.
– У меня есть одна. Только переходника нет.
– Ты думаешь, они как-то защищают?
– Хрен знает, – Кайл пожал плечами, – у Макса вся квартира в них. А в ванной воняет краской, как будто ее только что ремонтировали. Подумай сам. От имитации дневного света та штука в моей кухне исчезла. А он настаивал на том, чтобы мы их использовали.
– А как же я?
– С тобой все в порядке. Тебе кошмары не снятся. И вообще, давай думать, что эти пятна, ну, ненастоящие. Я понимаю, что звучит это тупо. Но пятно на стене и глупый сон ведь не могут тебе навредить?
– Возьми переходник от камеры.
– Ах ты моя радость. Еще три съемки – и ты свободен. Можешь больше не думать об этом. Так что давай не налегай на выпивку. Завтра я хочу начать пораньше, а сегодня еще обработать кое-что.
– За три дня много чего может случиться.
Кайл не отреагировал.
– Когда завтра выходим?
– Около восьми. Ставь будильник на семь. Снова поедем в Фортуна Футхиллс, к сыну фермера. Он специально для нас спустится. Макс велел расспросить о том, что знал его отец о секте. Послезавтра поедем в Феникс к детективу. И ночь в дороге до Сиэтла, к Марте Лейк.
– А дом сестры Катерины? Ты говорил, там живет Чет Ригал. Вышло бы круто, он еще таинственнее, чем Майкл Джексон.
– Времени нет. Фотография особняка и голос за кадром.
– Вот с чего такая гонка, а? Тут целая неделя нужна и отдохнуть между перелетами. Не думаю, что у Макса денег не хватает.
– Он хочет, чтобы мы отсняли все побыстрее. Наверное, сто лет всех на интервью уговаривал.
Дэн погонял по столу кусок картошки:
– Это он так говорит.
Сомнение Дэна насчет истинных намерений продюсера еще больше усилило тошнотворную неуверенность Кайла.
ШестнадцатьМотель «Восьмой шар», Юма.
20 июня 2011 года. Полночь
Кайл снова уронил голову на ноутбук, раскрытый на маленьком столике под телевизором. Поднял голову, вытер рот. Над головой мерцали новости канала «Фокс».
На экране появилось маленькое круглое личико Эмилио Агилара, а наушники заполнил тихий голос с мексиканским акцентом. Кайл сел прямо и отпил кофе.
С первыми лучами солнца они отправились в Фортуна Футхиллс, где взяли интервью у владельца ранчо. Кайлу надо было обработать еще половину съемки, а до звонка будильника и долгой поездки в Феникс осталось всего семь часов. Но, как только Кайл принялся за дело, он начал постоянно клевать носом. По пути из Лондона он так и не поспал, делал пометки в сценарии и сравнивал их с указаниями Макса и «Судными днями» Левина. От жары двух последних дней он лишился последних сил, а два пива сработали не хуже снотворного. После интервью на ранчо Дэн вообще заснул прямо в кафе. Даже через стену Кайл слышал храп в соседнем номере. Звучало это так, словно Дэна срочно надо было смазать.
Кайл же не торопился ложиться. Только не после того, что рассказал им Конвей и подтвердил Эмилио Агилар. Да и прошлая ночь мешала просто закрыть глаза. Снов он не запомнил, но трижды просыпался с криком, чувствуя, что к нему прикасаются маленькие холодные ручки и пытаются стащить с кровати. После третьего раза, в четыре утра, он пошел в душ.
– Блин. Хватит, – Кайл с силой провел ладонью по лицу, встал и потянулся. Налил себе еще кофе, плеснул туда бурбона. Сел обратно за ноутбук и запустил интервью Агилара с того момента, на котором заснул.
В своих заметках Макс особо подчеркнул важность ранчо Криолло, стоящего по соседству с шахтой. До появления сержанта Конвея и патрульного Хименеса, которые обнаружили тела, ныне покойный фермер Рамирез Агилар был почти что свидетелем событий, произошедших в ночь Вознесения.
