Они закурили, напряженно вслушиваясь в треск помех.
— Что будем делать с Саней? — спросил Стременников.
— Отправим в «Полночь», — рассеянно ответил Вадим. — Выяснить, кто он у них точно лучше получится.
— Думаешь, стоит? — с сомнением спросил Дима.
— А есть другие варианты?
— Первая группа, — доложила рация, — Справа по линии видим освещенный дом.
— Машины есть? — рванулся к панели Немченко.
— Не видно. Сейчас посмотрим внимательнее.
— Третья, вышли на линию.
— Первая, что у вас?
— Забор из рабицы. Дом — хлипковат, старый по виду. Минуточку…
Вадим почувствовал, что сердце его сейчас выскочит из груди.
— Нет, шеф, — донесся после паузы разочарованный голос. — Там старики какие-то внутри.
— Черт! — выругался Немченко. — Возвращайтесь на линию.
— Сколько уже они бродят? — посмотрел на него Дима.
— Полчаса.
Стременников откинулся в кресле.
— Спать охота, — ни к кому не обращаясь, сообщил он. — А что ты будешь делать с Тензором, Вадим, если поймаем?
— А как ты думаешь? — покосился на него Немченко.
— Думаю, будешь бить.
— Плохого ты обо мне мнения, если так думаешь, — сказал Вадим. — Я его бить не буду. Я этого урода в фарш превращу. Медленно. Эх, Петруха… Зря ты со мной, дурачок, связался.
2
За следующие десять минут были найдены еще два освещенных дома. В одном сидел одинокий дядька за бутылкой водки, а в другом — одноэтажном хозблоке — двое подростков самозабвенно предавались любви.
— Девка-то ничего? — хмыкнул Стременников.
— Привести? — с готовностью отозвался Расул.
— Ты чего, совсем отморозился?! — возмутился Немченко. — Оставь их в покое! Вы мне Тензора приведите!
Около третьего дома на ребят из группы долго и заливисто брехала собака.
— Там точно никого нет? — спросил Дима.
— Свет погашен. Только шавка здоровенная по участку бегает.
— Ну, блин, зоопарк! — заметил Немченко. — Ни у кого ничего пожрать нет с собой?
Леха Куций — старший третьей группы — ошарашено замолчал.
— Нет, шеф, — наконец, ответил он. — Автоматы и ножи взяли, а вот колбасы, извиняюсь, не прихватили.
Стременников тихонько захихикал на сидении.
— Плохо, что не взяли, — буркнул Вадим, отключаясь.
Дима опустил стекло.
Лай собаки был слышен и здесь.
— Она нам всех на уши поставит, — озабоченно сказал Немченко. — Может, пристрелить?
— А выстрел не поставит? — снова хихикнул Дима.
— Ты мне прекрати ржать! — разозлился Вадим. — Тоже мне, юморист хренов, выискался!
Рация громко затрещала.
— Вторая группа, — возник на фоне помех голос Расула. — Впереди человек с фонариком.
— Куда следует? — подобрался Немченко.
— В глубь участков по линии, — сказал Расул. — Что делать?
Вадим посмотрел на Стременникова.
Тот озадаченно почесал затылок.
— Может, документы проверить? — неуверенно предложил он.
— Остановите его и проверьте документы, — кивнул Немченко. — Только внимательно!
— Да он пьяный вроде бы, — отозвался Расул. — Идет, качается. А если у него нет документов?
— Тогда пусть валит, — раздраженно ответил Вадим. — И не отключайтесь, ясно?
— Принял.
— Первая группа, линию закончили, переходим на следующую.
— Да погодите вы…! — сказал Немченко. — Расул, что у вас?
— Догоняем, — уже на бегу, ответил тот.
Собака на улице затихла. Теперь за окном завывал только холодный ветер, забрасывая в салон стремительные снежинки.
— Тебе жарко, что ли? — неодобрительно поинтересовался Немченко.
— Засыпаю, — ответил Дима.
— Так выйди, прогуляйся, пока…
— Слышь, мужик, стой! — раздался в рации громкий голос Расула. — Стой, говорю!
— А че-его-о..?
— Документы есть?
— Е-ес-сть, — мужчина громко икнул. — А че-его-о…?
— Он упал, — доложил брезгливо Расул. — Прямо в сугроб рухнул. Поднимать?
— Да пускай валяется! На хрена он сдался-то?
— Принял. Двигаемся дальше?
— Дима! — возмутился Немченко. — Да закрой ты окно, наконец! Двигайтесь…
В темноте прозвучал одинокий выстрел. Звук был таким резким, оглушающим, громким, что Вадим не сразу сообразил, что донесся он сразу с двух сторон: из окна и из рации.
— Что…?
И вдруг рация взорвалась очередями. Эхо вместе со снегом закружилось по салону.
— Рас! — заорал Немченко. — Что у вас?!
— Мужик этот, шеф! — прокричал Расул. — Этот пьяница…!
И Вадим услышал на фоне выстрелов нарастающий знакомый визг циркулярной пилы.
— Бегите оттуда! — закричал он. — Быстрее! Это Роберт! Все группы! Отход! Повторяю, отступаем! Все — к воротам!
— А-а-а-а!!! — раздался в рации нечеловеческий вопль. — А-а-а!!! Бо-о-оль-но-о-о!!!
Вопль оборвался. Теперь кто-то хрипел, захлебываясь кровью. Визг пилы закладывал уши. И вдруг все смолкло.
Немченко несколько мгновений вслушивался в помехи, а потом повернул к Диме посеревшее лицо.
— И все-таки, нашли мы его нору! — произнес он одними губами, выдергивая пистолет из кобуры. — Газу, Дима! Теперь эта сволочь никуда не денется!
1
Первым, конечно, среагировал Виктор.
Струя кислоты из его водомета, шипя, ударила в край земли, не достав до Тензора нескольких сантиметров.
— Хорошая реакция, — произнес Тензор уважительно. — Повадки киллера остаются с человеком навсегда. Но это бесполезно. Как и все, что вы делаете.
Он оказался точно каким, как, по рассказу Тополева, Максим его и представлял. Невысокий молодой парень. Короткая стрижка ежиком. Черная кожаная куртка. Черные штаны, поблескивающие, словно тоже кожаные.
И высокие ботинки, из тех, наверное, что оставляют в грязи четкий уверенный протектор уверенного в себе человека. Половина кладбища теперь, скорее всего, в таких отпечатках…
Обычный некромант нового века…
Обычный парень из соседнего подъезда …
Сергей поднял ствол, и новый залп вонзился в невидимую преграду, обтекая Тензора со всех сторон.
— Упорство — занятие для идиотов, — сказал Тензор. — Прошу, не теряйте авторитета в моих глазах.
Он театрально скрестил на груди руки.
— Мне нужен Андрей, — сказал Максим. — И его девушка, если вы держите свои обещания.
— Симонова вы получите, — ответил Тензор. — В настоящий момент он помогает возлюбленной освободиться из подземного плена. Вы найдете их обоих там, на могиле, участок двести тринадцать… Парень так хотел сделать, что-нибудь полезное, что я не стал ему отказывать… Он там, обливается слезами и махает лопатой… Идите и помогите ему, как настоящий друг…
Максим в растерянности посмотрел на Гарина, потом, на словно окаменевшего Сергея.
— Иди, Максим, — произнес Виктор. — Он тебя не тронет.
— Иди, — сквозь зубы подтвердил Сергей, не отрывая взгляда от Тензора. — Иди же, Макс, черт!..
Отличный дождь, подумал Максим отрешенно. Тотальный… Глобальный… Стена воды, как в тропиках. Даже дышать трудно. Он втянул в себя тяжелый воздух. Нескончаемый дождь… Рассказ у Брэдбери, кажется?… И как болит рука, дьявол…
— С вами у нас будет отдельный разговор, — сказал Тензор, разводя руки в стороны, и Максим подумал, что у него двоится в глазах. Нет, поправился он. Четверится… По левую и правую стороны от Тензора из тумана появились четыре высокие темные фигуры, закутанные в плащи. — Сегодня я не желал с вами встречаться. Но вы поразили меня своим тупоумием. Придти втроем на мою территорию?… Это просто верх наглости, коллеги…
— А может и я с Максом, а, Вик? — тихо поинтересовался Геннадий, нервно сдувая капли воды с носа. Его руки судорожно вцепились в водомет. — Вы тут все старые друзья, без свидетелей поговорите…
Сергей фыркнул.
— Иди, Макс, — прошептал Гарин. — И помни о сыворотке.
Как же больно… Вот, что значит, никогда ничего не ломать…
— Нас четверо… — громко сказал Максим. — И пришли мы вчетвером… Считать до четырех не умеете, господин Тензор?
— Кто-то из присутствующих был второгодником, — добавил Геннадий.
По темному контуру Тензора словно пробежал электрический разряд.
— Виктор, Сергей, — тихо сказал Геннадий, — вы — в поле… Сейчас Макса закрываю…
— О… Остроумные герои… Тебе не нужен твой друг, сопляк? — без эмоций поинтересовался Тензор. Даже не поинтересовался, а так, осведомился. — Тогда, наверное, это…
2
Все произошло мгновенно.
Тяжелый, наполненный водой воздух вокруг Максима вдруг словно сгустился, превратившись в стальные тиски, сжавшие тело с неимоверной силой.
— Ха-а-а… — вырвался из его перехваченных легких хрип.
