Сьюзен воскликнула:
— Но, мама, нам нельзя здесь оставаться! — Она вдруг поняла, что машинально произнесла «нам». В ней взял верх юношеский эгоизм. Она больше ни секунды не хотела находиться в этих темных жутких закоулках наедине со своими воспоминаниями. Она хотела вырваться отсюда, убежать, исчезнуть.
— И вправду, Джейн, — заметил Скотт. — Нельзя здесь больше оставаться. Мальчика найдут, даю вам слово…
— Слово!!! Даете! Как вы?.. Откуда вы знаете? Вы его видели, да? Или вы что-то знаете и молчите? Почему вы все так со мной разговариваете?!
— Потому, — ответил Скотт, — что нам обязательно надо найти его.
Из всех только Мюллер заметил, что голос Фрэнка взлетел ввысь, и подумал, что, выключи кто фонарь, над головой преподобного в наступившей темноте засиял бы нимб.
— Погасите все светильники, — произнес священник таким голосом, словно обращался к пастве с амвона. Все послушно защелкали выключателями, и теперь сгустившийся мрак рассеивали лишь лампы в руках Джейн и самого Скотта.
— Не транжирьте свет всуе. Его надо экономить изо всех сил, ибо во тьме нам придется туго.
— Боюсь, нам действительно пора двигаться дальше, — обратился он к Джейн. — Нам нужно использовать малейший шанс на спасение. Дорога каждая минута. Все видели, что вода прибывает… Но и это не все.
— А что еще? — спросил Мэнни Роузен.
— Сам воздух, — ответил Скотт. — Мы заперты здесь, как в колбе. Мы не знаем, сколько осталось кислорода и надолго ли его хватит. Вы не заметили, что стало жарче? Надо уходить как можно скорее.
Нонни прошептала Мюллеру на ухо:
— Как он может вот так? Неужели у него совсем нет сердца?
— Да тише ты! — шикнул на нее Мюллер.
Джейн Шелби спросила:
— А как же мой сын?
— Мы найдем его, — ответил Скотт.
— Брат мой, — заметил Рого, — вашими бы устами да мед пить.
И вот впервые за все время стало ясно, что это, казалось бы, невинное замечание задело преподобного за живое, голос его вновь взметнулся ввысь, и он пророкотал:
— Где же ваша вера? Я ведь говорил, что мы его найдем.
— Я остаюсь здесь и продолжаю поиски, — заявила Джейн.
Ричард Шелби добавил:
— Мы со Сьюзен тоже остаемся, мамуля. Мы тебя не бросим…
Но это были неискренние слова. Не хотел, совсем не хотел он оставаться в этом жутком туннеле, где уже веяло смертью. Скотт обещал, что мальчика найдут, и он поверил ему. Он хотел ему верить. Если бы была хоть малейшая вероятность того, что их сын жив или где-то рядом… Но они обыскали все под руководством профессионального полисмена. И его жена настаивала, что надо ждать, пока мальчик объявится, он оставался с ней, повинуясь чувству долга.
А в ее душе отчаянно боролись материнские чувства с пониманием интересов остальных. Она отдавала себе отчет в том, что ее безграничное горе, ее судьба и переживания не имели для них большого значения. Даже ее муж страстно желает помочь ей и в то же время не способен противиться воле Скотта.
Белль поддержала их:
— Куда ж мы пойдем без мальчика? По мне так все равно, идем мы дальше или нет. По мне, так бедлам какой-то — вверх, вниз, вверх, вниз… Если корабль потонет, то и мы пойдем на дно.
— Я вот никак в толк не возьму, что бы с парнишкой могло такого стрястись, — подхватил Мэнни. — Я в темноте ничего такого не слыхал, когда началась давка. Если его раздави… то есть сбили б с ног, он бы уж точно заорал…
Роузен стушевался, понимая, что каждое его слово приносит матери нестерпимую боль.
Нонни подошла к Джейн, взяла ее за руку и воскликнула:
— Ну, конечно же, миссис Шелби, мы ни за что вас не оставим!
Мюллер добавил:
— Мы искренне вам сочувствуем.
— Быть может, стоит поискать еще разок, — предложил Мартин.
Его тотчас поддержала мисс Кинсэйл:
— Да, да, непременно!
Рого заметил:
— Не представляю, где еще можно его искать. Разве что он был вместе с теми, что ринулись наверх.
— Сама она во всем виновата, — прошипела Линда. — Почему она отпустила его от себя?
Слова Линды были злы, но Джейн в глубине души считала их справедливыми. Она прекрасно знала цену всему этому сочувствию: все равно каждый сам за себя. И ее отчаяние и гнев, долго копившиеся, обратились на ее мужа.
Скотт выступил вперед и сказал прямо:
— Дик, решать тебе и только тебе. Я обещал самому себе вести этих людей. Они мне верят. Мы оставим вам фонари и одну большую лампу, но учти, что долго они не протянут. Если б я не чувствовал, что мальчик жив и мы в конце концов найдем его, я бы никогда…
— Само собой разумеется, — ответил Шелби, — я останусь со своей женой.
Внезапно повзрослевшая Сьюзен отстраненно смотрела на происходившее. Пропавший Робин, мать, помешавшаяся от горя, отец, приносящий себя в жертву! А хоть раз кто-нибудь спросил ее, Сьюзен Шелби, каково ей?! Жить она хочет или умереть?
И тут Джейн Шелби повернулась к мужу и закричала дрожащим от ненависти и отвращения голосом:
— Нет, не останешься!!!
У Сьюзен, в глубине души ждавшей чего-то подобного, словно гора с плеч свалилась. Старший же Шелби, обескураженный взрывом чувств своей всегда милой и нежной супруги, растерянно пробормотал:
— Но Джейн! Что ты такое… Но почему?..
— Потому что не желаю, не хочу тебя видеть. Потому что ненавижу и презираю тебя. Потому что ты — робот, марионетка, которую дергают за ниточки и которая ходит и говорит, как угодно ее хозяину.
Ричард весь затрясся. Он ушам своим не верил.
— Джейн, ты понимаешь, что ты говоришь?
— Я отдаю отчет своим словам! Ты слизняк бесхребетный, ты всю жизнь прогибался перед другими, а сам не сделал ни-че-го-шень-ки! Я ненавижу твой дом, и постель твою тоже!!! Ты хочешь заставить меня идти с вами дальше не ради меня, не ради Сьюзен, ради себя прежде всего ты остаешься со мной, потому что нельзя вот так бросить жену, хотя она эгоистка и дура. Когда потерялся твой сын, в твоей груди ничто не шевельнулось. Тебе плевать, что он, может быть, переломал себе все кости, задохнулся, утонул или где-то блуждает в темноте, мой милый, бедный, одинокий малыш!!!
Она упала на колени, закрыла лицо руками и разрыдалась:
— Никогда, никогда я ничего не узнаю!!!
И вновь Нонни первой оказалась рядом с ней, обняла ее и зашептала:
— Дорогая моя, успокойтесь, успокойтесь, прошу вас!
Мисс Кинсэйл присоединилась к ней, стала гладить руки Джейн, молчаливо утешая.
Сьюзен стояла как громом пораженная. Она молча глядела на этих двух самых близких ей людей, теперь ставших чужими. Как же лицемерила ее мать, долгие годы игравшая роль добродетельной супруги! Каким же слепцом был ее отец, не видевший ничего дальше собственного носа! Как она, столько лет прожив бок о бок с ними, не смогла разглядеть их подлинные лица! Она смотрела на свою мать, своего отца, а думала только об одном: «Ах, если б вы только знали, что случилось со мной!..»
Джейн Шелби довольно быстро пришла в себя, вздохнула и опустила руки. И тогда все увидели, что глаза ее оставались сухими.
— Ничего не нужно, — произнесла она слишком спокойным голосом. — Я пойду с вами. — Она кивком указала на Скотта. — Этот кошмарный человек по-своему прав. У него обязанности перед живыми, и у меня, очевидно, тоже. Я и так слишком задержала вас. Пойдемте дальше.
Кошмарный человек Скотт бесстрастно произнес в ответ:
— Я уверен в том, что вы приняли верное решение, Джейн. И притом мудрое.
Сьюзен подошла к матери и, обняв ее обеими руками, негромко сказала:
— Мам, я и не знаю, какие слова нужны сейчас.
Джейн еще продолжала дрожать. Она повернулась к дочери и так же тихо ответила ей:
— Я надеюсь, что ты никогда не узнаешь, что это такое — потерять собственного ребенка.
«Боже мой, а что, если внутри меня уже зачата новая жизнь?» — в ужасе подумала Сьюзен.
Доктор Скотт уже отдавал распоряжения:
— Я пойду первым с большой переносной лампой. Рого будет замыкать шествие с такой же лампой. Этого света на дорогу нам хватит. Сейчас мы пойдем через… — он запнулся, — …через то, что осталось от второй котельной. Потом попытаемся добраться до машинного зала.
Они уже двинулись, когда Рого остановил их:
— Но англичанин и его подружка все еще не с нами.
В волнениях из-за Робина все позабыли о Весельчаке и Памеле.
— Где же они? — нахмурился Скотт.
— Напились пьяные и вырубились, — хихикнула Линда.
— Они добрались до винного склада, — пояснил Мартин.
— Боже мой! — ахнул Шелби. — Но если наш приятель сильно пьян, то как же…
— Вы их видели сами? — поинтересовался Скотт.
— Да, — кивнул Рого.
Детектив, Мартин и священник отправились за парочкой. Они обнаружили их в том же месте и в том же положении, вот только теперь и Памела была без чувств.
