Представители "Чикаго" и "Орландо" закивали, как бы подтверждая, что они согласны с предыдущим оратором.
Как только перешли к обсуждению кандидатов в вице-президенты, Драммонд выключил телевизор.
Любопытно.
Согласно опросу, Джек Крейн на десять – двенадцать пунктов опережал Бёрна по популярности среди населения. Тем не менее все без исключения ученые мужи, которых видел или слышал Драммонд, высказывались в пользу Бёрна. Интересно почему? Может, они, как и он, смогли разглядеть в Крейне нечто такое, что невозможно выразить словами, что прошло мимо внимания обычных избирателей? Не были ли избиратели, как высказал предположение представитель "Чикаго", ослеплены телевизионным обаянием Крейна?
Как сказал один мудрый человек, "не сотвори себе кумира".
Драммонд встал с кресла. "Надеюсь, Милтон Бёрн найдет свой "кинжал", – подумал он. – Но одно дело найти его и совсем другое – суметь им воспользоваться. У юного Давида были камень и праща, но если бы он не умел стрелять, Голиаф сделал бы из него отбивную котлету".
Восьмого ноября Милтону Бёрну придется либо дать бой своим врагам, либо... прикрывать собственную задницу.
* * *
Драммонд вышел в коридор, ведущий в спальню, и вдруг услышал какой-то странный звук. Он остановился как вкопанный. Сердце бешено заколотилось. Звук исходил со стороны раздвижных стеклянных дверей гостиной. Внезапно послышалось шарканье ног по деревянному настилу веранды.
Драммонд быстро пересек гостиную в поисках хоть какого-нибудь оружия. У камина стояла тяжелая медная кочерга. Драммонд схватил ее и спрятался за длинными шторами. Прислушался. Сердце буквально вырывалось из груди. Оно едва не лопнуло, когда Пол услышал, как кто-то пробует отпереть закрытую дверь.
Драммонд попытался успокоиться, собраться с мыслями, подавить в себе панический страх.
Кто бы это мог быть?
Они?
Они следили за ним от самой долины?
Но зачем им врываться именно сейчас? Зачем? Они могли бы нагрянуть к нему в Палм-Дезерт. Или остановить по дороге. Или прийти два часа тому назад.
Грабители?
Но через шторы заметен свет в комнате. Неужели пошли на риск?
Драммонд отдернул штору.
Перед ним стоял Дик Гейдж.
Драммонд собирался уже что-то сказать, выругаться, возмутиться, но Гейдж прижал палец к губам, потом знаком велел Драммонду открыть дверь.
Драммонд открыл ее. Гейдж махнул рукой в сторону веранды, показав жестом, что дверь надо закрыть.
– Боже мой, Дик, что случилось? Ты до смерти меня напугал.
– Дом прослушивается. Сегодня утром я говорил с Карен. Лично, не по телефону. Ее телефон тоже прослушивается. Она рассказала мне, что произошло в долине. Послушайте, вы оба влипли во что-то серьезное, и я хочу, чтобы вы немедленно выбирались из этого дерьма. Разумеется, я не поверил всей этой болтовне по телефону насчет того, что ты хочешь забыть о Кигане. Но тебе и в самом деле придется о нем забыть. Люди, с которыми вы связались, профессионалы, и такого уровня, что могут следить за тобой и Карен по всей Калифорнии, могут похитить Кигана, разгромить твой офис и подслушивать ваши телефоны.
– Откуда тебе известно, что они нас подслушивают?
– Потому что один из наших парней проверил ваши телефоны. Сегодня утром я заглянул к Карен вместе с Джо Стилзом. Это мой хороший приятель и всегда проводит для нас электронную чистку. Он нашел "жучок" в телефоне Карен.
– Как же им удалось проникнуть к ней в квартиру? Там же сигнализация.
Гейдж вздохнул.
– Боже мой! Ты что, до сих пор ничего не понял? Это же профессионалы, Драм. Они обладают всеми гнусными талантами: могут вломиться в дом, снять сигнализацию, поставить "жучки", организовать слежку, убийство, драку. После встречи с Карен мы с Джо поехали к тебе. У тебя, приятель, эти "жучки" понатыканы всюду: в телефонах, на кухне, в спальне. Стоит тебе только в туалет сходить, а они уже будут об этом знать.
Драммонд облокотился на перила и взглянул на залитый лунным светом пляж, черный мерцающий океан. Несмотря на решение не поддаваться панике, его бил озноб.
– Как ты узнал, что я здесь, Дик? Я никому не говорил, что сегодня вечером собираюсь сюда.
– Я попросил патрульную машину понаблюдать за этим местом. В качестве личного одолжения. Около десяти они позвонили мне домой и сообщили, что видели здесь твой "даймлер".
Драммонд растроганно посмотрел на Гейджа.
– Как это здорово с твоей стороны. Спасибо, дружище.
– Но ведь кто-то же должен последить за тобой, негодяй. А попробуй я не сделать этого, представляешь, какой нагоняй выдала бы мне Анна!
Драммонд благодарно улыбнулся.
– Расскажи мне о телефонном звонке наших "друзей", – перешел на серьезный тон Гейдж.
– Мягкий голос, как у Винсента Прайса. Тихий. Интеллигентный. Пугающий. Велел мне забыть о Томе Кигане и всякое такое. Намекнул, что у Карен могут быть неприятности. Затем попросил меня заглянуть в морозильник.
– В твой морозильник?
– В мой. В нижнем ящике была дохлая крыса. Сдохла примерно неделю назад. Понимаешь, куда я клоню?
Гейдж брезгливо сморщился.
– Ты еще должен поблагодарить их за то, что они дважды предупреждали тебя.
– Карен не упоминала о своей идее насчет стишка "Триц-блиц-лиц"?
– Нет, а что?
– Она собирается опубликовать его в одной статье, которая выйдет в эту среду. Может, кто-нибудь и откликнется.
Гейдж взорвался:
– Да она что, с ума сошла? Умереть хочется?
– Она журналист, Дик. И за версту чует, когда может получиться хорошая статья. Может, даже самая лучшая. Она тоже вне себя от того, что произошло с Киганом, с Сисси, и хочет чем-нибудь помочь.
– Ладно, все это прекрасно. Но она хоть понимает, какого сорта людям бросает вызов!
– Я прочитал ей точно такую же лекцию. Она объяснила, что, как только статья будет напечатана, преследовать ее уже не будет никакого смысла.
Гейдж опять вздохнул.
– Драм, ты не помнишь журналистку по имени Дороти Килгаллен?
– Где-то слышал это имя.
– Она была известным обозревателем, куда более известным, чем Карен. Возможно, такой же знаменитостью, как Джони Карсона. В шестьдесят пятом Килгаллен брала интервью у Джека Руби в его камере в Далласе. Она была единственным ведущим журналистом, которому разрешили с ним встретиться. Так вот, Дороти имела неосторожность сказать нескольким людям, что в результате интервью с Джеком Руби она может получить такую информацию, которая камня на камне не оставит от дела об убийстве Джона Кеннеди. Несколькими днями позже Дороти Килгаллен умерла от большой дозы барбитуратов, подмешанных в вино. В квартире у нее все было разворочено. Подчеркиваю: квартира выглядела точно так же, как квартира Кигана и твой офис. Записи ее интервью с Джеком Руби исчезли. А что было дальше? Последовало официальное сообщение о том, что Дороти Килгаллен покончила жизнь самоубийством. Мне бы очень не хотелось, чтобы то же случилось и с Карен. И особенно потому, что она, в отличие от Килгаллен, не имеет ни малейшего представления о том, какую историю собирается раскручивать.
– Дик, она знает, что ей грозит опасность. Черт побери, она сама видела кровь Кигана. Она все предусмотрела. В статье Карен намекнет, что она не одна работала над этим материалом, что сотрудники газеты тоже в курсе дела. Как только статья выйдет, этим негодяям уже не будет никакого смысла охотиться за ней. Ошибка Дороти Килгаллен состояла в том, что она рассказала об имеющейся у нее информации до того, как опубликовала ее.
– И ты думаешь, что тебе и Карен стоит рисковать жизнью?
Драммонд несколько минут стоял в задумчивости, глядя на мерцающую гладь океана.
– Фраза "Дело, которому служишь" в последнее время не в почете, не так ли? Она звучит старомодно, наивно и глупо. Вся страна, а может, и весь этот проклятый мир находится во власти хапуг. Мне уже надоело ежедневно слышать одно и то же: "Номер один – это все, номер два – ничего". Боже мой, Дик, в мире полно "вторых номеров". А они хоть что-нибудь имеют? Эти хапуги сделали Тома Кигана "номером два". И что же он получил? Ничего! Даже его жизнь не принадлежит ему. Думаю, настало время, чтобы все "вторые номера" собрались вместе и заявили о себе.
– Иными словами, ты собираешься продолжать это дело?
– Да. Посмотрим, какая будет реакция на статью Карен.
– Ладно. Я сделаю все возможное, чтобы присмотреть за ней – за вами обоими.
– Спасибо, Дик.
– Знаешь, Драм, мне уже порядком надоело, что меня швыряют то туда, то сюда. Киган был моим свидетелем, а меня отстранили от дела. А эти два подозреваемых, которых схватили в Сан-Франциско? Их отпустили. Дело закрыто, а двое убийц в Map-Виста разгуливают на свободе. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь "вторым номерам". – Гейдж взглянул на часы. – Мне пора.
– Спасибо за все, Дик.
– Береги себя, дружище.
Стоя на лестнице, ведущей вниз, Драммонд окликнул Дика:
