Сакс вернулась к воротам и теперь стояла молча, уставившись в темноту тоннеля. Она включила рацию и соединилась с Раймом. На этот раз он ответил:
— Как выглядит место преступления? — как бы между прочим, спросил он.
— Мы ее спасли, — коротко бросила Амелия. — Если вас это интересует.
— Прекрасно. Как она себя чувствует?
— Не слишком хорошо.
— Но она жива.
— Едва.
— Ты расстроилась из-за крыс, да, Амелия?
Женщина молчала.
— И еще из-за того, что я не позволил людям Боу сразу же спасти ее? Амелия, ты меня слышишь?
— Да.
— Существует пять факторов, которые осложняют работу на месте преступления и, так сказать, «загрязняют» его. — Амелия отметила, что в его голосе снова зазвучали тихие нотки змея-искусителя. — Это погода, родственники жертвы, сам подозреваемый и охотники за сувенирами. Но последний — самый ужасный. Ты не догадываешься, кто бы это мог быть?
— Говорите.
— Это другие полицейские. Если бы я разрешил им ворваться туда, они уничтожили бы все имеющиеся там следы. А ты теперь знаешь, как надо вести себя на месте преступления. И я не сомневаюсь, что ты сумела все сохранить там в целости.
Сакс не могла промолчать:
— Боюсь, что эта девушка уже никогда не будет такой, как прежде. Крысы бегали по всему ее телу.
— Могу себе представить. Такова уж их природа. Их природа...
— Но пять или десять минут не могли существенно изменить положение. Она... Щелк! Амелия отключила рацию и зашагала к Уолшу.
— Мне нужно с ней поговорить, — заявила Сакс. — Она не слишком ослабла для этого?
— Нет, мы сделали ей только местную анестезию, чтобы зашить раны и укусы. Правда, через полчаса ей уже потребуется димедрол.
Сакс улыбнулась и наклонилась над Монелл:
— Привет, как дела?
Несмотря на свою полноту, девушка оказалась довольно симпатичной. Она молча кивнула в ответ, показывая, что понимает вопросы и может отвечать.
— Можно, я спрошу тебя кое о чем?
— Да, пожалуйста. Я хочу, чтобы вы его поймали. В этот момент к месту преступления подъехал Селитто и быстрым шагом направился к пострадавшей девушке. Он улыбнулся, но Монелл смотрела на него отсутствующим взглядом. Лон предъявил ей свой значок, к которому она тоже не проявила интереса, потом представился лично.
— С вами все в порядке, мисс? Девушка неопределенно пожала плечами. Изнывая от жары и обливаясь потом, Селитто кивком отозвал Сакс в сторону:
— Поллинг здесь не появлялся?
— Нет, я его не видела. Может быть, он у Линкольна?
— Нет, я только что туда звонил. Его срочно вызвали в Сити-Холл.
— Что-нибудь случилось?
— Ерунда какая-то. Наши передачи всегда шли в закодированном режиме. Но эти чертовы репортеры! Кто-то из них, видимо, раздобыл расшифровывающее устройство, или... Я уж не знаю, что и подумать... Они откуда-то узнали, что мы не сразу бросились спасать ее, — он кивнул в сторону носилок.
— Ну, знаете! — возмутилась Сакс. — Это Райм приказал полицейским ждать моего приезда. Детектив поморщился:
— Надеюсь, такойзаписи у них нет. Нам нужно, чтобы Поллинг сам убедился, что операция прошла успешно. — Он снова кивнул на девушку. — Ты ее уже опросила?
— Нет, только собиралась. — С некоторым сожалением Сакс включила рацию и услышала встревоженный голос Райма:
— ...меня? Слышишь? Эта чертова штуковина, по-моему, не...
— Я здесь, — холодно произнесла Амелия.
— Что там у вас стряслось?
— Кто-то, по-видимому, вмешался. Я нахожусь рядом с жертвой.
Девушка удивленно заморгала, и Сакс, улыбнувшись, пояснила:
— Нет, я не разговариваю сама с собой. — Она указала на микрофон. — У меня связь со штабом полиции. Как тебя зовут?
— Монелл. Монелл Гергер. — Она оглядела покусанную руку, немного сдвинула бинт и начала исследовать раны.
— Быстро опроси ее, — инструктировал Райм. — А затем приступай к осмотру места преступления.
Закрыв микрофон рукой. Сакс прошептала Селитто:
— С этим человеком просто невозможно работать, сэр.
— А вы попробуйте не принимать все так близко к сердцу. Отнеситесь к нему с юмором, развеселите его.
— Амелия! — зарычал Райм, — Ответь мне!
— Мы сейчас ее опрашиваем, это понятно? — так же злобно рявкнула Сакс.
— Ты не могла бы нам рассказать, как все это произошло? — начал Селитто.
Монелл заговорила. Это был довольно бессвязный, путаный рассказ о том, как девушка пошла в подвал своего дома, где находилась прачечная. В восточной части Виллидж. Как раз там он прятался, поджидая ее.
— В каком именно доме ты живешь? — поинтересовался Лон.
— "Дойче Хаус". Там в основном обитают немцы: эмигранты и студенты.
— Ну, и что же случилось потом? — продолжал Селитто. Сейчас Амелия поняла, что хотя этот огромный детектив с виду казался куда грубее и раздражительнее Райма, в действительности он был гораздо более сострадательным и понимающим человеком.
— Он бросил меня в багажник своей машины и привез сюда.
— А тебе удалось его разглядеть?
Девушка закрыла глаза. Амелия повторила вопрос, и Монелл отрицательно помотала головой. Очевидно, как и предполагал Райм, преступник был в своей лыжной маске темно-синего цвета.
— Ив перчатках.
— Опиши их.
Они были темными, но точного оттенка она тоже припомнить не смогла.
— Что-нибудь необычное было в этом человеке? В твоем похитителе?
— Нет, но он был белый, это я могу точно сказать.
— Ты не запомнила номера такси? — поинтересовался Селитто.
— Was?[13] —незаметно для себя девушка перешла на свой родной язык.
Сакс даже подпрыгнула на месте, когда из рации прогремел перевод Райма:
— Das Nummernschild!
«Откуда он столько всего знает?» — еще раз удивилась Амелия. Она повторила это слово девушке, но та отрицательно помотала головой, а потом, прищурившись, спросила:
— А что вы имеете в виду, говоря про такси?
— А разве его машина была не такси?
— Nein.Самая обычная легковая машина.
— Вы слышите. Линкольн?
— Да. У нашего мальчика есть еще и другие колеса. И если он уложил ее в багажник, значит, это не пикап и не фургон.
Сакс снова повторила слова Райма девушке, и та согласно кивнула:
— Да, самый простой седан.
— Ты ничего не помнишь о цвете автомобиля, марке или, возможно, даже годе выпуска?
— Светлая. Может быть, серебристая или серая. Или... есть еще такой цвет, светло-коричневый.
— Бежевый?
Она снова кивнула.
— Может быть, и бежевый, — перевела Амелия для Райма.
— Скажи, пожалуйста, в багажнике что-нибудь лежало? Может быть, какие-нибудь инструменты, тряпки, чемоданы? — спросил Селитто.
Но Монелл ответила, что багажник оказался совершенно пустым.
Тогда заговорил Райм:
— А чем там пахло? В багажнике?
Сакс повторила вопрос.
— Не знаю.
— Может быть, маслом или бензином?
— Нет. Там пахло... чистотой.
— Ну, значит, это новая машина, — отреагировал Райм. Монелл неожиданно расплакалась. Затем начала отчаянно мотать головой. Сакс взяла ее за руку, и девушка вскоре справилась с нахлынувшими чувствами:
— Мы ехали очень долго. Мне показалось, что очень долго.
— Ты все говоришь правильно, милая, — поддержала ее Сакс.
— Скажи ей, чтобы она разделась, — перебил их голос Райма.
— Что?
— Сними с нее одежду.
— Я не стану этого делать.
— Пусть врачи выдадут ей халат. Нам нужна ее одежда, Амелия.
— Я не могу, — зашептала Сакс. — Она плачет. — Пожалуйста, — встревожился Райм, — это очень важно. Селитто кивком велел Амелии выполнять приказ, и та, поджав губы, тихо объяснила Монелл, что от нее требуется. К ее удивлению, девушка сразу же согласилась. Оказалось, ей самой хотелось побыстрее избавиться от окровавленной одежды. Чтобы не смущать их, Селитто отошел в сторонку и начал о чем-то совещаться с Хауманном. Монелл с удовольствием облачилась в халат, предложенный ей врачом, а один из полицейских в штатском накрыл ее плечи своей спортивной курткой. Сакс уложила джинсы и рубашку в пакеты.
— Одежда у меня, — передала она Райму.
— Теперь девушка должна пройти вместе с тобой на место преступления, — продолжал Линкольн.
— Что?!
— Только убедись в том, что она будет находиться позади тебя, чтобы не нарушить целостность вещественных доказательств.
Сакс посмотрела на сгорбившуюся жалкую фигуру, устроившуюся на носилках между двумя полицейскими автобусами.
— Она не в форме и не сможет идти. Он сильно порезал ее. До самых костей. Для того чтобы крысы учуяли кровь и поскорее разделались с ней.
— Но она может передвигаться?
— Вероятно. Но вы представляете себе, что ей пришлось пережить?
— Она может точно сказать, как они шли туда. Она может показать, где именно он стоял.
— Ее сейчас должны отправить на пункт первой помощи. Девушка потеряла слишком много крови.
