Чтобы избежать в дальнейшем чего-то подобного, мы с Пашей решили надежно оградить кладбище. С этой целью в Барнауле были заказаны на комбинате железобетонных изделий несколько сот бетонных узорчатых секций, из которых впоследствии собрали выкрашенную в белый цвет высокую и красивую ограду, надежно защищающую место погребений от любых нежелательных визитеров.
Взятые темпы, которые не снижались в течение почти месяца, позволили нам провести, как обычно, встречу ветеранов 27 апреля.
Но на этот раз сама встреча была организована необычно.
Во первых, были приглашены многие их тех, кого мы давно хотели бы видеть на наших встречах, но дальше разговоров у нас дело не двигалось – не хватало средств.
Я имею в виду руководителей родственных нашему славоградскому химкомбинату других сибирских предприятий Минсредмаша. Мы разыскали семерых из них, и все они согласились приехать. Занимались этим Паша вместе с другими нашими ребятами из тех, кто по состоянию здоровья мог принять участие.
Мы пригласили руководителей бывшего Министерства среднего машиностроения.
Мы пригласили генералов, которые в 60—80-е годы руководили главным управлением вооружений Минобороны СССР.
Мы пригласили руководителей администрации города Славограда, городской милиции и вообще всех из числа горожан, кто принимал участие в восстановлении кладбища.
И конечно, мы пригласили наших спонсоров – забегая вперед, скажу, что все трое приехали.
Апрель месяц стоял в этом году настолько теплый, что кое-где уже распускались листья на деревьях, а земля раньше на несколько недель покрылась зеленой травой.
Поэтому мы, заказав необходимые блюда и напитки в местном ресторане, решили организовать поминки на открытом воздухе, в рощице прямо рядом с кладбищем. Планировалось натянуть несколько больших брезентовых полотнищ – сделать тенты на случай дождя, и расставить несколькими рядами столы, на которых и сервировать все, что в соответствии с русскими обычаями необходимо для поминания усопших.
Со всеми этими хлопотами я совершенно отошел от своей литературной деятельности – даже посылки с авторскими экземплярами вышедших в Москве обоих романов лежали у меня в комнате нераспечатанными.
Зато я уделил много внимания сценарию проведения нашей встречи. Главной задачей было суметь провести родственников умерших к могилам до того, как слух о разорении и последующем восстановлении кладбища распространится среди них и вызовет совершенно ненужные волнения.
А то, что они узнают, что что-то с кладбищем совсем недавно было неладно – было неизбежным. Ведь мы приезжали в город Славоград ежегодно уже не один десяток лет, и у многих из нас среди местных жителей были знакомые.
Поэтому было решено изменить порядок встречи. На авто- и железнодорожном вокзалах должны были дежурить специально нанятые люди, а также автобусы. По радио после прибытия каждого транспортного средства давалось объявление, и все вновь прибывшие на встречу поминовения ветеранов химпрома сразу должны были отвозиться прямо на кладбище, где они пройдут привычными тропинками к родным могилкам.
Так что узнать о вандализме, не так давно имевшем место в городе Славограде, они смогут лишь после возвращения с кладбища, на котором каждый только что видел родные погребения в полном порядке. А потому на свой счет события на кладбище никто принимать не будет.
Это должно было исключить какие-либо ненужные вопросы, а тем более – волнения.
В дальнейшем же я, естественно, все собирался рассказать прямо во время поминок, за столами, которые хорошо были видны каждому, кто выходил из ворот кладбища.
Таким образом, когда наступило 27 апреля, все было готово, и все прошло по намеченному плану.
Приехавшие на встречу десятки людей с утра потянулись на кладбище, затем подходили к столам, закусывали и расходились – официально поминальный обед был назначен на 14 часов.
К этому времени почти все, кто был приглашен, уже собрались и рассаживались по местам, группируясь и беседуя о былом: вместе держались представители Минобороны, отдельными группами – руководители предприятий, местная администрация, наконец – наши ветераны и их родные.
Чуть в стороне стояли приглашенные персонально олигархи, с ними – Евгений Евгеньевич и, что меня удивило, Яков Моисеевич.
Причем товарищ Бридих, судя по мимике лица и двигающимся губам, чувствовал себе весьма непринужденно и оживленно, совершенно «на равных» беседовал о чем-то с Иваном Степановичем, который лишь улыбался в ответ.
Так что, когда я встал со своего места и постучал ложечкой по стакану – вилок на столах с поминальным обедом не бывает – почти все места были заняты, на столах стояли блюда с закусками, а официанты сноровисто разносили тарелки с первым блюдом и разливали в стаканы водку.
Можно было начинать…
– Друзья! – начал я. – У меня есть кое-что хорошее, что необходимо вам сказать, но есть и кое-что – не очень…
Поэтому давайте начнем с главного – печального. Давайте почтим минутой молчания память тех, кто ни награды ради, ни за звания, ни за хорошую пенсию, а просто выполняя свой долг перед страной, работал, не жалея жизни, и потеряв ее, навсегда упокоился здесь, в этой земле.
Прошу всех встать!
Встали все. Никто не выказывал показного участия, не заметил я и постных ханжеских лиц, когда минута молчания для человека – просто формальность, досадная отсрочка от главного.
Нет. Чувствуется, что собравшиеся вокруг столов действительно испытывали чувство печали и сожаления.
Вы спросите – сожаления о чем? О несправедливой стране, которая загнала в радиоактивные шахты людей?
Нет, конечно. Мы, оставшиеся в живых, сожалели о том, что рядом с нами по жизни сейчас не идут наши друзья, а лежат под могильной землей.
Это была обычная чисто человеческая печаль живых о безвременно ушедших. И если кто-то в эту минуту думает о чем-то ином – он просто притворяется опечаленным и сожалеющим.
Может быть, я ошибаюсь. Но вот думаю именно так, убежден в том, о чем думаю. Уж простите!
– Прошу сесть, – сказал я. – Пожалуйста, положите себе на тарелки все, что нам приготовили, и наполните стаканы те, у кого они пусты.
Я выждал с полминуты, и продолжал:
– Я теперь – выпьем за них! Пусть земля им будет пухом, а мы всегда будем их помнить.
Все вновь, двигая стульями, встали, молча, не чокаясь, выпили и сели, стали закусывать. Я сделал знак официантам, они дружной шеренгой вновь разобрались по-над столами и снова наполнили стаканы.
Я вновь встал, держа в руке стакан с водкой. Так уж получилось, что последние годы в основном мы с Павлом занимались организацией наших ежегодных встреч, поэтому обычно и за поминальным столом руководил я.
– Среди нас за этим столом нет Пети Бурмистрова, Виталика Звягинцева, Костомарова Ильи… – я перечислял тех наших ветеранов, кто находился либо в больнице (на сегодняшний день их было двенадцать), либо лежал в постели дома (таких было трое). – И хотя они сейчас мысленно с нами и по-своему тоже поминают погибших, давайте на этот раз соединим стаканы и пожелаем, чтобы наши ребята выздоровели. Пусть им повезет! Как нам повезло!
Мы, пятерка выживших и вдобавок обретших в результате всех облучений новые физиологические человеческие качества, встали первыми, подавая пример – пьем и на этот раз стоя!
Все поднялись, теперь уже никто не молчал, каждый старался сказать что-то приятное. Раздавались реплики: «Пусть ребятам повезет!», «Нет, ну бывают ведь случаи!..», «Пусть выздоровеют!» и другие подобные.
На этот раз закусывали дольше.
Потом я вновь встал, и держа в руке наполненный стакан, коротко рассказал всем, кто еще не знал, о событиях, имевших место недавно на кладбище.
Я смягчил все, что мог. Не вдавался в степень разрушения могил, не упомянул о работе милицейских экспертов, которые с трупоискателями в руках две недели работали с рассвета до заката, чтобы не дай бог, не пропустить ни одного захоронения и обеспечить истинное восстановление каждой могилы, а не мнимое.
Я просто сказал, что несколько молодых людей, в нетрезвом виде угнали трактора и проехались по нашим могилам. Сейчас они арестованы и вот за столом сидит начальник местной милиции, все желающие могут узнать о хулиганах все, что хотят.
Чтобы направление мыслей родственников не пошло туда, куда не следует, я далее сказал, что благодаря помощи нескольких состоятельных людей мы смогли, как все присутствующие, кто побывал на кладбище, могли увидеть, значительно улучшить место упокоения наших товарищей – асфальтировать дорожки кладбища, высадить деревья, обнести место захоронений бетонной оградой, чтобы в будущем ничего подобного происшедшему этой весной не повторилось.
