В кухне Булыжник прибил Витька к табуретке, Елена принесла ему жгут, и бандит на всякий случай крепко стянул ему руки за спиной. Елена хищно улыбнулась, разлядывая добычу.
— Вот, значит, кто скрывается под личиной мистера Жильгириса, крутого бизнесмена из Эстонии, — нараспев произнесла она.
— Происходить невероятная ошибаловка, — попробовал ломать комедию Витек.
— Ну конечно… Зашибись просто, как "ошибаловка", — подтвердила Елена. — Только знаешь, из грязи в князи вот так запросто не вылезают. Грязь все равно прилипает.
— Это я успел заметить, как только тебя увидел, — злобно сказал Витек, понимая, что прикидываться дальше бессмысленно.
— Хамить будешь — рот заклею. Нет, за то, что ты обчистил моего дражайшего муженька, я тебя даже несколько благодарна. Не то так и прожила бы всю жизнь с этим ничтожеством… Но пока позвоню я, пожалуй, дорогому папа, — на французский манер произнесла Елена. — Я ведь предупреждала его не иметь никаких дел с "Золотым Крюком", но он вечно сам себе самым умным кажется. Так что, думаю, будет, весьма доволен, узнав загодя, с какими мошенниками связался. — И она потянулась к телефону.
— Может, сначала переговорим с глазу на глаз? — без особой надежды спросил Витек. — Я могу вернуть деньги.
— И вернешь, можешь ты это или не можешь… Причем, господин Жальгирис, я думаю, что сумма будет несколько больше той, что вы вытащили из-за бутылок в баре дома моего супруга. Но об этом мы, и в самом деле, поговорим отдельно.
"Правду говорят — выпивка до добра не доводит" — с горечью подумал бывший сантехник.
Елена повернулась к Булыжнику.
— Вы справились с работой. Молодцы.
— Тогда гони бабки.
— Но он же их еще не принес!
— Он уже в банк звонил.
— Звонил, звонил, — подтвердил Витек, — просто поздно сейчас, они только к утру открываются.
— Что же, значит, побудешь у меня до утра. Скоро, думаю, и отец вернется. А вы заходите утром.
— Слушай, дамочка, — рассердился Булыжник. — Либо мы тоже останемся здесь до утра, либо уйдем вместе с этим типом и сами выколотим из него деньги. Нас уже достаточно кормили всякой лабудой.
Такой вариант Елену, однако, не устраивал. Она рассчитывала содрать с Витька не меньше миллиона — судя по слухам и прессе, дела в его "Золотом Крюке" шли в гору. Причем желательно — еще до приезда отца, который, конечно, не оставит ей всей суммы. А сказками про то, что он свои деньги держит в банке, пусть прибережет для этих недоумков с мышцами вместо мозгов.
— Вы полагаете, я хочу вас обмануть? — сделав святые глаза, удивилась Елена.
— Именно так и есть. Так что без денег мы не уйдем.
— Ну, что ж, я заплачу вам сейчас. Сорок две тысячи, если правильно помню?
— Сорок четыре, — поправил прямодушный Булыжник.
— Шестьдесят кусков, — уточнил Филипп, вращая глазами со все возрастающей скоростью.
— Шестьдесят? Это что за инфляция такая?
— А ты как думала? Найти беглого сантехника — дело одно, а вот украсть крупного бизнесмена — совсем другое. У него, между прочим, и охрана имеется…
— В нас даже почти стреляли, — подтвердил Булыжник.
— Почти?!
— Ну… целились.
— Чтобы вам пусто было! — Елена искренне желала, чтобы они побыстрее ушли — куш светил невообразимый, и получить его хотелось втайне от папаши. — Хорошо, хорошо, пусть шестьдесят. Сейчас принесу, а вы ждите здесь и не вздумайте подсматривать.
— Елена вышла из кухни в свою комнату, где у Бородянского был тайничок с деньгами, отсчитала аккуратные банковские упаковки, вернулась и сунула их в руку Филиппу.
— Классно упакованы, — заметил Филипп, пожалуй, впервые жизни глядя обеими глазами в одно место. — Даже открывать жаль.
— Шестьдесят. Выматывайтесь отсюда!
— Деньги счет любят, — заметил Булыжник, сорвал обертку с одной и принялся аккуратно пересчитывать, сиюминутно слюня пальцы. Филипп неуверенно топтался рядом.
— Слушай, наверное, все точно…
— Точно, как в аптеке, — подтвердила Елена. — Так что проваливайте отсюда, пока отец не пришел!
Они общими усилиями все же оторвали рачительного Булыжника от стула, но тот даже по пути к двери продолжал перебирать купюры. Елена просунула руку между ним и Филиппом, замок щелкнул, дверь открылась. Булыжник поднял глаза, ойкнул, а Филипп попытался было тут же ее закрыть, но было уже поздно: Арцибульдер с братвой, который как раз к тому времени поднялись на этаж, бросились на них, и клубок человеческих тел буквально вкатился в квартиру.
— Не стрелять! — гаркнул откуда-то из кучи тел Арцибульдер. — Не то сами заложника уложим… Руками мочить!
Булыжник и Филипп были с такой постановкой вопроса, видимо, в корне не согласны. Теперь, когда деньги уже были у них в руках, они не собирались отдавать им невесть откуда взявшимся грабителям. Дверь захлопнулась. Елена выбралась из под дерущихся и отпрянула в гостиную, к пуфику, на котором стоял телефонный аппарат. За ней бросился один из братков, следом — Филипп, следом — все остальные.
— Отстаньте, гады! — завопила женщина, непонятно к кому обращаясь. Она схватила трубку, но один из громил прыгнул на нее с грацией объевшегося барса. Он, правда, промазал, но шнур телефонный, задетый ногой, вылетел из розетки.
Арцибульдер первым нашел Витька. Он отыскал в ящике нож и принялся резать путы, стягивающие тому руки. Довести дело до конца не удалось, потому что сверху на него упал кухонный шкаф, который пнул ногой Булыжник. Зазвенела бьющаяся посуда. Булыжник бы добил налетчика, но шкаф упал прямо на него, и кулак Булыжника только пробил заднюю фанерную стенку. Пока он его выдергивал, прибежали другие — Булыжнику пришлось отбиваться одной левой, помогая, правда, ногой.
В то же время в комнате Елены два налетчика пытались обезвредить Филиппа, но тот, хотя особыми физическими данными и не отличался, сражался яростно: нежелание делиться полученными деньгами удесятеряло его силы. Скоро он заразил своей жадностью и других, поэтому один из налетчиков тоже впился в пачку денег и принялся тянуть на себя. Купюры рвались и сыпались на ковер. Налетчик разозлился и попытался ударить Филиппа кулаком в челюсть, но тот коварно разинул пасть, кулак пролетел дальше, чем рассчитывал, после чего Филипп стиснул зубы. Налетчик заорал и, чтобы освободить руку, уперся ногой во что-то мягкое и со всей силы дернул на себя. Рука вернулась владельцу с одним зубом, застрявшим между костяшками, а мягкая подпорка с визгом отлетела в сторону — оказалось, что пнули мадам Чеботареву, которая тоже решила поучаствовать в схватке за деньги.
На этом то ли у Елены терпение лопнуло, то ли она вспомнила, кто все-таки в доме хозяйка. Сначала она вышвырнула из комнаты в коридор Филиппа, а пришлый налетчик выскочил за ним в погоню сам. Другой, правда, замешкался, вылезая из под перевернутой тахты, но Елена хватила его по голове статуэткой Аполлона, которая была не только антикварной, но еще и бронзовой. Древнего бога еще слегка помяли, когда им швырнули в голову появившегося на шум Арцибульдера. Авторитет успел пригнуться, что делал в жизни всего раз семь, из них шесть — в глубокой юности при необходимости присесть на горшок, и Аполлон с пафосным звоном расколотил зеркало в двери коридорного шкафа. Остальной шкаф доломали вырвавшиеся на подмогу кто кому Булыжник и его противник.
Елена перевела дыхание и глазами обвела поле битвы, прикидывая, чем бы ей еще вооружится. Витек же тем временем вытащил руки из надрезанных Арцибульдером полос жгута, осторожно прошел из кухни через коридор, уворачиваясь от летающих рядом кулаков и предметов домашнего обихода. Достигнув двери в гостиную, он встретился глазами с Еленой. Видок у обоих был, скажем так, не для светских приемов.
— Я лучше итить твою мать, — без каких либо знаков препинания произнес "эстонец". Елена была бы рада добраться до мерзавца, но гора дерущегося мяса отделяла ее от него, и перебраться через этот Стикс возможности не представлялось.
— Ты мне еще попадешься, — пригрозила она и швырнула в Витька ненужным уже телефонным аппаратом. Арцибульдер в этот момент как раз смог разогнуться. Телефонный аппарат угодил ему аккурат в темечко и рассыпался на кусочки.
— Зверь баба, — похвалил авторитет, теряя сознание.
Витек выбрался из квартиры и бегом бросился вниз по лестнице, забыв про наличие лифта. Выбегая из подъезда, он сшиб Шору, который был занят разглядыванием кошки, принесшей сюда своих котят, чтобы спрятать их от холодного осеннего ветра.
— Осторожней! — начал ругаться Шора, который, отлетев в сторону, чуть не придавил одного из малышей, — глаз у тебя, что ли, нет? Э, постой — это же ты!.. А как же?..
Витьку объясняться было недосуг. Он стремительным шагом, не пустившись в галоп лишь для того, чтобы не шокировать бабушек на лавочке, удалялся от злополучного подъезда, заодно приводя в порядок измятую донельзя одежду. И шагов через двадцать почти нос к носу столкнулся с Бородянским. Начальник треста только что вернулся с работы после удачной, на его взгляд, развязки дела с "Золотым Крюком", отпустил служебную машину, и теперь направлялся домой, где его должен был ждать ужин.
