— Нет, это невозможно. Я вижу место, где она лежала. Ее руки все время были в наручниках. Это как раз там, где он поднимал свою перчатку. Наверное, он подумал, что подмел это место. Я вижу великолепный, четкий отпечаток пальца!
— Ну что ж, тогда сделай снимок этого мерзавца в натуральную величину! Надеюсь, ты помнишь эту процедуру?
Ей понадобилось немного времени, и со второго раза получился идеальный снимок. Сейчас Амелия чувствовала себя так, будто только что нашла на улице стодолларовую купюру.
— Собери пыль с этого места в вакуумный фильтр и возвращайся к столбу. Пора пройтись по месту преступления «решеткой», — инструктировал Райм.
Она начала медленно исследовать пол. Взад-вперед. Не более одного фута за один шаг.
— Не забывай поглядывать наверх, — напомнил Линкольн. — Я однажды поймал подозреваемого по одному волоску, который завис на потолке. Он зарядил патрон 357 в пистолет калибра 38, отдачей один волосок с его руки оторвало, и он прилип на заплесневелом потолке.
— Я посматриваю. Потолок здесь черепичный. И очень грязный. Тут ничего и не спрячешь. Ни выступов, ни карнизов, ни дверных проемов.
— А где же «ключевые» предметы?
— Ничего нет.
Взад-вперед. Прошло уже пять минут. Потом шесть, семь…
— Может быть, на этот раз он решил ничего не оставлять? — предположила Сакс. — И Монелл — его последняя жертва?
— Нет, — с уверенностью произнес Райм.
И вот за одним из столбов она, наконец, что-то увидела.
— Тут в углу что-то есть… Да, это они.
— Перед тем, как забрать их, не забудь сделать снимок.
Амелия сфотографировала предметы, потом осторожно, с помощью карандашей, приподняла кусок белой ткани:
— Женские трусики, — доложила она. — Мокрые.
— Сперма?
— Не знаю, — проговорила Сакс, приготовившись к тому, что сейчас Райм заставит ее понюхать их.
Но приказ последовал другой:
— Освети их на предмет наличия протеина. Он должен флуоресцировать.
Она включила свой фонарик, но ткань не засветилась:
— Нет, значит, не сперма.
— Уложи их в пакет, в полиэтиленовый. Что там еще? — нетерпеливо спросил Райм.
— Листок. Длинный, тонкий, с заостренным кончиком. Лист был сорван давным-давно, и он уже успел высохнуть и побурел.
Амелия услышала, как обреченно вздохнул Линкольн:
— На Манхэттене имеется около восьми тысяч видов лиственных растений. Твоя находка вряд ли нам чем-нибудь поможет. А что под листом?
Почему он решил, что там есть еще что-то?
Но там действительно лежал обрывок газеты. С одной стороны осталась чистая бумага, на другой была изображена схема лунных фаз.
— Луна? — удивился Райм. — Отпечатков нет? Опрыскай бумагу нингидрином и просканируй своим фонарем.
Однако бумага оказалась чистой, без отпечатков.
— Это все.
Наступила тишина.
— На чем находились предметы?
— Не знаю.
— Как это? Должна знать!
— Ну, на земле! — вспылила Амелия. — На грязи, в конце концов.
— Точно на такой же, как и остальная грязь?
— Да, — фыркнула Амелия, а потом тщательно изучила почву, и тут заметила, что она была другой. Что за черт! — Нет, не совсем так. Она тут почему-то другого цвета.
«Неужели он всегда прав?» — удивилась она.
— Положи ее в пакет. — Пока она собирала грязь, он снова обратился к ней: — Амелия?
— Да?
— Его здесь нет, — убедительно произнес Райм.
— Думаю, вы правы.
— Я услышал в твоем голосе тревогу.
— Все прекрасно, — быстро ответила Амелия. — Теперь я нюхаю воздух. Я чувствую запах крови, плесени и сырости. И снова лосьон.
— Тот же самый?
— Да.
— Откуда идет этот запах?
Втягивая в себя воздух, Сакс обошла, как и в первый раз, вокруг столба, потом оказалась у другого, точно такого же.
— Вот здесь. В этом месте запах самый сильный.
— Где «здесь», Амелия? Ты не только мои ноги, ты еще и мои глаза. Помни об этом!
— Возле одного из деревянных столбов, поддерживающих потолок. Он такой же, как и тот, к которому была привязана девушка. Только в пятнадцати футах от первого.
— Значит, он мог прислоняться к нему. Как насчет отпечатков?
— Их нет, но запах очень сильный.
— Возьми образец древесины в том месте, где ты лучше всего почувствовала аромат лосьона. В чемодане ты найдешь специальный инструмент. Он черного цвета. Это портативная дрель. Возьми насадку для получения образцов — она полая — и установи ее в патрон. Там есть такая штучка, которая называется…
— У меня дома имеется дрель, — оборвала его пространные инструкции Амелия.
— Даже так?
Она высверлила кусок древесины из столба, потом стерла со лба пот.
— Образец упаковать в полиэтиленовый пакет? — поинтересовалась она и получила положительный ответ. Только сейчас Амелия почувствовала слабость. Она опустила голову и глубоко вздохнула. Здесь было слишком душно и жарко.
— Что-нибудь еще? — зазвенел голос Райма.
— Больше ничего не вижу.
— Я горжусь тобой, Амелия. Возвращайся назад вместе со своими сокровищами.
— Осторожней! — рявкнул Райм.
— Я опытный специалист.
— Оно новое или старое?
— Ш-ш-ш! — зашипел Том.
— О, Господи! Я спрашиваю, лезвие у тебя новое или не очень?
— Не дышите… Вот, так-то лучше. Будете гладенький, как попка у младенца.
Процедура не касалась судебной экспертизы. Она была чисто косметической.
Том брил Райма первый раз за неделю. Кроме того, он уговорил хозяина вымыть голову и даже успел аккуратно причесать его.
За полчаса до этого Райм отослал Купера в соседнюю комнату, и Том спустил ему мочу с помощью катетера. После того как все было сделано, Том посмотрел на него и поморщился:
— Выглядите вы дерьмово. Вы-то сами это осознаете?
— Мне плевать. Почему я должен об этом думать?
И тут он мгновенно понял, что сказал полную чушь.
— Как насчет того, чтобы побриться? — предложил молодой человек.
— У нас на это нет времени.
На самом деле сейчас Райм подумал о том, что если в следующий раз доктор Бергер увидит его таким ухоженным и опрятным, он вряд ли согласится на дальнейшее «сотрудничество». Растрепанный и грязный пациент — это всегда личность подавленная и потерявшая всякую надежду.
— И неплохо бы умыться.
— Нет.
— Но теперь к нам приходят люди, Линкольн.
Наконец, Райм сломался, и как бы нехотя пробурчал:
— Ну, ладно.
— А что вы скажете относительно того, чтобы вылезти, наконец, из этой надоевшей пижамы?
— Нормальная пижама, по-моему…
Но и это также означало полное согласие.
Теперь, умытый и побритый, одетый в джинсы и белую рубашку, Райм пытался проигнорировать зеркало, которое Том держал перед ним.
— Убери его подальше.
— Я вижу значительное улучшение.
Линкольн Райм насмешливо поморщился:
— Пожалуй, пока они не вернулись, я немного прогуляюсь, — объявил он и опустил голову на подушку.
Мел Купер удивленно посмотрел на него.
— Мысленно, — пояснил Том.
— В мыслях?
— Да, я легко могу представить себе такую прогулку, — продолжал Райм.
— Вот здорово! — заинтересовался Мел.
— Я могу пройтись по любому району, и никакие хулиганы на меня не нападут. Могу взобраться на высочайшую гору и при этом не устать. Или поглазеть на витрины магазинов Пятой авеню. Правда, то, что я вижу, вовсе не обязательно находится там, где я это представляю. Ну и что? Ведь то же самое происходит и со звездами.
— Не понимаю, — признался Купер.
— Звездному свету, который мы видим сейчас, уже исполнились тысячи миллионов лет. К тому времени, когда свет звезды достигает Земли, она сама успевает переместиться. И звезды находятся совсем не там, где, как нам кажется, мы их видим. — Райм вздохнул, почувствовав, что успел притомиться. — А некоторые из них уже погасли и перестали существовать, — добавил он и закрыл глаза.
***
— Он делает нашу задачу все труднее.
— Это только так кажется, — ответил Райм Лону Селитто.
Селитто, Бэнкс и Сакс только что вернулись с бывшего скотного двора.
— Трусики, луна и растение, — бодро произнес Джерри, но лицо у него сразу вытянулось от безнадежности. — Это, конечно, не карта автомобильных дорог.
— Есть еще и грязь, — заметил Райм, который всегда возлагал большие надежды на анализы почвы.
— У тебя имеются хоть какие-то мысли по поводу того, что все это может означать? — начал Селитто.
— Пока нет, — признался Райм.
— А где Поллинг? — продолжал Селитто. — Я не могу до него добраться.
— Я его больше не видел, — сообщил Линкольн.
