Дэнни отсалютовал старому механику.
– Мое нерушимое правило: не пей перед полетом. Тем не менее однажды ночью мне с половиной бутылки текилы в желудке пришлось преследовать боливийских наркокурьеров. Долгая история, но мы тогда перехватили сорок килограммов кокаина.
– А себе немножко оставили? – спросил юнец, глядя на пилота горящими глазами.
– Нет. – усмехнулся Дэнни. – Но бывали случаи, когда в рапортах вес конфискованной марихуаны указывался чуть меньше, чем на самом деле. Правда, военная полиция так и не узнала почему.
– Будь поосторожнее, майор, – предупредил Берли, и улыбка исчезла с его лица. – Ветер усиливается, а с севера идет грозовой фронт.
– А я как раз туда и направляюсь.
– Лучше бы шериф вернулся в город на машине. Времени бы заняло ровно столько же.
«Вряд ли, – подумал Дэнни. – Билли Рэю слишком нравится летать на вертолете».
– Я всего лишь солдат, шеф. Приказ есть приказ.
Механик подмигнул и открыл дверцу вертолета. Дэнни взобрался на правое сиденье, застегнул привязные ремни, затянул их потуже и запустил двигатель. Надев наушники, он провел предполетную проверку. Макдэвит совершенно не скучал по шлемофону, прибору ночного видения, бронежилету и другому снаряжению, необходимому для пилотирования вертолетов «пейв-лоу». По сравнению с его военным прошлым нынешнее задание больше походило на развлекательный полет на аэроплане в двадцатые годы прошлого века.
Когда скорость вращения винта достигла триста шестидесяти оборотов в минуту, Дэнни почувствовал, что машина готова к взлету. Он потянул ручку «шаг-газ» вверх, и вертолет оторвался от земли. Нажав на правую педаль, Дэнни выровнял машину, тронул рычаг продольно-поперечного управления, чуть подав вертолет вперед, и повернул рукоятку дросселя. Спустя несколько секунд огромная птица взмыла в небо.
Вдруг завибрировал сотовый телефон. Дэнни выхватил его из кармана, надеясь, что Лорел наконец прислала сообщение. К огромному удивлению, он обнаружил, что держит легальный телефон. Пока Дэнни его открывал, вертолет чуть отклонился от курса. Сообщение было от диспетчера Кэрол. Всего четыре слова: «Черный код/третья степень».
Сердце Дэнни тревожно сжалось, когда он увидел зашифрованное послание.
Слова «черный код» – означали захват заложников.
«Третья степень» – человеческие жертвы.
Перед его мысленным взором пронеслись картины кровавой расправы в школе «Колумбайн» и Политехническом университете штата Виргиния.[17] Повернув рукоятку дросселя, Дэнни увеличил скорость вертолета до ста десяти узлов и полетел навстречу грозовым облакам, надвигающимся с северо-запада.
Кайл Остер был мертв.
Лорел спустилась вниз с Бет на руках и увидела его тело на полу прихожей. Она прижала лицо дочери к груди и заглянула через перила. Кайл лежал с открытыми глазами лицом вверх: таким неподвижным может быть только труп. Его дурацкая рубашка задралась до груди – должно быть, Уоррен поднял ее, оказывая Кайлу медицинскую помощь. «Как странно, – подумала Лорел, – выстрелить в человека, а затем пытаться его спасти». Уоррен стрелял дважды, но она видела только одну рану, прямо посредине, немного выше пупка. Темная кровь покрывала бледный живот Кайла, сгустками застыв на волосах, к которым прикасалось так много легковерных женщин, обманывающих своих мужей.
– Ты позвонил в Службу спасения? – спросила она с лестничной площадки.
– А какой смысл? – ответил Уоррен с первого этажа.
– Он умер до того, как ты поднялся наверх?
– Нет, но он был при смерти. Он не мог шевелить ногами. Думаю, пуля попала в позвоночник и, наверное, перебила нисходящую аорту – похоже, у него открылось внутреннее кровотечение.
– Какой точный выстрел! – заметила Лорел горько.
Уоррен посмотрел на тело.
– Он выстрелил первым. Ты сама видела.
– Какой ужас! Я не могу… я просто не могу в это поверить!
– Мамочка, мне трудно дышать, – пропищала Бет.
Лорел повернула голову дочери, не давая ей, однако, заглянуть за перила. Бет молчала с тех пор, как они пытались сбежать по крыше, только сосала большой палец и с пустым взглядом прижималась к материнской груди.
– Накрой его чем-нибудь, – попросила Лорел.
– Сама накрой. Дай мне Бет.
– Ты к ней не прикоснешься.
Уоррен взглянул вверх, и его лицо приняло жесткое выражение.
– Не думай, что все изменилось. Кайл сам выбрал смерть. У каждого выбора есть свои последствия. И у твоего тоже.
– Да кем ты, черт возьми, считаешь себя?! Богом? Очнись! Ты только что убил человека! Пора прекращать это безумие!
– Иди вниз. На кухню.
Лорел закрыла ладонью глаза дочери и вслед за Уорреном прошла на кухню. Бет была намного тяжелее, чем год назад. У Лорел ныли плечи и спина. Пока Уоррен выглядывал из окна кухни, она достала из шкафчика стакан.
– Что ты делаешь? – поинтересовался муж, не отводя взгляда от лужайки перед домом.
– Хочу дать Бет воды. Она совсем измучена. Хотя нет. Своими поступками ты нанес ей психологическую травму. Может, перепугал ее навсегда. Что с тобой происходит?
– Дай ей чайную ложку бенадрила.
– И это совет профессионала? Накачать дочь снотворным?
Уоррен закатил глаза.
– Для нее же будет безопаснее, если она все проспит.
У Лорел засосало под ложечкой.
– Что именно?
– Не переживай, ее можно уложить в убежище.
На миг Лорел показалось, что она разговаривает с роботом.
– Уоррен, ты только что убил своего партнера по работе. Ваш офис сгорел дотла, а одна из сотрудниц пыталась убить федерального агента. Неужели ты не понимаешь, что сюда вот-вот нагрянет полиция?
– Поэтому лучше отправить Бет в комнату-сейф.
Лорел прошептала:
– Если ты закроешь ее там в одиночестве, то она испугается до смерти!
– Зато будет в безопасности. Пули не смогут пробить сталь дюймовой толщины.
Несмотря на усталость, Лорел охватила тревога.
– Ты что, серьезно собираешься противостоять отряду вооруженных людей, удерживая нас в заложниках?
Наконец-то на лице Уоррена отразились какие-то эмоции.
– Это наш дом, Лорел. Мой дом. Моя земля. Надеюсь, полиция с должным уважением отнесется к нашим правам и даст нам возможность разобраться в семейных проблемах без постороннего вмешательства.
Она закрыла глаза, пытаясь изгнать образ Уоррена из мыслей и сосредоточиться, но безуспешно. Внезапно она осознала всю чудовищность происшедшего и разрыдалась. Со слезами к Лорел пришло озарение, открывшее дорогу к свободе. Она солжет, но это будет не просто одна из недомолвок, которыми она пользовалась в прошлом году. Ей придется быть весьма убедительной. «По крайней мере, смерть Кайла принесет хоть какую-то пользу», – подумала Лорел. Остер окажет ей услугу в смерти, на что в жизни он никогда бы не пошел.
Она отнесла Бет в угол кухни, к кушетке. Девочка цеплялась за нее, не желая отпускать, но Лорел усадила ее на сиденье и задумчиво потерла лоб.
– Уоррен, – сказала она, – я не допущу, чтобы ты ставил жизнь Бет под угрозу. Я скажу тебе все, что захочешь, но вначале нужно покончить с этим безумием. Меня не волнует, что будет со мной, но ты должен разрешить Бет выйти из дома.
Заслышав в ее голосе решимость, Уоррен отвел взгляд от окна и уставился на нее:
– Ты на самом деле думаешь, что Бет со мной в опасности? Это ты подвергла наших детей риску. Скажи мне правду, истинную правду, и сама удивишься, как все обернется.
Лорел попыталась разгадать, что он имеет в виду, но не сумела.
– Сперва отпусти Бет. В знак доверия. А затем я тебе все расскажу.
Он печально улыбнулся:
– Не могу. Как оказалось, тебе нельзя верить. Бет ничего не угрожает. – Он шагнул к Лорел: – Говори.
Она вдруг поняла, что у него в руках нет оружия. Где же револьвер? В кармане?
– Я жду, – напомнил Уоррен.
Лорел вспомнила ужасную сцену наверху – когда он сообщил детям, что у нее роман на стороне. Этого оказалось достаточно, чтобы ее глаза наполнились слезами.
– Я встречалась с Кайлом, ясно? – произнесла она тихо. – Почти год.
Уоррен прищурил глаза и шагнул ближе. На расстояние удара.
– Кайл. Твоим любовником был Кайл?
Она кивнула.
– Я его не любила, но мне хотелось сделать тебе больно. Я знала, что сильнее всего тебя ранит то, что я размениваюсь на дешевку.
Уоррен придвинулся еще ближе, на расстояние поцелуя.
– Ты занималась с ним любовью?
– Нет, мы трахались.
Уоррен вздрогнул. Лорел ждала, что он ее ударит.
– И ты знала о других женщинах? О Виде? О медсестрах?
Лорел кивнула:
– Так и было задумано.
– Кайл тебя любил?
Она хотела сказать нет, но вспомнила о письме Дэнни.
– Он так считал. Просто с ума сходил. У него никогда не было женщины вроде меня. Он сказал, что бросит всех, если я сбегу с ним. Но я этого не хотела. Мне нужно было, чтобы ты понял, как мне плохо. Из-за того, что ты мной пренебрегаешь.
