Если уж совсем честно, она почти не верила, что у поездки к озеру могут последствия. Разве кто-то (кроме, разумеется, Володи Суханова!) может на полном серьезе верить во всю эту потустороннюю чушь?
То, что она посоветовала им ехать, было для нее самой чем-то вроде ритуала…
Когда Полине было лет двенадцать-тринадцать, она поссорилась с подругой, Катей Рыжовой, которая училась в параллельном классе. Подробности давным-давно стерлись из памяти, запомнилось лишь, что было очень обидно: Катя казалась подлой предательницей, в школу Полине ходить не хотелось, и вообще все было так плохо, что хуже не придумаешь.
Способ справиться с бедой нашла мама: может, вычитала в какой-то книжке, а может, сама придумала. В общем, чтобы избавиться от плохих мыслей и эмоций, сказала она, надо написать все, что думаешь об этой ситуации: выговориться, пожаловаться всласть, а потом взять и сжечь написанное. И все дурное просто сгорит вместе с листком бумаги!
Полина послушалась. Только она сделала даже больше: написала все-все про Катю, про их дружбу. Про то, как они вместе на переменках бегали на школьный двор кормить хромую собаку Жульку и ее смешных толстобоких щенков. Про то, как Полина разбила мамину любимую чашку, а Катя взяла вину на себя. Про то, как Полина стащила у папы сигареты и они попробовали тайком покурить на Катином балконе, а соседка заметила и пожаловалась родителям… Много чего написала, получилось несколько листов. А потом сожгла все это – сожгла и предательницу Катю, и их дружбу.
Способ подействовал: больше Рыжовой в жизни Полины не существовало. Девочки, которые прежде почти не расставались, очутились в параллельных мирах: Полина не отвечала на Катины звонки, проходила мимо, если они встречались в школьных коридорах или на улице, не реагировала, когда Рыжова пыталась с ней заговорить. Скоро Катя оставила попытки помириться и окончательно пропала из поля зрения Полины. Правда, в случае с Сашей эта техника не сработала: видимо, масштаб трагедии был не тот.
Но, может, получится «сжечь», уничтожить все, что их связывало, таким вот необычным способом? Полина взяла и отправила Киру «туда, не знаю куда» – как в сказке. Волшебный клубочек покатился, уводя ее недруга в странную неизвестность, и Полина почувствовала, что ее отпускает: пружина внутри будто бы ослабла, она почувствовала себя удивительно легкой и невесомой. Наверное, это и было освобождение.
Тем же вечером Полина приняла предложение Суханова выйти за него замуж.
В первом часу Саша, ни на что уже особо не надеясь, опять позвонил Кире на сотовый. Они подъезжали к Казани. Минут через сорок, если повезет, будут дома. Нажав кнопку вызова, Саша приготовился услышать: «Аппарат абонента выключен или временно недоступен».
Однако в ухо ему полетели долгие протяжные гудки. Телефон включился. Саша не знал, что это значило. Не понимал, радоваться ему или горевать. Ведь гудки были, а Кира по-прежнему не отвечала.
И все же это вселяло надежду.
– Куда едем, Александр Василич? – Петрушин вопросительно глянул на шефа. – К вам или в офис?
– Домой, – не задумываясь, ответил Саша. Ему нужно искать Киру. Работа подождет. – Все документы – вот в этой папке. Передашь их Олегу Анатольевичу, хорошо? Я ему сейчас позвоню, предупрежу.
Игорь кивнул:
– Как скажете.
Саша набрал номер шефа.
– Слушаю, – прозвучал знакомый голос.
– Олег, мы в Казани, – быстро произнес Саша.
Олег и Саша были почти ровесниками, с момента основания фирмы работали вместе и почти никогда не называли друг друга по отчеству.
– Уже? – удивился шеф. – Я тебя только к вечеру ждал. Ночью, что ли, выехали?
– Да.
– И зачем? Чего ради…
– Кира пропала.
– То есть как – пропала? – растерялся Олег. Он отлично знал, как Саша привязан к своей жене.
– Не отвечает на звонки со вчерашнего вечера. Соседка вчера днем ее видела, она куда-то ушла.
– Родителям звонил? Сестре?
– Нет ее нигде.
– Дела, – озадаченно протянул Олег. – А ты не думаешь…
– Олег, слушай, – перебил Саша, – Игорь меня домой отвезет, я в офис не поеду. Бумаги тебе в руки передаст. Ты сам все знаешь, разберешься. Потом все обговорим.
– Ясное дело, езжай, – заторопился шеф, – если что, звони. Ты знаешь, всем, чем сумею, помогу.
– Спасибо, Олег.
– Все, на связи!
– Счастливо. – Саша хотел было закончить разговор, но шеф вдруг позвал:
– Саш!
– Да?
– Ты… это, держись, брат.
Лучше бы он этого не говорил.
Саша снова набрал номер Киры. Пока ехали к дому, он успел позвонить жене еще раз десять. Слушал гудки и терпеливо ждал. Каждый новый звонок по кусочку отбирал надежду на чудо, но он продолжал звонить.
Игорь Петрушин, сочувственно наблюдая за Сашей, думал, что, скорее всего, телефон его жены валяется где-нибудь в канаве. И будет там лежать, пока кто-нибудь не подберет. Наверное, она просто выронила его на улице. Может, Кира потеряла память и девушку кто-то подобрал! А что? В сериалах такое сплошь и рядом!
Самый худший вариант, причем наиболее вероятный, – Киры уже нет в живых. Ее тело лежит, припорошенное снегом, и бедный Александр Василич никогда не увидит ее живой, как ни старается. Игорь тяжко вздохнул и покачал головой. И почему хорошим людям так часто достается по полной программе?
«Мазда» мягко затормозила во дворе Сашиного дома. Саша быстро выбрался из машины, наспех попрощался с Игорем и побежал к подъезду. Сердце колотилось где-то в горле. Больше всего на свете он боялся открыть дверь квартиры и увидеть там мертвую Киру. Соседка Наташа могла и не заметить, что Кира вернулась. От одной только мысли о смерти жены его замутило, и он сжал челюсти, чтобы не застонать.
Саша повернул ключ в замке и широко распахнул дверь.
– Кира, – громко позвал он, стоя на пороге. – Кирюха, ты дома?
– Ее нет, Саш, – внезапно раздалось откуда-то сбоку.
Возле соседней двери, прижав руку к груди, стояла Наташка. Сердце рухнуло вниз, Саша едва устоял на ногах.
– Ее нет дома, – быстро проговорила соседка, заметив, как он побледнел.
– Нельзя же так пугать, – севшим голосом сказал Саша.
– Прости, пожалуйста, – смутилась она, – я только хотела… Саша, я бы заметила, если бы Кирюха вернулась. У меня выходные, и я, как узнала, что Кира пропала, специально никуда не ухожу. Караулю – вдруг появится! Мне ее сестра телефон оставила, чтобы я звонила, если…
Она растерянно замолчала, не зная, что еще сказать.
– Спасибо тебе, Наташа, – произнес он. – Я уверен, Кира найдется.
– Конечно! Обязательно найдется, Саша! Ты даже не сомневайся, – с жаром заговорила соседка, пытаясь его поддержать. – Я думаю…
– Ты извини меня, пожалуйста, Наташ, но я пойду, хорошо? Не обижайся.
– Да ты что, какие обиды! Если что, я рядом!
Саша зашел к себе и притворил дверь. Обежал всю квартиру и бессильно опустился в кресло. Киры, конечно же, не было. Дома, как обычно, идеальный порядок. Выходит, собиралась не в спешке. И ушла непонятно куда. Все вещи и документы оставались на своих местах. Даже Кирина сумочка, с которой она не расставалась, была на месте. Саша заглянул внутрь: паспорт, косметичка, записная книжка, авторучка, расческа на месте. Кошелька и телефона нет.
Он прошел в ванную, умылся и почистил зубы. Потом выпил на кухне воды. Что теперь? Куда бежать? Где ее искать? В голову, хоть убей, ничего не приходило. Саша машинально нажал кнопку вызова на телефоне.
Бесконечные тоскливые гудки впивались в его измученный мозг, как злые осы. Саша отвел трубку подальше от уха. И в этот момент гудки прекратились. Слабый голос, странно растягивая слова, невнятно произнес:
– Алло. Я слушаю.
Ей снилось что-то очень хорошее. Что именно, она не помнила, но возвращаться в реальность, выбираться из мягких уютных глубин сна не хотелось. Тело было слабым и непослушным, словно бы чужим. Пожелай она поднять руку или открыть глаза, ничего бы не вышло. Но она и не желала. Так бы и лежать, не шевелясь, и дремать, дремать.
Мешал назойливый, часто повторяющийся звук, который шел откуда-то справа. Глупые жизнерадостные переливы, звенящая трель, которая то и дело нарушала приятное сонное оцепенение. Это невероятно раздражало. Кира пережидала пиликанье, а когда оно наконец прекращалось, снова пыталась уснуть. Но с каждым разом получалось все хуже. Когда с правой стороны что-то опять запищало-запело, она открыла глаза.
Яркий свет ослепил. Она зажмурилась и проснулась окончательно. Пиликанье грустно смолкло до следующего раза, но спать уже больше не хотелось. К тому же довольно-таки ощутимо замерзли ноги. И еще почему-то нос. Кира, не вставая, медленно оглянулась вокруг, не сразу сообразив, где находится. Судя по всему, она ночевала в палатке. Рядом никого не было. Непривычная тишина давила на уши.
