Утомлённые и счастливые полученным неземным удовольствием они лежали в постели не произнеся и слова. Слова были не нужны. Их заменили движения тел, нежность рук и губ. Это нельзя было назвать любовью, как и нельзя было назвать только сексом. Это было промежуточное состояние, когда любовь ещё не наступила, но желание одного только секса пройдено, а что будет дальше неизвестно, перерастёт ли простое знакомство в великое чувство или просто уйдёт в небытие…
Мадалена повернувшись на бок положила голову на плечо Николаю. Через некоторое время она уснула и он почувствовал её ровное дыхание. Николай боялся пошевельнуться, чтобы не разбудить неловким движением, сладко спящую молодую прекрасную женщину.
41. Информация академика Горского.
Начиная с самого утра Карпенко с нетерпением ожидал информации от академика Горского. Не выдержав он в полдень позвонил генералу Плахтину справиться, не получен ли факс. Генерал ответил, что как только фас будет получен, он вызовет его к себе, и чтобы он не дёргался, а занимался работой и не отвлекал его, Плахтина.
На работу он приехал вместе с Мадаленой. Пока он спал, разнежившись в постели, она успела приготовить завтрак. О прошедшей ночи не было сказано ни слова. Лишь уже выходя из квартиры, она крепко поцеловала его, произнеся одно слово: спасибо.
Званцев с Жуковым по-прежнему перерывали анкеты туристов и деловых людей, посетивших Россию из Германии и стран Прибалтики, и должны были прибыть с докладом перед обедом, то есть где-то через час.
В половине первого Карпенко позвонил генерал Плахтин.
— Зайди ко мне, — коротко сказал Владимир Иванович и положил трубку.
Майор быстро прошёл коридорами Управления и зашёл в приёмную генерала. Секретарь генерала, разрешил Карпенко пройти в кабинет, сообщив, что его ждут.
— Здравия желаю, товарищ генерал, — приветствовал майор генерала.
— Проходи, садись, — буркнул Плахтин, не отрываясь от листков бумаги, лежащих перед ним на столе. Карпенко подошёл к столу, отодвинул стул и сел напротив генерала.
— На вот, почитай, — передал листы факса Плахтин.
Николай стал внимательно читать факс Горского. Первый лист содержал шапку сообщения и несколько строчек:
Уважаемый Николай Иванович,
Посылаю Вам два листа информации, касательно Вашего дела. Эту информацию подготовил мой друг профессор истории Отто Кранц.
Надеюсь, она поможет Вам в расследовании.
С Уважением, академик Е.А.Горский.
Следующий лист содержал пояснения профессора Кранца.
Он сообщал, что подобные зажигалки, которую описал ему академик Горский, являлись личным подарком главы Абвера адмирала Вильгельма Канариса, и вручались наиболее доверенным офицерам Абвера в знак его расположения и признания их заслуг. Всего им было подарено офицерам 17 таких зажигалок. Где они производились установить не удалось. На зажигалах выгравировывалось имя офицера, без фамилии, год вручения подарка и две латинские буквы V И К, которые означали инициалы самого Канариса, находящиеся под надписью — «Абвер, за заслуги». Все надписи были эдентичны, без упоминания каких-либо персональных заслуг и звания. Сохранился лист с указанием дат вручения и именами офицеров. К сожалению не имён, ни званий не отмечено. Скорее это было сделано с целью конспирации, великий мастер которой, был адмирал.
Привожу Вам этот список.
1. Отто 1938
2. Карл 1938
3. Эрвин 1939
4. Фридрих 1939
5. Вальтер 1939
6. Вернер 1939
7. Дитрих 1940
8. Отто 1940
9. Генрих 1940
10. Вильгельм 1941
11. Вернер 1941
12. Фридрих 1941
13. Карл 1942
14. Герман 1942
15. Клаус 1943
16. Юрген 1943
17. Генрих 1944
Некоторых обладателей памятных зажигалок удалось установить, к сожалению не всех.
1. Отто фон Патцигер, капитан 1 ранга. Предшественник Канариса.
2. Карл Пиккенброк, генерал-лейтенант. Начальник Абвер-1.
3. Эрвин Лахузен, генерал-майор. Бывший начальник военной разведки Австрии, до её аншлюса с Германией, большой друг адмирала. Начальник Абвер-2.
4. Фридрих Нейбауэр, подполковник, адъютант Канариса.
5. Вальтер фон Хольтцендорф, полковник, руководил Управлением Абвера в Испании.
6. Вернер фон Дитц, генерал-майор, руководил Управлением Абвера во Франции.
13. Карл фон Целлариус, фрегаттен-капитан, руководитель разведшколы в Прибалтике.
15. Клаус фон Штауфенберг, полковник Генерального Штаба сухопутных войск, организатор заговора против Гитлера.
Номер 9 был выделен профессором Кранцем.
Далее шло разъяснение.
Не удалось определить, кому принадлежала эта зажигалка. В архивных документах удалось найти упоминание о самоубийстве полковника Абвера барона Генриха фон Ротгера 15 марта 1945 года. Факт самоубийства был оформлен как смерть во славу фюрера и Германии.
При обнаружении тела, был составлен пртокол осмотра места и произведена опись личных вещей полковника, которые были направлены его сестре. Среди личных вещей находилась зажигалка с надписью: «Абвер, за заслуги». К сожалению в протоколе не указан год. На зажигалке было выгравировано имя — Генрих и две латинские буквы V и К.
Генрих фон Ротгер в сороковом году был в звании майора Абвера, был награждён Железным крестом.
Дальше были выводы профессора.
На основании вышеизложенного следует сделать вывод, что зажигалка принадлежала полковнику Генриху фон Ротгеру.
Последний лист сообщения отображал фотографию фон Ротгера в мундире полковника.
В окончании своего письма профессор желал майору Карпенко дальнейших успехов.
— Ну что скажешь? — спросил Плахтин Карпенко. — Тот ещё был гусь. Сколько наград Видимо не зря застрелился, чувствовал расплату.
— А ведь наш незнакомец чем-то похож на этого фон Ротгера, — внимательно всматриваясь в фотографию барона сказал Карпенко.
— Какие дальнейшие планы? — поинтересовался генерал. — Что думаешь предпринять? Есть план действий?
— Будем искать Иностранца. Надо дать запрос пограничникам. Не пересекал ли в ближайшие месяцы представитель зарубежных стран под фамилией фон Ротгер, или просто Ротгер.
— Попробуй, — согласился Владимир Иванович, — но не забывай, что его потомок, скорее всего внук, судя по времени, мог сменить фамилию.
— Понял, Владимир Иванович, — сказал майор, — Званцев с Жуковым перерывают анкеты всех посетивших страну из Германии и стран Прибалтики, сравнивая фотографии с фотороботом. Жду новостей от них.
— Постоянно держи меня в курсе дела.
— Как только появятся новые данные, немедленно доложу.
— Хорошо, иди…
42. Новости Званцева и Жукова. Таинственный незнакомец.
Вернувшись от генерала в свой кабинет, Карпенко дал прочитать факс Горского капитану Бурцеву и инспектору де Вилье.
— Какие мнения, — начал Николай, но в этот момент в комнату ворвались, именно ворвались, возбуждённые Званцев с Жуковым.
— Нашли, товарищ майор, нашли, — прокричал Званцев, размахивая в воздухе листками бумаги.
— Стоп, хватит кричать, — осадил Званцева майор, — садись за стол и показывай, что вы там нашли.
— Вот, — Сергей положил на стол перед майором несколько листов. Вот этот — показал он на первый лист.
Карпенко внимательно всмотрелся в фотографию на паспорте.
— Вроде похож, — нерешительно сказал он.
— Точно похож, товарищ майор, это он, — срывающимся от волнения голосом сказал Жуков.
— Хорошо, допустим, — произнёс майор. Гражданин Германии Пауль Ланге. Хм. А вы пока вдвоём, возьмите и прочитайте эту информацию, — подал им Карпенко листки факса.
— Получил визу на месяц. Срок визы начался 18 дней назад, — размышлял майор, — у него осталось двеннадцать дней. Хотел уложиться в месяц. Так быстро план действий.
Первое. Ты Василий, — обратился он к Бурцеву, — вместе с Пашей и Сергеем, вообщем все вместе, не теряя ни минуты. По гостиницам, мотелям и прочая. Он же должен был где-то остановиться. Сейчас пойду к полковнику Васильеву, попрошу ещё ребят в помощь…
* * *.Карпенко позвонил генералу Плахтину и попросил его принять по неотложному делу. Получив «добро», он направился к начальнику МУРа на доклад.
Доложив генералу о последнем открытии Званцева и Жукова, он представил план оперативно-розыскных мероприятий.
— Товарищ генерал, необходимо запросить немцев, то есть, я хотел сказать Органы Германии, возможно у них есть отпечатки его пальцев. Если они есть и совпадут с отпечатком, снятым в квартире Смычкова, то тогда это он — убийца Смычкова и напавший на Тимирязеву. Давайте попробуем, товарищ генерал.
— Давайте попробуем, товарищ генерал, давайте попробуем, — передразнил Карпенко Владимир Иванович. — Если бы это было так легко сделать. Теперь мне надо идти к начальнику ГУВД. А что я ему скажу? Улик много, но все они косвенные. Показания Тимирязевой и соседки Ставрова можно взять под сомнение. Тихого вообще в расчёт не берём. Писульки академика нам весу не добавят. Так с чем мне идти к руководству?
