— А сейчас разрешаю по домам, уже шесть часов. Будет день, будет пища.
Карпенко вернулся домой около семи вечера. Размышляя о своей версии, он забыл позаботиться о продуктах и теперь ему предстоял голодный вечер. В холодильнике кроме водки, сала и лука ничего не было.
Николай сел на кухне, достал из холодильника бутылку водки и налил полстакана. Но выпить ему не дали — заливистой трелью пел звонок.
— Кого там ещё несёт, — зло подумал Карпенко, подойдя к двери.
Открыв дверь, он остолбенел — на пороге стояла Мадалена с пакетами в руках.
— Здравствуй Николя, — своим певучим голосом сказала она, — я знаю, что ты голодный, вот и решила тебя покормить. Да не смотри на меня как на привидение, возьми лучше пакеты. А может ты не рад моему визиту?
— Не говори глупостей, — сказал опомнившийся Николай, взяв из рук Мад пакеты и целуя её в щеку, — очень рад. Проходи.
Сняв верхнюю одежду, Мадалена прошла на кухню. Николай подошёл сзади обнял и поцеловал в шею.
— Пусти, Николя, — попросила Мад, — я очень хочу есть. Мы с комиссаром протаскались целый день, осматривая учебные заведения.
— Ну и как, понравилось? — поинтересовался Николай.
— Да неплохо. Но материальная база немного устаревшая.
— Это точно, — подтвердил Карпенко.
Мадалена готовила ячницу с помидорами, луком, ветчиной, грибами и конечно же с сыром.
— Иди в комнату, не мешай, — сказала француженка, — когда будет готово, я тебя позову.
Через десять минут она позвала Николая на кухню.
— Как вкусно пахнет, — заходя на кухню произнёс Николай, — у меня уже текут слюнки.
— Садись, голодай, — пригласила его к столу Мадалена.
Они приступили к ужину. Николай предложил ей вина и Мад удовлетворительно кивнула, насыщаясь блюдом. Она с интересом смотрела как он поглощает свою порцию яичницы.
— Почему ты так на меня смотришь? — заметив её пристальный взгляд, спросил Николай.
— Мне нравится смотреть, как мужчина кушает. Я вспоминаю, как отец приходил домой вечером после службы, мама готовила ужин, и пока он ужинал, она сидела и смотрела на него. Однажды я её спросила об этом. Мама ответила, что папа — наш кормилец и глава семейства, надо делать так, чтобы он придя домой, чувствовал заботу о нем…
— Мад, когда ты родилась? — неожиданно спросил Николай.
— Николя, эта уловка стара как мир, — рассмеялась Мадалена. — Ты хочешь выяснить, сколько мне лет.
— Да нет, — засмущался Карпенко, — я хотел выяснить, кто ты по гороскопу.
— Удовлетворяя твоё любопытство расскажу. Мне двадцать девять лет, рост — 175, вес — давно не взвешивалась, размеры груди, бёдер — не знаю, не измеряла, не сравнивала себя с Клаудией Шифер. По гороскопу — Весы.
— А я — Скорпион, — сообщил Николай. — Мне тридцать два. Рост — 190, цвет глаз — серый, вес — 100 кило.
— Не рассказывай дальше мне свои данные, засмеялась Мад, — все что мне надо было, я уже увидела.
— Мад, а ты любишь стихи? — вдруг спросил Николай.
— Да, очень.
Моим мыслям долго нет покоя,
Заставляют сердце вновь страдать,
Превратив из пленника в изгоя,
Кров чужой заставив выбирать.
Мои мысли словно пилигримы,
Уже отправились в свой путь,
На край земли, небесной сферы,
Искать всей нашей жизни суть.
Но вот осталась лишь минута,
Остановилась жизнь всея,
Волна стирает след копыта,
Той лошади, чей всадник — я.
— Ты пережил любовь? — спросила Мадалена, — стихи очень хорошие. Кто автор?
— Это мои стихи, — просто ответил Николай. — У меня была раньше девушка, но мы расстались. Это в прошлом.
— Ты переживаешь?
— Нет, ведь у меня есть ты, правда.
— Правда…
— Знаешь, я хотел поговорить о деле, которое ведёт моя группа, — сказал Николай, — хочу с тобой посоветоваться.
— Я тебя внимательно слушаю, только налей мне ещё немного вина.
Карпенко рассказал Мадалене о своей идее, о том, что они с нетерпением ждут ответа Интерпола на запрос генерала Плахтина.
Мад внимательно слушала Николая, иногда задавая наводящие вопросы и делая по ходу его рассказа замечания.
— Я пока не доложил свою идею генералу. Завтра, когда будет информация от Интерпола, может быть все и проясниться.
— А ты уверен, что информация будет именно завтра, а не через несколько дней.
— Да, генерал сказал, что завтра будет точно. Не знаю как это он сделал, но то, что завтра — это точно.
— Идём посмотрим новости, — предложила Мад, вставая из-за стола и направляясь в комнату…
Они сидели на диване, Мадалена положила свою голову Николаю на колени и он нежно гладил её волосы.
— Кстати я купила пену для ванны с запахом клубники, — проворковала Мад, — дорогой, набери, пожайлуста, ванну.
Николай нежно водил губкой по прекрасному телу француженки, и она полузакрыв глаза млела от удовольствия. Он гладил два нежных полушария, бугорок Венеры, сам получая наслаждение от этого процесса…
Лёжа в постели Николай делал массаж Мадалене, которая тихо постанывала от удовольствия. Он нежно массировал ей ноги, с трудом себя сдерживая, чтобы тотчас не овладеть ею. Он целовал её щиколотки, изгиб ног, гладя руками её низ спины…
Мадалена ласкала Николя, он выгибался от прилива чувств, ощущая все нарастающее напряжение… Затем их тела переплелись в едином порыве. Эта ночь была продолжением их первой встречи, бурный секс, сменялся нежностью и теплотой…
— Я уже начала к тебе привыкать, — прошептала на ухо Николаю Мадалена.
Вместо ответа, Николай поцеловал Мад…
46. Информация Интерпола.
Первым на запрос Плахтина отреагировал Интерпол. Владимир Иванович позвонил представителю российских служб при штаб-квартире Интерпола и лично попросил его максимально ускорить процесс обработки данных.
Свои запросы, подписанные начальником ГУВД, Плахтин дополнял увеличенным изображением подозреваемого, скопированного с первой страницы паспорта, предъявленного в Росийское посольство для получения визы и отпечатком пальца…
Каково было его удивление, когда он в первый раз прочитал информацию Интерпола. Он прочёл её ещё раз и вызвал к себе майора Карпенко.
— На, читай, — передал майору ответ Интерпола.
— На Ваш запрос касательно идентификации личности фон Ротгера — Пауля Ланге, сообщаем следующее:
Отпечаток указательного пальца принадлежит Вильгельму фон Ротгеру.
Анкетные данные:
Ф.И.О:Вильгельм фон Ротгер год рождения:1969 место рождения: ФРГ, земля Бавария, город Мюнхен
Образование: Военное училище Бундесвера, 1991 г. Лейтенант Воздушно-десантных сил.
Сведения о службе: В 1995 добровольно ушёл в запас в чине гауптмана.
Сведения о родителях: Отец — барон Рудольф фон Ротгер, в прошлом — полковник Бундесвера. Последние 15 лет жизни занимался коммерцией, но безуспешно. Разорился. Скончался в 1994 году.
Мать — баронесса Инга фон Ротгер умерла при родах.
После увольнения в запас, переехал в ЮАР и предложил свои услуги южноафриканской наёмной конторе «EXECUTE OUTCOMES». В 1995 году участвовал в военных действиях в Сьерра-Леоне против «Объединённого революционного фронта».
В 1997 году участвовал в подавлении антиправительственного восстания в Папуа — Новая Гвинея. Восстание было подавлено в кратчайшие сроки.
В 1998 году, после роспуска его конторы начал сотрудничать с другой конторой по вербовке наёмников — «MILITARY PROFESSIONAL RESOURSES INCORPORATED».
В 1998 — 1999 годах участвовал в военных действиях на территории Африки.
В 2000 году обучал албанских боевиков в Косово.
В 2001 году переквалифицировался в высококлассного наёмного убийцу. Данные требуют уточнения.
2002 год — подозревается в совершённом убийстве на территории Франции.
Личные качества: Жесток. Целеустремленен. Прекрасно владеет приёмами рукопашного боя. В совершенстве владеет стрелковым оружием. ( инструктор, снайпер ). Достаточно хорошо владеет холодным оружием. Умение маскироваться. Тяга к аристократизму. Считает немцев высшей расой.
Неоднократно менял фамилии. Известные прозвища — Немецкая смерть, Ганс, Шваб, Телль, Барон.
По некоторым данным сотрудничал с ИРА, убив в Белфасте двух британских офицеров.
Местонахождение в данный момент не известно.
Место жительства в Германии: Мюнхен, улица Принца Руперта, дом 15.
Разыскивается Интерполом. Очень опасен при задержании.
Фотография прилагается.
— Все, Владимир Иванович, совпало, — расслабившись, произнёс Карпенко.
— Да уж, совпало, — протянул Плахтин. Серъезный товарищ. Видимо в Африке ему надоело, и он решил перебраться к нам. Значит вторая пластина у него. Решил найти золото и уйти на покой.
— Интересно, как он узнал, что пластина у Смычкова.
— Не знаю. Боюсь, что на этот вопрос не сможет ответить даже академик Горский, с его знаниями истории, а только Вильгельм фон Рутгер.
