Тетя Даша вдруг сильно замигала, яростно затрясла головой и, отобрав у меня карандаш, написала на обратной стороне листа:
«Все трои насмены. Один балшой с носом и два худючие бородатики. Плохие мастира. Адин руку парезал — я давала ед и бинт».
Написав это, тетя Даша замахала на меня руками и указала несколько раз на дверь. Я машинально кивнул, выключил свет и вышел из кладовки, чувствуя, как что-то сжимает низ живота и перехватывает дыхание.
Скажите, вы когда-нибудь видели в русском городе сразу трех сантехников-кавказцев? И как часто профессионал в процессе замены крана режет себе руку?
Я чувствовал себя так, будто средь бела дня оказался на людной улице совершенно голым. Пока я дрых, киллер был здесь со своей командой. Был долго, почти три часа. Пришли они в девять, ушли же, как показывает тетя Даша, за десять минут до моего пробуждения. А пробудился я в полдень! Сколько времени нужно троим сантехникам, чтобы поменять кран? Правильно… Тогда что же они делали столько времени в этом доме?!
Всегда страстно желал, чтобы у меня зафункционировал третий глаз. Да-да, не удивляйтесь. Уже и не помню точно, кто и когда подбросил мне такую информашку, но, узнав, что у человека где-то меж бровей или посреди лба что-то такое есть, я здорово заинтересовался.
Третий глаз здорово пригодился бы в моей профессиональной деятельности, и потому я верил, что есть такое явление — по крайней мере очень хотел, чтобы было.
Самое печальное заключалось в том, что никаких инструкций и методических рекомендаций по тренировке третьего глаза я нигде не обнаружил. А советы расплодившихся магов и экстрасенсов сводились примерно к следующему: воздерживайся от всего лишнего, постоянно тренируй волю, не делай зла и постигай высшую истину.
Такой вариант меня сильно не устраивал. Проще было бы забраться куда-нибудь в горы и застрелиться. Труп на леднике как нельзя более соответствовал бы их идеалу: ничего не ест, никого не имеет, совсем не расходует энергию, лежит себе безучастный ко всему. Вот так.
Позже меня все-таки познакомили с одной, как выразились, «сильной экстрасенской», которая сразу пообещала, что откроет мне этот третий глаз — всего за три-четыре сеанса.
Несмотря на скептическое отношение к деятелям подобного рода, я с радостью согласился на это предложение: до того хотелось, чтобы глаз зафункционировал.
Экстрасенска была ничего себе — лет тридцати пяти или около того, но посоперничала бы с женщиной и более молодой: видимо, не ела холестерин и прочую дрянь, диету соблюдала.
Она притащила меня в свою квартиру, начертила мелом на полу геометрически безукоризненный круг, затем, вписав по окружности какие-то символы, велела мне обнажиться совсем и встать в центр круга.
Я было возразил, что, может, совсем не обязательно обнажаться, но она сообщила, что тогда энергия не сможет спокойно проходить через мой контур. Пришлось повиноваться, и вскоре, изрядно смущенный и без какой-либо одежды я стоял в центре загадочного круга.
Экстрасенска сдвинула шторы, зажгла кучу свечей в разных подсвечниках и сказала, чтобы я не отрываясь смотрел на одну свечку, то есть сконцентрировал внимание. Это я умел хорошо и потому уставился на пламя без лишних вопросов.
В это время моя чародейка ушла в соседнюю комнату и пробыла там некоторое время. Я успел практически полностью расслабиться и впал в околомедитативное состояние.
Неожиданно экстрасенска ворвалась в комнату с какой-то мочалкой в руках, совершенно голая, испещренная кабалистическими знаками (начертанными, по-моему, акварелью), и стала скакать вокруг меня, бормоча заклинания и махая мочалкой под аккомпанемент стучащих деревянных бус, которые в изобилии висели у нее на шее.
Возможно, я все-таки не очень хорошо сконцентрировался, потому что у меня случилась сильнейшая эрекция, что колдунье, по-видимому, здорово не понравилось. Наверное, это не входило в программу, поскольку она схватила один из подсвечников с шестью зажженными свечами и ткнула меня им в причинное место. Из меня вырвался дикий вопль, эрекция мгновенно пропала, а еще, как я обнаружил, пропала вся растительность на этом самом месте и всякое желание экспериментировать дальше.
В общем, я обозвал ее дурой и еще как-то, быстро оделся и смылся, несмотря на горячие увещевания продолжить сеанс. Побежал в аптеку испросить средство от последствий общения с потусторонними силами…
После этого я решил заняться третьим глазом сам. Раздобыл каучуковый шарик и стал отрабатывать упражнение, которое в детстве показал мне тренер по у-шу. Тогда на это упражнение я особого внимания не обратил и вот спустя много времени вдруг вспомнил: тренер говорил, что это упражнение развивает третий глаз.
Не знаю, что конкретно он имел в виду, но фраза о третьем глазе вдруг всплыла из глубин моей памяти именно в момент завершения неудачных поисков.
Методика тренировок с шариком предельно проста. Нужно иметь бетонную стену или что-то в этом роде — чтобы получался хороший отскок.
На первом этапе бросаешь шарик в стену с разных расстояний и ловишь, что поначалу довольно непросто. Десять раз с двух метров, десять — с метра, почти вплотную и так далее.
Освоившись с простыми бросками, переходишь ко второму этапу, который отличается от первого лишь тем, что упражнение выполняется в сумерках — при очень слабом освещении. На третьем этапе ловишь шарик с завязанными глазами.
Поначалу я был сильно не уверен в успехе. Подумайте сами, легко ли этому научиться. Однако все получилось довольно сносно. Уже к концу третьей недели тренировок я ловил шарик с завязанными глазами семь-восемь раз из десяти.
Период был вполне благоприятный: мы в течение четырех месяцев никуда не выезжали, жили в учебном центре и с утра до вечера занимались БСП.
Наши парни, заметив мое увлечение, покачали головами, но особого любопытства проявлять не стали: у нас почти каждый имеет какой-то бзик и без надобности проявлять любознательность просто не принято.
Освоив третий этап, я почувствовал себя на порядок выше, чем был до этого. Очень возможно, что это было самовнушение, но я чувствовал, что сумею делать то, чего другие не смогут, а в нашей среде этого добиться очень не просто.
Я не остановился на достигнутом и наряду с упражнениями на отскок делал кое-что еще. Во взводе у меня служил пацан, который с детства занимался у-шу и айкидо, но не так, как я, а целеустремленно: он сделал это занятие делом своей жизни. Маленький, смуглый, крепкий и спокойный, как удав.
Ни один из наших богатырей не мог работать с ним в спарринге более тридцати секунд. Он в буквальном смысле завязывал партнера его собственными руками и ногами, не причиняя, впрочем, особого вреда. Кроме того, этот паренек быстрее всех забирался с шестом на третий этаж, без видимых усилий и вываливал ударом босой ноги угол кирпичной кладки и вообще лучше всех выполнял любое упражнение, требовавшее точности и хорошей координации.
Увидев, что я работаю с повязкой на глазах, он предложил заниматься с ним в мягком спарринге — вслепую. Мы попробовали, и уже через десять дней появились результаты. Не бог весть какие, но я мог уворачиваться, ловить его руки и ноги, отражать примерно три из четырех ударов.
Правда, наш инструктор Виталик очень прозаически сообщил, что таким образом я тренирую вовсе не третий глаз, а координацию движений с акцентом на уши. Я отмахнулся от него, потому что имел цель, ради которой стоило работать до седьмого пота и не замечать скептических взглядов.
Некоторое время спустя я перешел на угол. То же самое, что и со стеной, но на порядок сложнее. Становишься в угол и бросаешь шарик в стену. Он ударяется, рикошетирует в другую, непредсказуемо меняя направление. А ты сумей поймать. Повязку пришлось пока отложить. Упражнение само по себе довольно трудное. Через неделю я стал работать в режиме «сумерки».
Как раз в это время Виталик (он, видимо, из моих занятий сделал кое-какие выводы) припер откуда-то стробоскоп, магнитофон с усилителем и две стоваттные колонки. Окна спортзала пацаны под его руководством закрыли черной непроницаемой бумагой, которая, когда не надо, скручивалась в рулон и крепилась проволокой.
Эффект был потрясающий. В темном зале вовсю визжал металл, мигал стробоскоп и наши парни работали в парах.
Поначалу эта Виталькина задумка доставила нам кучу синяков и массу беспокойства в связи с соблюдением мер безопасности. Но пацаны быстро пообвыкли, и с течением времени это стало неотъемлемой частью как занятий по рукопашному бою и спецподготовке, так и подготовки в психологическом плане. Создавалась ситуация групповой уличной драки в ночное время — так однажды в разговоре определил свое изобретение Виталик.
