И вот теперь она оступилась. А ведь раньше этого никогда не происходило. Если только дело не касалось Джулиана. Но там, где бывал замешан этот падший ангел, все летело к чертям.
Натаниэль осторожно положил телефонную трубку и поманил девушку к столу.
– Присядь.
Лили чувствовала себя так, будто ей снова тринадцать. Неуклюже села, сложила руки на коленях, как провинившийся ребенок. А ведь она взрослая женщина, которая может запросто справиться с толпой приспешников, не сломав при этом ни единого ноготка. Но все это не имело значения, когда она сидела перед Натаниэлем.
Он всегда выглядел таким, когда Лили его огорчала. Обычно начиналось с того, что Нат рассеянно зачесывал волосы назад, заправляя длинные каштановые пряди за уши. Уголки губ опускались вниз, и он пронзал ее взглядом. Затем вокруг бледно-голубых глаз собирались тонкие морщинки, отчего моложавое лицо Натаниэля старилось.
Его возраст оставался для Лили загадкой. Да и никто, как ей казалось, этого не знал. Натаниэлю должно быть по меньшей мере несколько сотен лет, хотя больше тридцати ему и не дашь. Он ничуть не изменился с той ночи, когда оттащил ее, пятилетнюю девочку, дрожащую и заплаканную, от мертвой матери.
– Лили.
Она поежилась.
– Натаниэль.
– Во-первых, что это ты на себя напялила?
Девушка удивленно осмотрела себя. В этой одежде она ходила и раньше.
– В смысле?
– Ты выходишь на охоту в юбке, которая едва прикрывает зад, – пояснил он.
Щеки вспыхнули, но сама она ощетинилась.
– Ну извините, полиция нравов, не думала я, что должна спрашивать твоего разрешения, что мне носить.
– Я лишь забочусь о тебе, – вздохнул Натаниэль устало.
– А я не нуждаюсь ни в чьей заботе.
– Может, и так, но у нас тут творится черт знает что.
Он откинулся в кресле и сдавил переносицу.
– Лили, ты знаешь, что обстановка накаляется. Падшие все чаще совращают нефилимов. Все больше душ мы теряем, а ведь это загубленные невинные люди. И их много, ужасающе много.
Да все она прекрасно знала. Падшие похищают новых нефилимов раньше, чем Святилище успевает их надежно спрятать. А после того, как Падшие доберутся до них, они оказываются потерянными навсегда, потому что становятся такими же порочными, как и ангелы, совратившие их. Эти нефилимы превращаются в приспешников, за которыми и охотятся ее сородичи.
– Нет ничего хуже, если нас раскроют.
Лили переменила позу, и кожаная обивка тихонько скрипнула.
– Я знаю.
– Ты знаешь, чего мне стоила твоя сегодняшняя выходка? Дэниэл головой своей рисковал, чтобы никто не спрашивал, почему тот молодой коп не вернулся со смены.
Она беспокойно поерзала в кресле. Дэниэл служил в полицейском управлении, так что у них имелся среди копов свой человек как раз для таких вот случаев. Хотя пользы от этого было немного, да и замять подобные накладки оказывалось не так-то просто.
– Я учил тебя бить и сматываться. Это же так легко.
Лили поджала губы. Она и собиралась так поступить, но не удержалась. Что поделаешь – характер.
– Ты должна быть осторожнее, – сказал Натаниэль тихо.
Но непроизнесенные им слова будто повисли между ними. Лили поняла: он вспомнил Анну и то, что с ней произошло. Черт возьми, девушка сама отчаянно скучала по своей подруге. Они с Анной очень сблизились, хоть та и была старше. Она подписала Контракт десятки лет назад. А потом влюбилась в одного из Падших, да так, что совсем потеряла рассудок.
Бедная Анна. Такая красивая и такая глупенькая.
Женщины среди нефилимов встречались очень редко. Большинство рождались мальчиками, но раз в несколько десятилетий на свет появлялись девочки-полукровки. Не считая Мишель, которую отправили в Нью-Йорк, Анна была единственным охотником-женщиной в Вашингтоне.
Боль от этой потери поразила всех в Святилище, но больше всего страдали двое – Натаниэль и Люк. Лили знала, они винили себя в смерти Анны. Натаниэль считал, что недостаточно хорошо обучил ее. И Люк, как подозревала Лили, думал так же. Последние шесть недель были нелегкими, и напряжение между обоими мужчинами лишь возрастало.
Натаниэль опустил руки и устало вздохнул.
– Хорошо еще, что его взяли мы, а не Падшие. Не представляю, как этот парень так долго продержался, но он имеет право пройти обучение и выбрать свою судьбу.
– Что? – она подскочила.
– Лили, – предостерегающе произнес он.
– Мы не можем его обучать, уже слишком поздно.
Натаниэль нахмурился.
– Ему на вид около тридцати.
– Именно! Тридцать лет он ни сном ни духом не ведал о нефилимах и Падших!
Он поднял бровь.
– Ты младше его.
– Я училась несколько лет, – зашипела Лили, – и подписала Контракт. Мы не можем обучать его, особенно учитывая все, что сейчас происходит!
– Мы сможем что-нибудь придумать. – Натаниэль на секунду замолк и поднял глаза. – А еще лучше, если ты что-нибудь придумаешь.
Она едва не вцепилась себе в волосы.
– Ты шутишь?
– Нет, – улыбнулся он.
– Ты не можешь так со мной поступить. Я не могу никого обучать. Ты же знаешь, у меня не хватит терпения. Я – охотник. И хороший охотник.
– Лили, ты прекрасный охотник. Одна из лучших. Черт возьми, возможно, даже лучше всех, – признал он. – Но таков мой приказ.
Лили обессиленно опустила руки. Натаниэль редко отдавал ей приказы. Она знала, что нет смысла спорить.
– Не дуйся. – Мужчина встал, и обойдя стол, подошел к ней.
Девушка заметила, как измята его одежда. Чувство вины кольнуло ее. У Ната и так хлопот полон рот, а тут еще она со своими выходками.
– Ты давно не спал, да?
Он остановился, оглядел себя.
– Это так заметно?
Лили кивнула. Откровенно говоря, на ее памяти Натаниэль, бывало, выглядел и похуже, но сейчас, казалось, даже кожа у него посерела от усталости.
– Все так плохо? – прошептала она.
Он наклонился, опершись о стол и расставив длинные ноги. Затем, с осторожностью подбирая слова, произнес:
– Боюсь, среди нас есть предатель.
Лили охнула. Да, она знала, что дела у них обстоят не лучшим образом, но даже не подозревала, что все настолько плохо.
– Что ты имеешь в виду?
Натаниэль отошел от стола, направившись к большому шкафу, который занимал целую стену в кабинете. Девушка молча следила за его движениями, терзаясь любопытством.
– Кто-то сообщает Падшим имена всех новых нефилимов, как только мы о них узнаем. Кроме того, я думаю, что этот же тип выискивает тех, кого мы не успели пристроить. – Мужчина провел рукой по дереву. – С такими сведениями уже скоро они превзойдут нас по численности в несколько сотен раз. Это голые цифры. Но сколько же тогда они захватят душ и погубят людей.
Им уже сейчас служит так много душ! Те, кого смерть заставала врасплох, легко поддавались уговорам Падших. Эти бедные, потерянные души готовы были ухватиться за любую надежду, лишь бы сохранить свою жизнь, и без раздумий верили лживым обещаниям приспешников.
Они вторгались в тела живых, всерьез считая, что это и есть второй шанс. Но все заканчивалось плачевно. Человек превращался в одержимого – и обе души погибали.
– Нам не достать Падших, которые действуют за нашей спиной. Остается только время от времени подчищать то, что они натворили.
– Ты знаешь, кто это? – Лили взглянула на него.
Натаниэль повернулся к ней.
– Этот вопрос как раз и не дает мне покоя.
Она наклонила голову.
– А Высшая Сила знает?
Высшей Силой Лили называла ангелов и всех остальных, кто правит этим миром с небес.
– Они уже давно не разговаривали со мной.
Она замерла. Натаниэль – единственный нефилим, кто связан с Высшей Силой, которая отдавала приказы сверху. Лили так и представляла, как они сидят на облаке, преисполненные целомудрия и важности, и перебирают струны золотой арфы, размышляя о вечном.
Лили не любила ангелов, особенно их позицию. Они носы воротили от ее сородичей, считая их чем-то богомерзким, но, увы, необходимым. Если нефилимы когда-нибудь сумеют истребить Падших и легионы их приспешников и одержимых, следующими в небесном списке смертников наверняка окажутся они сами.
– Ну и дерьмо, – пробормотала она.
– Точно, – хмыкнул Натаниэль. – Не говори никому о моих подозрениях. Об этом знает лишь Круг. Хотелось бы, чтобы это так и оставалось.
В Круг входили старейшие и самые опытные нефилимы от каждого сектора Святилища. Они отвечали за многое: за дисциплину, за проведение тайных миссий и организацию важных событий, где требовалось их участие.
От их сектора в Вашингтоне членами Круга были Натаниэль, Люк, Реми и девять других нефилимов, а не так давно к ним примкнула и Лили. Она была самой юной, однако в мастерстве не знала себе равных, о чем частенько всем напоминала.
