Когда смолкли последние аккорды, мужчины на скамейке разразились восторженными криками, а один из них произнес тост.
Отворив стеклянную дверь с надписью «Полиция», Босх оказался в крошечной комнате, не больше кузова пикапа. Слева стоял автомат с кока-колой, в торцевой стене была дверь с электронным замком, а справа, за толстым стеклом, сидел дежурный. За его спиной, в глубине комнаты, скучала у радиоконсоли женщина-оператор, отвечавшая на вызовы. У стены напротив нее высились ящики для одежды.
— У нас нельзя курить, сэр, — сообщил коп.
Гарри внимательно посмотрел на него. Полицейский носил зеркальные солнечные очки и страдал от излишнего веса. На груди у него висела карточка с его фамилией — Грубер. Босх, уже переступивший порог, шагнул назад и щелчком отбросил окурок далеко на стоянку.
— Между прочим, — заметил Грубер, — загрязнение окружающей среды у нас в Калексико карается штрафом до ста долларов.
Гарри предъявил свой полицейский значок.
— Валяйте, штрафуйте, — сказал он. — Мне нужно оставить у вас револьвер.
Дежурный полицейский улыбнулся, обнажая на удивление красные десны.
— Сам я жую табак. Благодаря этому у меня нет никаких проблем.
— Понятно, — кивнул Босх.
Грубер нахмурился, обдумывая ответ Босха. Решив, что в нем нет ничего оскорбительного, он сказал:
— Ну ладно, займемся вашим делом. Если хотите оставить у нас револьвер, вы должны предъявить его.
Он повернулся к женщине за пультом, желая убедиться, что ей ясно, кто одержал победу в состязаниях по остроумию. Женщина никак не отреагировала. Босх молча смотрел, как брюхо копа выпирает из-под мундира.
— Итак? — проговорил коп.
Гарри вынул из кобуры свой револьвер и опустил его в подвижный ящик под стеклом.
— Сорок четвертый. — Грубер взвесил оружие в руке и внимательно осмотрел его. — Может, и кобуру заодно сдадите?
Об этом Босх не подумал. Кобура была ему необходима. Без нее ему пришлось бы засовывать свой «смит-вессон» за поясной ремень, откуда револьвер может выпасть, особенно если придется бежать.
— Нет, — сказал Босх. — Только револьвер.
Грубер подмигнул Гарри и понес револьвер к шкафчикам. Отперев один из них, он положил оружие на полку. Закрыв дверцу, он запер отсек на ключ и вернулся к окну.
— Позвольте-ка еще раз взглянуть на ваш значок. Мне нужен номер, чтобы выписать квитанцию.
Гарри опустил в скользящий ящик футляр со значком и смотрел, как Грубер заполняет под копирку квитанции. Написав каждые две буквы, он бросал взгляд на значок, потом на бумагу.
— Как вас угораздило заполучить такое имя? — спросил Грубер, не поднимая головы.
— Напишите просто «Гарри», чтобы не наделать ошибок.
— Да нет, я вполне способен записать, только не просите меня произносить ваше имя. Иероним рифмуется с «аноним».
Закончив работу, коп опустил квитанции в ящик и попросил Гарри подписаться на оригинале и копии, что тот и сделал.
— Странно, — проговорил Грубер, внимательно наблюдавший за ним. — Вы левша, а револьвер у вас правосторонний. Такое не часто встречается. — Он снова подмигнул Босху, но Гарри промолчал. Грубер почему-то смутился. — Я просто так, — сказал он извиняющимся тоном. Босх опустил в поддон копию квитанции, и Грубер обменял ее на ключ от шкафчика. На ключе был выбит номер. — Не потеряйте, — сказал он на прощание.
Вернувшись к машине, Гарри заметил, что мексиканцы все еще сидят на скамейке, но никто из них не поет. Опустившись на сиденье, он спрятал ключ от шкафа в пепельницу, которой никогда не пользовался. Не успел Босх завести мотор, как взгляд его упал на пожилого человека, отпиравшего дверь под вывеской «Историческое общество». Зафиксировав это в уме, Босх вырулил со стоянки и отправился в отель.
Гостиница «Де Анса» представляла собой трехэтажное здание в испанском стиле, с тарелкой спутникового телевидения на крыше. Свернув к ней, Босх остановил машину на вымощенной кирпичом подъездной дорожке. Он планировал зарегистрироваться, оставить вещи в номере, умыться и двинуться через границу налегке.
Клерк, встретивший его в вестибюле, был в белой рубашке. Коричневый галстук удачно сочетался с цветом его глаз. На вид ему было не больше двадцати лет. На пластиковой карточке, пристегнутой к жилету спереди, значилось, что клерка зовут Мигель и он помощник старшего дежурного, ответственного за прием и размещение гостей.
Сказав, что хочет снять номер, Босх заполнил регистрационную карточку и вернул ее клерку. Мигель прочитал ее.
— Для вас поступило несколько сообщений, мистер Босх.
Он повернулся к конторке и вытащил из ящика три розовых бланка. Две телефонограммы были от Паундса, а одна — от Ирвинга. Сравнив время, Гарри увидел, что все звонки поступили в последние два часа — сначала от Паундса, потом от Ирвинга, потом — снова от Паундса.
— Здесь есть телефон? — спросил Гарри.
— Конечно, сэр. За углом направо.
Направившись в указанном направлении, Босх вдруг остановился. Наверняка произошли какие-то события, иначе начальники не старались бы связаться с ним. Значит, один из них или оба позвонили ему домой и прослушали оставленную на пленке информацию. Что же случилось?
Достав из бумажника карточку «Пак-белл», Босх позвонил в детективное бюро голливудского участка. Он надеялся, что кто-нибудь объяснит ему, в чем дело. Трубку взял Джерри Эдгар.
— Джед, что у вас? — спросил Гарри. — Я только что узнал, что за мной охотятся оба начальника.
В трубке воцарилось молчание. Очень, очень долгое.
— Джед?
— Где ты, Гарри?
— На югах.
— На каких?
— Да что случилось-то?
— Паундс намерен отозвать тебя, где бы ты ни был. Он распорядился, чтобы тот, кому удастся тебя разыскать, передал тебе приказ немедленно вернуться.
— Но почему? Что там у вас стряслось?
— Из-за Портера. Его нашли сегодня утром в Саншайн-каньон. Кто-то затянул у него на шее проволоку, да так туго, что шея стала не толще запястья.
— Господи… — Босх потянулся за сигаретами. — Господи Иисусе!..
— Вот и я тоже так подумал.
— Но как он там оказался? Саншайн-каньон — это же район Футхиллского участка, верно?
— Черт, Гарри, его там бросили — только и всего. Какая, в конце концов, разница?..
— Верно, верно… Но как это случилось?
— Откуда я знаю? Мне известно только то, что его тело нашли там сегодня утром. На него наткнулся старьевщик — труп закопали в каком-то мусоре. Впрочем, ОРГУ уже работает. Они нашли кое-какие квитанции ресторанов и идентифицировали фирму, подрядившуюся вывозить отходы. ОРГУ знает даже номер грузовика и его маршрут: рейс был сделан вчера утром, мусор везли из центра города. Наш голливудский участок тоже подключился. Я уже подготовил список обслуживаемых точек на маршруте — так мы узнаем, где стоял контейнер, в который его бросили. С этого и начнем.
Босх подумал о мусорных контейнерах, стоявших на задворках бара «По». Портер никуда не убегал — пока Босх пререкался с барменом, его задушили и уволокли. Потом Гарри вспомнил мужчину с вытатуированными на щеке слезами. Как он не обратил на него внимания, не расшифровал его? Ведь он же был всего в десяти футах от убийцы Портера!..
— Я не выезжал на место, — продолжал Эдгар, — но слышал, что над Портером поработали, прежде чем прикончить. Лицо разбито, нос сломан, рубашка в крови… Какой печальный конец, Гарри, какой конец!..
Босх прикинул, сколько пройдет времени, прежде чем следователи ОРГУ появятся в «По» с фотографиями Портера. Бармен наверняка вспомнит Босха и охотно назовет приметы того, кто назвался копом, а сам напал на Портера и сломал ему нос. Гарри даже подумал, не подсказать ли Эдгару, с какого бара следует начинать, — это сэкономило бы дознавателям немало времени, но не сделал этого. Инстинкт самосохранения заставил его промолчать.
— А зачем Паундсу и Ирвингу понадобился я?
— Не знаю. Мне известно только то, что сначала Мур получил свое, а теперь вот и Портер… Возможно, начальство решило сомкнуть ряды. По-моему, наши командиры хотят собрать всех детективов в одном месте, где их перестали бы убивать, да еще чтобы приглядывать за ними. Ходят слухи, будто эти два убийства связаны между собой и что Мур и Портер сговорились провернуть какую-то аферу. Ирвинг, во всяком случае, в этом не сомневается. Кажется, он уже объявил об объединении двух дел в одно производство. Дело Мура и дело Портера…
Босх промолчал, понимая, что новые обстоятельства меняют все.
— Послушай, Джед, мы с тобой не разговаривали, о'кей? Я не звонил, ты не брал трубку. Договорились?
— Ты уверен, что правильно поступаешь? — усомнился Эдгар.
— Да. Пока — да. Мы еще поговорим, но потом.
— Ну ладно. Береги себя и не забывай оглядываться.
«Берегись „черного льда“!» — подумал Босх, вешая трубку. Он постоял возле телефонных аппаратов, прислонившись к стене, потом вернулся в вестибюль, продолжая размышлять о Портере. Как же это случилось? Машинально он провел рукой по бедру, но кобура была пуста, и Босх не ощутил успокоения.
