— Лиля! — Я громко всхлипнула — Лиля, кажется я убила человека Лиля казалось чуть не свихнулась: — Что??! Где ты?!!
Я разревелась: — Я попала в аварию, а сейчас у какого-то урод…
Бах. Телефон выбили у меня из рук, а меня обхватили за талию руками и потянули обратно к кровати. Я громко завизжала… истерически вопя и ударяя руками несостоявшегося маньяка неудачника по всему до чего только могла достать.
— Пустите!!!! Пусти меня!!!!
Герман пытался меня перекричать: — Не кричи!!! Ты что наделала??! Ты её испугаешь! Дурочка!
Он сбил меня с ног, повалив на пол, но я не сдавалась, ползла, здоровой ногой пытаясь ударить его. И наконец мне это удалось, он получил по морде, выругался, прыгнул на меня сверху, вдавливая меня собой в пол. Сжал за запястья и вытянул их у меня над головой — Вы чокнутая дамочка!!! Вы мне глаз выбили!!! Дура!
— А вы меня что, изнасиловать собираетесь?!
Взвизгнула я, он не переставая материться, кричал: — Да на кой вы мне нужна вас насиловать?! Просто закройте рот, пожалуйста. Я не один в доме!!!
— Не один? Помогиииитееее!!!!! Помогиииитееее, насилуууууюююют!!!!!
Я лежала на полу, он лежал на мне… А потом мы услышали сзади смешок… я обернулась и…
Маленькая девочка лет шести мило улыбалась, с любопытством на нас поглядывая из-за приоткрытой двери: — Папа, а вы что тут играете?! А зачем ты тётю на пол кинул?
«Папа?! У психа есть дочь?!»
ГЛАВА 22
Громов или Гром?
Лиля
Я сидела в машине Воронова и понимая, что с подругой что-то случилось, хотела было перезвонить, но… у меня как назло разрядился мобильный. Я вопросительно посмотрела на Никиту… Он явно был зол. Его раздражал и злил мой отказ. Он смотрел на меня с такой болью во взгляде, от которого у меня у самой по телу мурашки побежали. Но, я ничего не могла с собой поделать. Я не понимаю, что со мной, но что-то мне не позволяет просто уступить ему и быть с ним. Я не знаю, что к нему чувствую, не понимаю.
Воронов изначально, ассоциировался у меня с неким не самым приятным для меня субъектом, настроенным лишь на мое устранение, унижение и абсолютную ко мне лишь только ненависть. Сейчас же он начинает вести себя иначе и практически минуту назад признался мне в любви, а я жестоко отвергла его чувства. Опрокинула их в пропасть и, разбила его надежды. Но что поделать я могу со своим сердцем, если оно всё ещё разбито и страдает от сильной боли разочарования. Оно страдает и мучается от предательства…
Я отвернулась от него и посмотрела в окошко… за которым уже стих ветер, а деревья стояли неподвижно, словно молчаливые великаны, тишиной своего единения нарушая права ночи, простившей неизбежность утреннего приближения, солнечного и яркого рассвета, кроваво красной луны, что сменяет его лишь проникаясь субстанцией эйфории, в аромате неизбежности, нового дня… Его руки легли на мою ногу, погладили бедро, слегка сжали его и застыли так неподвижно в тишине нарушаемой лишь моим тихим дыханием…
— Лиля…
Проблемы Ивон уже как-то отошли на второй план, я не могла дать ему того, о чём он меня просил и это бесило нас обоих. Я бежала прочь от его любви, он же упорно догонял меня… несмотря на совет, оставить меня в покое…
— Воронов, я не смогу ответить тебе взаимностью… Так что лучше, оставь меня
Никита обхватив моё лицо руками, заставил посмотреть ему в глаза:
— Не могу
— Просто не отталкивай меня Лиля — Я не смогу быть с тобой, зачем тогда напрасные старания? Найди себе другую…
— Мне нужна ты…
Воронов подавшись вперёд, нежно коснулся моих губ своими, отстранился и посмотрел мне в глаза. О чем-то думал, минуты две, а потом отпустил, и заявил:
— Лааадно… придётся действовать иначе…
— Что ты… — испугалась я
Воронов согласно кивнул: — Всё, забудь пожалуйста про то, что я сказал тебе. Я не с того начал. Прости. Я просто пойду другой стороной.
Как-то он непонятно выразился. Ещё раз попытался завести машину и…о, чудо, мотор зажигания заработал. Воронов казалось что-то задумал и мне это определенно не нравилось. Но, он лишь молча вёл машину и остаток дороги даже не заговорил со мной больше. Я же предпочла такую же молчаливую тактику. Мы оба молчали и судя по всему, каждый думал о чём-то своём.
Наконец, Никита остановился возле моего дома. Помог мне выбраться из его машины. Взял мою руку в свои, нежно поцеловал и погладил. Заключил:
— Идите домой, Лиля Игоревна, выпейте лекарство и ложитесь спать. Я буду думать о вас во сне… Завтра мы с вами начинаем наши уроки, по стратегии и спасению вашей компании. Завтра же, в моей компании начинаются курсы. По бизнес теории. Я заберу вас утром. До завтра.
— Ник, я… — начала было я, пытаясь сказать ему, но….
— Пока, Лиля
Он неохотно, но всё же отпустил меня, сел в свою машину и… уехал…
Я поднялась на лифте, открыла ключами двери и… вошла в квартиру, повернулась закрыться, когда… в квартиру протиснулся Громов. Захлопывая её ногой, я вскрикнула от неожиданности, но он лишь задал мне рот ладонью и прошептал на ухо:
— Ч-ш-ш-ш-ш, успокойся, маленькая. Я так соскучился… Хотел увидеть тебя. Ангелочек… хотел снова коснуться тебя, почувствовать тебя…
Его руки легли мне на талию и притиснули к его мощному телу. Я закричала на него:
— Уходи отсюда!!! Мне больно видеть тебя, Громов. Я не хочу тебя видеть, убирайся отсюда!!!
Принялась бить его по груди и отталкивать от себя. Он перехватил мои руки и просто притиснул к себе, я уткнулась лицом ему в грудь. А он погладил меня по спине
— Ч-ш-ш-ш-ш, ч-ш-ш-ш-ш, успокойся. Ну, всё, всё. Я идиот, мерзавец и подлец! Но я не могу без тебя жить, ангелочек мой. Не могу, ты нужна мне, Лиля. Нужна прямо сейчас. Я люблю тебя, девочка моя. Люблю.
Я не хотела слушать весь этот его бред. Не хотела видеть его, не хотела чувствовать его руки на себе… Он принялся покрывать поцелуями мою шею, руками лаская бёдра. Я отталкивала его как могла, но не сейчас. Я была слабее, да ещё и беременна, и поэтому отпор дать ему не могла. Как ни старалась.
Громов подтащил меня до дивана и рухнув на него, усадил к себе на колени.
Крепко обнял и прошептал на ухо:
— Я ведь знаю, что это мой ребёнок. Мой сын. Я не отпущу вас. Клянусь, пойду на всё, Лиля, даже на подлость если ты меня до этого доведёшь, но не отпущу тебя. Ты ведь знаешь, что Вика для меня ничего не значит.
Я нервно рассмеялась — И поэтому ты женишься на Виктории, да, Громов??!
Громов выругался обхватил меня за запястья и потянул на себя. Наши лица оказались буквально в нескольких миллиметрах друг от друга. Прошептал, опаляя мои губы порочностью своего сладкого дыхания:
— Вика, мои инвестиции в наше с тобой будущее. Так надо. Придётся потерпеть, малышка. Но потом, у нас будет всё. Я увезу вас с сыном за границу, в Париж, у меня там уже куплен для нас дом. Мы будем там жить втроём. И будем счастливы. Можешь кричать что ненавидишь меня сколько угодно, отрицать очевидное, но факт остаётся фактом. Мы с тобой любим друг друга как раньше, а значит будем вместе.
Я замотала головой, понимая, что глаза мои мокрые от слёз
— Как раньше Громов уже не будет, никогда… Я не смогу простить тебе другую женщину. Ты предал меня и это уже ничто не изменит.
Громов наконец отпустил меня, встал на ноги Громов Мда… не думал я, что до этого дойдёт, но… ладно, маленькая. Ок. Не хочешь по-хорошему, будем по-другому.
Он направился к двери — Громов!!! Что ты задумал??!
Закричала я в растерянности — Ты будешь со мной и я все для этого сделаю
Заключил он и… быстро покинул мою квартиру.
ГЛАВА 23
Снова здорова?
Ивон
Я по-прежнему лежала на полу под этим психом, который мило разговаривал со своей дочерью. При чем так, что мне аш противно стало. Как я могла попасть в плен к такому милому и красивому психопату?! Непонятно, но, я попала именно к нему. К маньяку с чистым сердцем?! Возможно. Я лежала на холодном полу, здоровяк лежал на мне, я чувствовала тяжесть его тела, но она совершенно не угнетала меня, а даже была приятной что ли. Я ударила его ногой по почкам. Он скривился, но при дочери материться не мог.
