Угу…
– Перекрестный огонь, – тотчас же догадался Глебыч. – Приборы – элементам боевого порядка. Маяки – лидерам… Чтобы не попасть в своих же… Слушай, здорово придумали! Прямо не «духи», а какие-то цэрэушники!
– А мы можем навести авиацию на сигнал этих приборов? – спросил Петрушин у Лизы. – Без передачи координат, только по частоте?
– Запросто, – кивнула Лиза. – Но это в том случае, если на самолете есть соответствующее оборудование.
– У нас есть взаимодействие с авиацией? – уточнил Петрушин.
– У нас есть взаимодействие со всеми, – кивнул Иванов. – Но насчет приборов надо уточнить.
– Уточняйте побыстрее, – посоветовал Петрушин. – Если все по уму сделаем, это может здорово пригодиться.
– Хорошо, завтра займусь. И вообще… Думаю, пора сказать начштаба, чтобы завтра отпустил своих хлопцев прогуляться на базар…
***
Семнадцатого, часов в одиннадцать утра, начальник штаба пригласил всех членов команды к себе в кабинет. Там уже сидели сотрудники: Николай Погодин и Андрей Абрамов. На столе начальника штаба лежали пачки долларов.
Выслушав рассказ сотрудников о контакте с Аюбом, Иванов удовлетворенно кивнул – как будто и не сомневался, что так оно и будет.
– Ну вот. Начинаем работать, как договорились. Только прошу – без суеты, спокойно, планомерно… Мы ни в коем случае не должны их спугнуть.
– Хорошо, – кивнул начальник штаба, сгребая деньги в ящик стола. – Если все удастся – выдадим бойцам премию. Оформлять? Нет, не будем. У нас даже и статьи нет, по которой можно было бы это оформить…
И начали. Спокойно и без суеты, как договорились. Иванов забрал Лизу, Васину карту с координатами и под охраной отделения спецназа убыл «наводить мосты» – организовывать взаимодействие с авиацией и соседними подразделениями.
Определились, что вводить в СИЗО дополнительные силы не стоит. Своих активных «штыков» – более сотни, а прибытие любых дополнительных сил неизбежно будет замечено наблюдателями «духов», которые обосновались в «хитром» доме.
Вася и Петрушин потихоньку подменили снайперскую пару на водонапорной башне, чуть погодя к ним подтянулся Серега. Поработали со схемой, прибросили диспозицию. С учетом виденных учений «духов» и наличия брода через Терек определились: обе огневые группы, скорее всего, будут выдвигаться от Наурской и займут рубежи в юго-восточном, северо-восточном секторах, на дальних подступах.
Наиболее удобный маршрут для продвижения группы экстракции – юго-западный сектор, тут без вариантов. Маршрут более чем наполовину прикрыт от огня своих групп, хорошие подходы, нетрудно организовать эвакуацию. Батальона там железно не будет, скорее всего, обойдутся максимум десятком человек.
Учитывая вышеизложенное, решили организовать три снайперские засады: две – в юго-западном, одну – в северо-западном секторе, за «полосой безопасности».
Вася тут же подобрал удобные места и нанес их на схему.
После обеда прибыл Иванов, сообщил: взаимодействие наладили, в эфире будет пусто, все ждут нашего сигнала. В готовности два батальона резерва, четыре вертолетные пары и дивизион «саушек» для заградительного огня – Васины координаты «учений» и брода у них есть. С авиацией тоже все решили. С рассветом неподалеку начнет гулять пара штурмовиков, частоты «маяковых» приборов у них имеются, на всякий случай дали им те же координаты, что и артиллерии.
Когда диспозиция уже была прорисована до мельчайших штрихов и осталось только разместить элементы боевого порядка, Иванова, как обычно, посетила гуманная идея:
– Слушайте… Я, конечно, не настаиваю… Но у нас есть шанс взять Шаха и Аюба живыми… Мы знаем, куда они пойдут. Что нам мешает спрятать там, метрах в двадцати, отделение лучших стрелков? Ночью оборудуем позицию, замаскируем…
Разберут цели, лишних вынесут, Аюба и Шаха попятнают, как тогда Лечи у брода…
– Плохая идея, – решительно заявил Петрушин. – Очень плохая!
– Почему?
– Тут возможны три варианта подхода к камере, – Петрушин показал на схеме эти варианты. – Какой они выберут, мы не знаем. Может получиться, что зайдут неудачно, окажутся в тылу засады или на фланге. А размещать в расчете на каждый вариант – очень небезопасно. Одна засадная группа окажется в секторе другой.
– И даже не в этом дело, – вмешался Глебыч. – Напомню – Шах идет рвать стены. То есть будет иметь с собой хороший запас взрывчатки. Начнет работать засада – обязательно взорвется сам и положит всех, кто рядом. Засаду надо устраивать как минимум за пятьдесят метров, чтобы никто из наших не пострадал при взрыве. Пятьдесят метров – это уже далеко, они же не снайперы… Короче, это нерентабельно и плюс дополнительный риск. Прошу помнить, с кем мы имеем дело. Это же Шах…
Ночью в СИЗО кое-кому не спалось. Петрушин, Вася и лейтенант Серега, будучи усилены каждый парой лучших бойцов Самарского спецназа Минюста и прихватив приборы ночного видения, поползли на намеченные точки готовить позиции.
Глебыч с Костей и парой бойцов спецназа оборудовали камеру Сулеймана – самого узника переместили от греха подальше в другой режимный блок.
Оборудовали, сами понимаете, в соответствии с дурными наклонностями Глебыча.
Иванов с Лизой и начальником штаба сели в «КШМ», дули кофе и готовы были в любой момент приступить к организации взаимодействия между элементами боевых порядков операции.
Всем было строго-настрого приказано соблюдать радиомолчание до команды руководителя – Иванова. Трем снайперским засадам и дежурной паре на водонапорной башне, которые также являлись основными наблюдателями в секторах особой важности, в порядке исключения был разрешен короткий обмен в одностороннем режиме с остальными элементами – на предмет целеуказаний. После каждого обмена, состоящего более чем из двух слов, следовало немедля менять частоту. Инициатор должен был дать команду на смену частоты: «Переход».
Разработали частотную сетку – с запасом, раздали всем бойцам. Предупредили, чтобы регулятор громкости поставили на самый минимум.
Совсем уж глубокой ночью тихонько усилили посты и посадили на рубежи обороны бойцов групп быстрого реагирования, чтобы не бегали потом под огнем.
КПП и рубеж со стороны стрельбища усилили гранатометчиками, а на крышу караульного помещения втащили «АГС-17».
В общем, все были готовы. Оставалось только дождаться гостей…
В начале шестого утра в секторе группы Петрушина (если с юга на север – они первые лежали) началось движение. Где-то на грани видимости обозначились силуэты четырех машин – без фар, практически без звука, и вскоре пропали.
– Есть, – сообщила рация голосом Сереги.
У Сереги был один из приборов – значит, он зафиксировал появление вражьих маяков. Одно слово, частоту менять не надо…
Через некоторое время движение возобновилось: шестеро «духов» неторопливо прошествовали на полусогнутых через сектора всех засад и с удобством расположились парами на краю «полосы безопасности», с разносом метров в пятьдесят. Двигались ребята так, словно отлично знали местность и бывали тут ранее.
– Взяли, – шепнул Петрушин в рацию.
Одно слово, частоту менять не надо. Чего взяли, всем понятно: каждая группа – ближнюю к ней пару. Мог бы, в принципе, и не говорить…
Интересно, какой у них сигнал к началу операции? А в общем, это неважно.
Часовых на вышках предупредили заранее: при первом выстреле – сразу падайте.
Вышки усилены мешками с песком, убить часового, лежащего на полу, можно только прямым попаданием из гранатомета…
***
Едва начало светать, пара на водонапорной башне заметила движение от Мекенской. Какой-то «УАЗ» показался, двигался по полю, как будто объезжал блок перед Чернокозово. Вскоре он зарулил на дорогу и скрылся среди построек села.
– «УАЗ» с поля, от Мекенской, – дисциплинированно доложил командир пары.
Все носители раций вразнобой чертыхнулись и полезли менять частоту. Тоже мне, невидаль – «УАЗ» с поля…
Спустя пару минут этот «УАЗ» возник в Васином секторе (они последние лежали, если с юга на север). Ехал быстро, мерзавец, на повороте скорость не сбросил – занесло его прилично, сейчас вырулит из-за дома и выскочит напрямую перед КПП.
– КПП – «УАЗ», – прошептал Вася в рацию. – Как увидишь – сразу долби.
Переход.
«УАЗ» выскочил из-за поворота и, набирая скорость, помчался к КПП. Двое бойцов с «РПГ-7», присевшие на колено с обеих сторон от бетонного блока, разом нажали на спусковые крючки.
– Ту-духхх!!!
Вот так ни хрена себе, съездил мужик за хлебушком! Оглушительный взрыв вынес стекла у всех строений в радиусе двухсот метров. На месте «УАЗа» распустился огромный черный клуб. Часовые на вышках мгновенно рухнули на пол.
– Понеслась! – буркнул Петрушин в рацию.
Пу-пу-пук!!!
