Худой с редкими прямыми волосами и большими очками на переносице — он был больше похож на студента, какого ни будь, городского вуза. Алесей внимательно посмотрел на Разина и, кивнув ему головой, ответил:
— Прямо как из ласкового мая! Разин!
Тот слегка обиделся и буркнул:
— Нет, это просто однофамилец…
— Ну, я понял! — рассмеялся Алексей.
Через минуту Катя принесла три чашки чая с лимоном. Сазонов, развалился — у стола и старательно подув, на горячий чай, громко отхлебнул:
— Ну, Леша — рассказывай, как там у вас житие бытие в управе? Чем дышите?
— Да рассказывать то Михаил Петрович особо нечего! И я вот приехал то сюда. Больше вас послушать! — Степанов, улыбнулся и, то же, отхлебнул чай. — Я бы вот и коньячку туда плеснул. — Намекнул он Сазонову.
Тот, удивленно, вскинул брови и, словно встрепенувшись, замахал руками:
— Господи! Да ради бога! Только вот коньяка нет! Дорого! А водочки — хочешь?
— Не откажусь.
Сазонов, словно волшебник — извлек из своего стола небольшую железную фляжку и подлил всем в чай водки.
— Хм, забавно — никогда водку с лимоном и чаем не пил! — констатировал Степанов — понюхав содержимое своей чашки.
— А ты попробуй! Вещь! От всех простуд помогает! Если, правда — немного! — резюмировал свой рецепт Сазонов.
Степанов отхлебнул этот коктейль и удовлетворенно промычал:
— Умм! И в правду!
— Да — Михайло Сазонов, дерьма не предложит!
— Это уж точно! Ну, так, что вы мне то расскажите?! — лицо Степанова стало внимательным и серьезным.
Сазонов, сделал еще глоток и, посмотрел на Разина:
— Так, а что рассказывать?! Ты, уж читал не бось, спец сообщение. Там вроде все!
— Ну, все да не все! Охота, так — в живую, от вас послушать! Одно — когда казенный шрифт, а другое когда люди говорят! — Степанов помешал свой коктейль ложечкой.
— Ну, Леша — завелся у нас гад! Прямо и не знаем! Весь поселок терроризирует! Бабы то местные теперь боятся на улицу вечером выходить! У нас то ведь слухи — сам знаешь!
— Да это понятно! Мне интересно — какая вами работа то проводилась?
— Эх! Работа! Да разная! Почти всех мужиков поселка по данным паспортного стола проверяли! Картотеку потенциальных насильников составили! А это ведь восемь тысяч душ! Понимаешь?! Но пока не хрена! Народу то не хватает! У меня всего в уголовке — десять человек! Так, что результатов пока не можем дать!
— Не понял, что это восемь тысяч — потенциальных насильников?! А не много ли?
— Да нет! Всего в поселке — восемь тысяч мужчин есть! Ну, из них половина — деды, да малые. Остается — ну три с половиной. Из них отсеяли судимых. Осталось тысяча. Из них — кто пьет, закон нарушает, осталось двести! Ну и так далее. Пока как говорится — нет результата. — Сазонов вновь отхлебнул свой чай и закурил папиросу.
По кабинету разнесся запах «Беломора». Степанов, сморщил нос и, достав свой «Винстон» — тоже закурил:
— А чего вы так? А вы, что уверенны?! Что это — ваш, местный молотит?
— А кто ж еще? Наши! Не из города же эта сволочь приезжает?!
— Ну, не знаю…
— Если бы из города приезжал. То и в других бы поселках пригородных — подобные случаи были! — подал голос Разин.
Его лицо раскраснелось от «фирменного сазоновского» чая. Степанов посмотрел на него и кинул в знак согласия:
— Ну, есть в это логика, и все же! Какие еще есть причины — думать на местного жителя?
— Ну, какие?! Ну что бросает он этих убитых ба в тех местах, где обычно наши — местные лазят! Ну, туда — приезжий без знания местности, не сунется! Вот, последнюю убитую, нашли — на малой протоке не далеко от брошенного пионер лагеря! Ну, ты должен помнить! — пытался убедить Степанова Михаил Петрович.
— Да помню! Действительно место такое укрытое! А к нему, кстати — подъезд есть? На машине то — можно подъехать?
— Можно, если дорогу знать! Он и подъехал! Привез и выбросил!
— Ну, и следы то были?!
— Да какие следы?! Снег валил всю ночь! А утром и нашли мальчишки! Нет следов и зацепок нет!
— И все же не вяжется! Вы ищите — среди, бывших зеков, а этот на машине. Вот. Не может, как говориться — бывший зек, тем более пьющий — автомобиль иметь. А может — он раньше жил в Рогачево? Может, он с детства, как я знает все ходы?
— Нет! Вряд ли. Вы ведь вон, спросили — есть туда дорога или нет! А, значит, если человек долго отсутствует в Рогачево — он не может знать, про все, старые дорожки. — Вновь подал голос Разин.
Степанов вновь про себя ответил, что это человек — кое, что в розыске смыслит. Логика у него присутствовала в мышлении.
— Да! Тоже верно. И все — таки?!
— А все — таки — мы вот мучаемся. И не знаем — за что цепляться. Может — ты вот нам поможешь?! — расстроенным голосом сказал Сазонов.
— Ну не то, что помогу — а обязательно должен помочь! Мне сам генерал дал месяц! А кто дело то, ведет? У кого — оно?
— Хм, известно кто! Прокуратура. Местная. Правда — их тоже областная дергает. Но пока дело — не передали. Мы пока даже официально все в одно не объединили. А ведет дело Светлана Волчек. Она зам прокурора района. Баба молодая, но хватка есть. С ней вроде работать можно — невозможных задач не ставит!
— Ну, с ней надо мне познакомится. Прямо сейчас. И все эти данные, мне бы о погибших, о материалах ваших розыска надо. — Степанов вновь закурил сигарету.
— Ну, это сделаем. Вон — Разин, все имеет. У него и возьмешь. Кабинет — мы тебе выделим. Ну, а с ночлегом — так это ко мне, можно домой. У меня комната есть свободная.
— Хорошо. Спасибо. Но вот с ночлегом. Я думаю — что в город ездить буду. Тут всего километров двадцать. Машину мне то же выделили.
— Ох, не знаю — будет ли у тебя время домой ездить на ночевку?! Ой, не знаю! — скептически ответил Сазонов.
— Да, и главное. Я уже своему руководству говорил. Нет логики в парности.
— Как это? — не понял Сазонов Алексея.
— Ну, там у вас, теперь у нас, вроде все по парам этот маньяк дела. И перерыв — месяц. А ту последняя, то одна. Как бы еще одна не всплыла! — пояснил Сазонов.
— Ой! Типун тебе на язык! Мы и так сидим тут и дрожим! Как бы чего! А ты, еще со своими прогнозами!
— Да я — из логики этого ирода исхожу и, из подчерка. — Оправдал свои слова Степанов.
— Я кстати то же об этом Михаилу Петровичу говорю! Он и слушать не хочет! — поддержал его Разин.
— Да ладно вам! Я понимаю это все! Но, все — таки надеюсь — что нет, у него логики! Нет! — прикрикнул Сазонов.
В этот момент на его столе зазвонил телефон. Михаил Петрович вздрогнул и тревожно посмотрел на аппарат. Чашка звякнула об блюдце. Степанов вопросительно взглянул на Разина:
— Что это так вы звонков боитесь?
— Да это из дежурки прямой. Нам все вот так и сообщали! — мрачно пояснил тот.
Сазонов встал и подошел к телефону. Он, молча выслушал сообщение и, положив трубку — стукнул по столу кулаком. На пол, упала шариковая ручка. Михаил Петрович, мрачно обвел обоих собеседников взглядом и тихо прошипел:
— Ну?! Что — до каркались! Трупак у нас! За очистными! Ехать надо!
Степанов и Разин виновато посмотрели друг на друга.
До очистных, решили ехать на «Волге». Попов старательно крутил баранку объезжая ухабы на проселочной дороге. «Волга» подпрыгивала и елозила по мокрому ноябрьскому снегу. Владимир ругался после каждой кочки:
— Ну, мать его! Две беды! Две беды! Это точно! Дураки и дороги!
После получаса мытарств автомобиль выехал на небольшую полянку. Снег уже лежал довольно глубокий — поэтому Попов решил не рисковать и с дороги не съехал:
— Дальше пешком пожалуйте! А то мы тут встрянем! Не один трактор не вытянет!
— Ладно, уж, шумахер — отдыхай! — бросил ему Степанов, выходя из машины.
Сазонов, кряхтя — вывалился наружу и закурил, очередную беломорину. Разин потер уши и показал рукой в сторону речки:
— Это там! Судя по машинам.
Вдалеке стоял желтый, милицейский УАЗик и «Нива». Степанов, подняв у дубленки воротник — двинулся в сторону машин. Сзади семенил в валенках Сазонов — скрипя ими по мокрому снегу. Когда они подошли к крутому обрывистому бережку — внизу копались несколько человек. Двое были в милицейской форме. Увидев подошедших, они отвлеклись и, внимательно, посмотрели в их сторону:
— А, Михаил Петрович?! Принимайте очередную! Вот — нашли детишки сегодня! Тут на санках кататься пошли и нашли! — крикнул один из мужчин в милицейской шинели.
— Черт, бы побрал — этих ребятишек! — буркнул Сазонов и стал спускаться вниз. Степанов же, просто скатился по снегу — как на лыжах. Разин, осторожно переступая — нога на ногу, протаптывал себе тропинку.
Тело убитой лежало в воде. Женщина была совершенно голой. Ее, посиневшее тело нелепо торчало, из — под, тоненькой, корочки льда. Вода журчала, обмывая темно бардовые раны на руках и ногах убитой. Степанов, внимательно посмотрел на безжизненное лицо и, повернувшись к подошедшему Разину, спросил:
