— Байрон… — когда Киллиан писал текст, он постарался узнать, кто же автор фразы, которая ему так нравилась, — сказал, что воспоминание о счастье — всего лишь воспоминание, но воспоминание о боли — это боль. Я надеюсь, что после того, как ты прочитаешь это письмо до конца, каждый взгляд на нашего ребенка будет напоминать тебе о той боли, которую я тебе причинил. И каждый раз ты будешь переживать эту боль заново…
По шоссе проехала машина. Киллиан увидел, что водитель чуть замедлил ход, увидев человека на краю моста, за перилами, но не остановился и поехал дальше.
Он продолжил свой монолог:
— Думаю, я никому никогда не сделаю больнее, чем тебе, Клара. Никому.
С сердцем, выпрыгивающим из груди, Нача подбежала к садовым качелям. Клара в неестественной позе лежала на газоне, неподвижная, с пустым взглядом. Ребенок снова истерично орал. Целый и невредимый, он так и лежал на подушках качелей.
— Что с вами? Что случилось, мисс?
Нача подхватила ребенка и попыталась успокоить, раскачивая его на руках вверх и вниз, но она была слишком взволнована, и движения выходили резкими, неласковыми. Малыш продолжал плакать, его личико покраснело от напряжения.
Клара смотрела на помощницу, не видя ее. Она вдруг развела руками, будто в поиске какого-то объяснения, в непонимании происходящего вокруг нее.
— Мисс, вы очень нужны своему малышу.
Нача передала ей ребенка, и Клара наконец вышла из отрешенного состояния. Она взглянула на мальчика, который кричал во всю силу своих крошечных легких, и лицо ее исказила гримаса абсолютной, всепоглощающей боли.
Он начал считать. «Причины, чтобы вернуться в постель: то, что я сделал с Кларой, будет радовать меня еще какое-то время. Мать заслуживает страданий снова и снова… Я могу найти новую работу».
Придерживаясь одной рукой за перила моста, рукавом другой он вытер лицо, мокрое от дождя. «Причины, чтобы спрыгнуть: я никогда не сумею повторить то, что сделал с Кларой… Я не продержусь долго, скрываясь от полиции. Мать в любом случае будет страдать. Скоро опять станет холодно».
Весы балансировали ровно, и ни одна чаша заметно не перевешивала. Ничья. Напрашивалась вторая серия причин — нужно было определить, умирать ему сегодня или прожить еще сутки.
Взгляд Киллиана упал на рекламный плакат. Три прекрасные улыбающиеся девушки из разных уголков земного шара передавали ему послание: в мире живут еще миллионы людей, счастье которых он мог бы разрушить. Существуют еще миллионы и миллионы улыбок, которые можно стереть с чьих-то лиц.
Он подумал, что хотя фантастический опыт, пережитый в Верхнем Исте, уже вряд ли повторится, в мире остается еще довольно много мотивов, чтобы продолжать жить. Главное — уметь воспользоваться возможностями, которые предлагает жизнь; как говорила его мать, «богат не тот, кто много имеет, а тот, кому меньше нужно».
Правда, он сразу же подумал, что на него эта философия не распространяется. По мере того как проходили годы, он становился все требовательнее: список минимальных условий, необходимых, чтобы не умирать, было выполнять все труднее.
Клара сообщит о нем в полицию, у которой и так были его отпечатки по всей квартире, что уж говорить о записной книжке, в которой подробно описаны все его действия.
Киллиан трезво осознавал собственные возможности. Он, как никто, владеет искусством причинять боль, и эффективно это делает. Но есть и слабости: неловкость, совершенно неизлечимая, и неспособность выдерживать давление со стороны других, когда ситуация усложняется и нужно играть по-крупному. Если он выживет сегодня, его ждет жизнь настоящего беглеца. Ему постоянно придется прятаться, нужно будет создать себе новую личность и жить в ежеминутном напряжении. Это слишком… слишком трудно для человека, который начинает нервничать даже под пристальным взглядом продавщицы в парфюмерном магазине. «Ты уверен, что готов к этому, Киллиан?»
Весы перестали быть в равновесии, одна чаша опустилась вниз.
Он закрыл глаза и повернулся. Перелез через перила обратно, на безопасную территорию. Надел дождевик и спокойно, в задумчивости вернулся домой. По пути он вспомнил о куче чистого белья, которое нужно было погладить: по его вине матери снова будет чем заняться.
Улицы были влажными из-за прошедшего дождя. Хозяин квартиры 10Б остановил машину прямо перед домом. Последние события сильно потешили его самолюбие, и он чувствовал себя кем-то вроде героя.
Конечно, он никогда не доверял Киллиану, и в тот день, когда шестеро полицейских ворвались в здание в поисках информации о настоящем убийце жениха мисс Клары и стали задавать вопросы о бывшем консьерже и о том, куда он мог деться, сосед из 10Б почувствовал себя прорицателем, которому наконец-то поверили. Именно он с самого начала, когда никто ничего не замечал, подозревал, что Киллиан не так уж прост и ему есть что скрывать. И теперь, после того как бедная Клара что-то узнала и сообщила в полицию, его подозрения оправдались. Они подтвердились ужасающими фактами. Посмотрим, решится ли теперь кто-либо из соседей назвать его занудой или надоедливым типом.
Он слегка надавил на клаксон автомобиля.
Новый консьерж, мускулистый чернокожий парень с добрым лицом, мгновенно выскочил на улицу. Они сердечно поздоровались, мужчина достал из багажника пакеты с покупками и понес в дом, а консьерж сел за руль, чтобы аккуратно припарковать машину на свободном месте.
Этот афроамериканец сочетал человеческие и профессиональные качества именно в той мере, в какой сосед из квартиры 10Б мог этого потребовать от консьержа жилого дома. Было сразу видно, что человек он хороший, особенно по сравнению с теми, кто занимал его место раньше. И в первые же несколько месяцев его работы это впечатление только подтвердилось. Новый консьерж никогда не опаздывал, всегда был внимателен и услужлив, хорошо выглядел и был хорошо воспитан. Контраст с предыдущим был разителен, и это была перемена к лучшему.
— Помочь вам отнести сумки?
— Нет, нет, не нужно… Но спасибо!
— Я припаркуюсь и сразу принесу вам ключи от машины.
Сосед направился к подъезду, а новый консьерж завел мотор красного автомобиля.
Оглушительный удар. Пакеты, которые держал сосед, выпали из его рук, и по тротуару покатились ярко-рыжие апельсины. В ужасе он обернулся. Крыша его машины была проломлена, стекла разлетелись вдребезги, заблокированный клаксон не переставал громко сигналить.
Мужчина искал взглядом чернокожего консьержа, которого не было видно под продавленной крышей. Он не сразу сообразил, что видит прямо перед собой: на крыше его автомобиля, не подлежащего восстановлению, лежало бездыханное человеческое тело.
Узнать его было непросто. Удар нанес телу после падения с шестидесятиметровой высоты страшные повреждения. Но это был он. Бывший консьерж этого дома, в джинсах и свежевыглаженной рубашке. Теперь он уже никуда не убежит.
Киллиан решил сыграть в последнюю «русскую рулетку» там, где он был ближе всего к счастью. Ему был тридцать один год, один месяц и двенадцать дней. И у него больше не оставалось причин, чтобы жить.
Когда я писал эту книгу, я не сидел за компьютером, отгородившись от всего мира. Я получал поддержку, помощь, советы и заботу от людей, которых обязан искренне поблагодарить.
В первую очередь я выражаю признательность Хулио Фернандесу и Карлосу Фернандесу, которые оценили сценарий, заложив первый, самый важный камень. Отдельное спасибо за одиннадцать лет, проведенных бок о бок с ними в студии «Фильмакс», которые я никогда не забуду и которые охватывают гораздо больше, чем один этот проект.
Я благодарю Терезу, мою единомышленницу в битвах за выпуск фильма и первого человека за пределами семьи, кому я дал прочитать сценарий и кто меня невероятно воодушевил, радостно сказав, что «он не совсем ужасный». Спасибо также нашим коллегам из компании «Фильмакс», из отделов разработки, выпуска (Карла, я и тебя имею в виду), маркетинга, прессы (Катя и Вас-а-Вер), из международного отдела, администрации, финансов и юридического отдела, которые сделали так, чтобы идея фильма воплотилась в реальность.
Большое спасибо Хауме, моему другу, который из огромного количества предложений выбрал именно мой сценарий, и этот фильм стал его первой режиссерской работой. Спасибо тебе за то, что сценарий сложился и заинтересовал стольких людей вокруг, и за то, что фильм получился таким эмоциональным и трогательным.
Спасибо. Спасибо Давиду де Пласа-и-Ханес, который с самого начала поддерживал эту необычную идею одновременной работы над фильмом и книгой. И огромное спасибо Эмилии; моей попутчице в рекламном турне с книгой, которая открыла для меня новый, прекрасный мир работы в литературном издательстве. Спасибо.
