— Не может быть! Червяк, это ты? Ведь ты убит!
— Как так убит? — с певучим южным выговором переспрашивает, сидящий на скамейке. — Ты уверен? А моей мамаше уже сообщили?
— Надо же, до чего похож, — не может успокоиться Эдди. — У тебя случайно нет брата, который работает частным детективом в Нью-Йорке? То есть, я хочу сказать, раньше работал?
Южанин отпивает из горлышка.
— У меня есть брат, но он живет в Джорджии. По-моему, сейчас он торгует алюминиевой арматурой. До этого он работал на фабрике, где делают бейсбольные шапочки. Вставлял картонные прокладки в козырьки. А еще раньше…
— Послушай, мы направляемся в Туй-Куч, — перебивает его Энни. — Но вся эта свистопляска…
— Это не свистопляска. Это День Всех Святых. Очень важное событие.
— А проехать через это событие как-нибудь можно?
— Вы имеете в виду, на машине?
— Да.
— Конечно, можно, — кивает южанин. — Возвращаетесь на Панамериканское шоссе, там поворачиваете направо…
— Вы имеете в виду то большое шоссе? — Она смотрит на Эдди. — Там, где мы последний раз заправлялись бензином? Но это было целый час назад!
— Да, вроде этого, — снова кивает южанин. — А что, вы торопитесь? Если вы торопитесь, дамочка, вы приехали не в ту страну.
— А не могли бы они дать нам проехать? Всего на минутку…
— Смотря на чем вы едете. Если на танке, то запросто.
— А на чем ты тут катаешься, приятель? — спрашивает Эдди.
Южанин смеется.
— Во всяком случае, не на машине.
— А в этом городишке машины, вообще, есть? — наседает на него Эдди.
— Была одна. Такси. Но ее забрал тот тип.
— Какой тип?
— Да был тут один. Тоже вроде вас ко мне приставал. И чего вас всех вдруг потянуло в этот Туй-Куч? Туда всю ночь нужно тащиться. И ничего интересного в этой дыре нет. Я вам заранее могу сказать, чем они там сейчас занимаются. Напились, как свиньи, танцуют свою чертову маримбу. У них там такая же сиеста, как и тут.
Энни придвигается к нему ближе, говорит громко и отчетливо, словно с глухим:
— А еще в городе есть машины?
— Спокойно, мисс, расслабьтесь.
— Есть или нет?
— Нет. Хотя стоп, есть одна, у Чино. Да, точно, у Чино старый «плимут». Только Чино вам его не даст.
— А где он живет?
— Там, дальше. Идете прямо, потом направо, потом налево. Или нет, не налево. В общем, представьте себе вот такой зигзаг…
— Хочешь заработать? — говорит ему Эдди.
— Нет.
— Проведешь нас к Чино, получишь сто долларов.
— Только за то, чтобы прогуляться?
— Да, сто долларов.
— Не пойду.
— Почему?
— Мне тут нравится. Тут весело.
— Пять сотен.
— Мне не нужны деньги. Но вот если ты купишь мне биг-мак, так и быть. Только ты тут биг-мака ни за какие деньги не достанешь.
— Пожалуйста, помогите нам, — просит Энни. — Этот человек, который забрал такси, хочет убить моего сына. Он в Туй-Куч.
— Не стоит, Энни, — останавливает ее Эдди. — Он нам не поможет. Пойдем.
Эдди берет ее за локоть.
— Пожалуйста, помогите! — чуть не плачет Энни. — Он убьет моего ребенка!
Эдди тащит ее за собой. Южанин громко икает и вдруг говорит:
— Ладно, постойте.
Темная улица, в которой пахнет кедровым дымом. Повсюду валяются пьяные, похожие на темные кучи грязи.
— А зачем ему нужно убивать вашего сына? — интересуется южанин.
— Не знаю.
Из забегаловки доносится шум — пьяные крики, музыка.
— Он что, псих?
— Да.
— Но почему все-таки он хочет убить именно вашего сына?
Энни оборачивается к нему.
— Вы не могли бы идти побыстрее?
— Быстрее не получится, — отвечает южанин.
— Вы что, очень старый?
— Моложе, чем ты, детка.
— Правда? А выглядите старым. У вас такой усталый. вид…
— Перестань меня подначивать!
Южанин переходит на бег рысцой, то и дело перепрыгивая через очередного пьяного. Эдди и Энни тоже бегут, причем Эдди держится рукой за сердце.
— Слушай, приятель, а чем ты вообще тут занимаешься? — спрашивает он.
— Я провожу экскурсии по местным достопримечательностям, причем в основном в ночное время. Посмотрите направо. Вы видите на стене живописное пятно. Там только что кто-то пописал. Ну как, интересно?
— Ты мне мозги не пудри, — говорит Эдди. — На сотрудника Корпуса Мира ты не похож. На хиппи тоже. Да и на туриста не очень.
— На кого же я похож?
— Честно? Ты похож на торговца наркотиками.
— Неужели? А знаешь, как будет по-испански «торговец наркотиками»?
— Нет. И как же будет по-испански «торговец наркотиками»?
— «Заткни пасть» — вот как это будет.
Они сворачивают налево.
— Только я не очень понимаю, чем именно ты тут занимаешься, — продолжает Эдди. — На специалиста по обработке ты не похож, по очистке тоже…
— Знаешь, как по-испански будет «очистка»?
— Да, знаю.
— И я не шучу, — сердится южанин.
— Ладно-ладно, я все понял. Скорее всего, ты занимаешься доставкой…
— Черт бы тебя подрал!
Эдди хватает южанина за плечо и останавливает его.
— Понимаешь, приятель, мы с барышней действительно очень торопимся. Нам нужно попасть в Туй-Куч как можно скорее. Может быть, ты нам поможешь?
Южанин пожимает плечами.
— Я не могу. Вся надежда на Чино. И вообще, что ты имеешь в виду?
— Да так, просто подумалось…
— А ты не думай. Туй-Куч — это дыра, каких свет не видывал. Там даже ровной площадки нету, только горы и больше ничего. Да еще ночь на дворе. Нет, только на машине, и никак иначе. Ишь, чего удумал. Совсем сбрендил.
— Эдди, у нас нет времени, — говорит Энни. — Идем дальше!
Но Эдди не двигается с места, смотрит южанину в глаза.
— Помоги нам, и я тебя озолочу.
— Да хватит чушь нести. Довести до Чино — это пожалуйста. Больше я ничего не могу. Так мы идем к Чино или вы сами будете с ним объясняться?
— Ну хрен с тобой, — сдается Эдди, и они бегут дальше.
Через полквартала они находят Чино в маленьком ресторанчике, где готовят китайскую, латиноамериканскую и индейскую пищу. Чино сидит за столиком возле кондиционера. Южанин быстро объясняет ему что-то по-испански. Чино говорит:
— Этой ночью?
— Да, — кивает южанин. — Этой ночью. Само собой.
— Куда?
— Туй-Куч.
Чино смеется, отрицательно мотает головой.
— Тысяча долларов, — вмешивается в разговор Эдди.
Чино кривится, отворачивается.
Через две минуты сделка заключена. За пользование машиной в течение одной ночи Чино получит три тысячи долларов. Он вручает Энни ключи и показывает пальцем в сторону черного хода. Энни, Эдди и южанин быстро идут через грязную кухню, то и дело натыкаясь на чавкающих собак. За дверью — переулок.
У обочины стоит допотопный драндулет.
— Видите, над зеркальцем висит божок, — говорит южанин. — Его зовут Пепе. Если какие-то проблемы с передачей, нужно потолковать с Пепе, он вам поможет. Желаю приятно прокатиться. Увидимся завтра.
Энни решительно направляется к машине, но Эдди хватает ее за руку.
— Ну уж нет, поведу я.
— Нет, я!
— Вы угробите нас обоих. Если вы не дадите мне вести машину, я не поеду.
— Ну и пожалуйста. Я поеду одна.
Внезапно дверца «плимута» распахивается. Оттуда появляется Учитель.
— Боюсь, на этой машине вы далеко не уедете. Распределительный клапан не работает. Но я могу взять вас, Энни, с собой.
Энни на него не смотрит, она стоит, повернувшись лицом к Эдди.
— У меня тут за углом такси, — объясняет Учитель. — Могу подвезти вас, Энни, до места. Мне это будет приятно. А что до тебя, Эдди, мой старый друг, проклятый Иуда, ты поедешь другим путем. Отправляйся в царство туманных иллюзий, которые ты так обожаешь. Погуляй там, очисти свою душу, пройди цикл тысячи перерождений, а потом встретимся вновь. Договорились?
Он стреляет Эдди в грудь.
— НЕТ! — кричит Энни.
Эдди сползает на асфальт. Растревоженные выстрелом собаки устраивают настоящий концерт.
— Бросьте вы его, Энни, — говорит Учитель. — У него свое путешествие, у нас свое.
Энни наклонилась над умирающим. У него из груди вырывается хрип, он силится что-то сказать, но не может.
— Эдди, Эдди, — повторяет она.
Потом сует руку ему под пиджак, ищет револьвер.
— Оставьте вы револьвер в покое, — приказывает Учитель. — Хватит глупостей. Вы же знаете, что я запросто могу вас убить.
Нет, ты меня не убьешь, думает Энни и достает из кобуры револьвер. Сейчас я повернусь и прикончу тебя. Ничто меня не остановит. Она согнулась в три погибели, чтобы Учитель не мог видеть ее рук. Палец уже на спусковом крючке.
— Вам нужно сделать сейчас правильный выбор, — слышит она голос Учителя. — Как следует подумайте. Жизнь вашего ребенка в опасности, поэтому сейчас не время для ложного героизма. По-моему, совершенно очевидно, что вы должны поехать со мной. Нам предстоит выполнить общее дело. Если вы со мной не поедете, а останетесь здесь, у вас не будет ни малейшего шанса спасти своего…
