Ли отошел в кусты отлить, а потом прислонился к машине и стал ждать.
Пятнадцать минут спустя все вышли, уже не с пустыми руками. Некоторые несли деревянные ящики, словно короткие носилки, другие — тяжелые на вид сумки через плечо. Ни на одном предмете не было каких-либо меток или этикеток, и они явно появились здесь не по регулярным каналам поставок. Ящики и сумки загрузили в багажники, затем все сели в машины. Три двигателя заработали одновременно.
Выехав обратно на шоссе, снова растянулись на полмили, как и до этого. Некоторое время путь лежал на восток, а затем свернули к северу, в сторону Кентукки.
Недалеко от границы штата головная машина снова свернула с трассы, а остальные последовали за ней. Дом, к которому они подъехали на этот раз, выглядел намного приличнее: здание в колониальном стиле, двухэтажное, с колоннами и старомодным небольшим прудом посреди ухоженного участка.
Все снова вышли. На этот раз Ли пришлось ждать двадцать пять минут, наблюдая за двумя девочками-подростками на лошадях, неспешно перемещавшимися по лужайке. Их длинные волосы золотились в лучах утреннего солнца. Девочки ни разу не посмотрели в его сторону, словно здесь не было даже машин.
Из дома опять вынесли сумки. На этот раз их было не так много, но обращались с ними очень осторожно.
Потом была еще одна краткая остановка, возле заброшенной бензоколонки, где кто-то оставил два маленьких угловатых свертка. После нее двое из их машины пересели в другие, оставив Ли и Пола вдвоем. К этому времени солнце было уже почти в зените.
Вскоре они въехали в Виргинию.
Пол смотрел в пространство, будто погруженный в глубокие размышления. В течение получаса на его лице не дрогнул ни единый мускул, отчего Ли становилось несколько не по себе.
Ли был хорошо обучен искусству хранить молчание, пока к нему не обратятся — в семье Худеков ценили старомодное воспитание, — и ему не хотелось раздражать Пола.
К тому же он вспомнил одну вечеринку в доме Метцгеров, где познакомился с неким сценаристом, клиентом отца Брэда. Его звали Ник Голсон. Он то и дело упоминал собственное имя, словно считал, будто так его лучше запомнят. Впрочем, так и вышло. Голсон изложил Ли свою теорию о том, что когда присутствуешь на важных встречах, вместо того чтобы постоянно болтать, стараясь произвести впечатление на собравшихся, лучше просто молчать и делать вид, будто ты в дурном настроении. Таким образом ты вынуждаешь людей подходить и заговаривать с тобой, что повышает твой статус, делает тебя одним из тех, с кем стоит считаться. По крайней мере, так заявлял тот тип.
Ли старался вести себя подобным образом последние полгода и обнаружил, что теория и в самом деле верна. Можно заставить многих делать именно то, что нужно тебе, создавая видимость, будто для них в данный момент это самое простое.
Однако еще через час, в течение которого не было произнесено ни слова, Ли не выдержал.
— Значит, в Лос-Анджелесе меня сейчас ищут копы?
Пол медленно повернул голову.
— Полагаю, да.
— Знаете, вы ведь могли просто предложить мне поехать с вами. Чтобы помочь вам в вашем деле.
— В нашем деле?
— Угу. Или что там у вас. Вовсе незачем было устраивать такое. И подставлять меня, черт возьми.
— А что, если бы ты отказался?
— Вы же явно знаете моих предков. Откуда, кстати? Как вы познакомились?
— Мы старые друзья.
— Значит, они могли меня уговорить, верно? Они знали, как вы намерены со мной поступить?
На прямой вопрос Пол не ответил.
— Люди твоего возраста крайне тяжело поддаются чужому влиянию. Им требуются чрезвычайные обстоятельства, форс-мажор.
— Похоже, у вас целая куча наркоты. Никогда не видел столько сумок и ящиков. Да и ребят, чтобы их таскать, вы наняли серьезных.
Ли заметил, что Пол слегка улыбается.
— Я хочу знать, зачем я вообще тут нужен?
— Ты будешь ключевой фигурой, не беспокойся.
— Может, все-таки расскажете, что происходит?
— А как ты сам думаешь?
— Намечается какая-то большая тусовка. Какой-нибудь фестиваль или вроде того, где можно будет все это толкнуть…
— Ли, это не наркотики. Попробуй подумать о чем-нибудь другом.
— Я думал, будто вас ничего, кроме наркоты, не интересует.
— Последние несколько десятилетий наркотики просто приносили нам пользу, вот и все. С их помощью можно делать деньги, а усилий требуется куда меньше, чем для рытья шахт.
— Шахт? — удивился Ли. — Значит, дело вовсе не в наркоте?
— Старые времена возвращаются. И сражение вступает в новую стадию.
— Слушайте, вы опять говорите какую-то чушь, а я понятия не имею, о чем вы.
— Ну, я уверен, мы это переживем.
Ли мгновение подумал, а затем, схватившись за ручку, открыл дверцу и распахнул ее.
Он вовсе не собирался выпрыгивать — они ехали на скорости в семьдесят с лишним миль в час, — однако добился желаемого эффекта. Машина слегка вильнула, пока водитель пытался справиться с внезапным изменением ее аэродинамических характеристик.
Пол спокойно протянул руку и снова закрыл дверцу.
— Больше так не делай, — сказал он.
— Тогда не считайте меня ребенком.
— Собственно, ты вполне мог бы считать меня отцом, Ли, хотя и таким, который сожжет твою душу дотла, если ты попытаешься морочить ему голову. — Он широко улыбнулся. — Ясно?
Хотя голос Пола звучал все так же ровно и дружелюбно, у Ли зашевелились волосы на затылке.
— Я понял. Но у меня уже есть папаша, спасибо.
Пол кивнул, и неожиданно вся напряженность между ними куда-то улетучилась.
— Верно. Что ж, Ли, я кое-что тебе расскажу, и отчасти именно поэтому мы едем сейчас именно туда, а не в какое-то другое место. Когда я был совсем маленьким, я жил в Северной Калифорнии. Мой отец был важным человеком. Не богатым, как твой, но важным. И однажды ночью в лес, где он жил, пришли люди и убили его. Они украли меня и какое-то время держали у себя, но потом решили, что я им больше не нравлюсь, и бросили меня прямо посреди города.
— Вот уроды.
Пол кивнул.
— Спасибо, Ли. Да, уроды. К счастью, я остался жив, в том числе и потому, что познакомился с одной компанией. У нас были общие интересы, но в итоге оказалось, что нас связывает нечто большее. Я сумел помочь им в реализации некоторых их идей. Они — в каком-то смысле большая семья, и твои мама и папа тоже ее часть. Так же как и ты. Мы действительно встречались раньше, Ли, хотя ты этого и не помнишь. Мы встречались вскоре после того, как ты родился, и потом, когда тебе было три года.
Он достал что-то из кармана пиджака. Ли показалось, будто Пол только и ждал этого момента. Это была фотография, изображавшая его мать и отца, совсем молодых, стоящих в саду еще с одним человеком. Этим человеком был Пол, хотя он выглядел вряд ли старше двадцати лет. На земле неуверенно стоял малыш, держа Пола за руку.
— Это я?
— И уже часть команды.
— Какой команды?
— Мы заботимся друг о друге. Иногда мы ссоримся, как и любая семья, но когда все заканчивается — мы снова по одну сторону. Сейчас мы сильны, но у нас всегда есть враги. В частности, один человек, который убил нескольких очень важных членов нашей семьи.
— Значит, следует хорошенько его проучить.
Пол улыбнулся.
— Можно и так. Ты хороший мальчик, Ли. Тебя хорошо воспитали. Ладишь с папашей?
— Угу. Он отличный мужик. И чувство юмора у него хорошее.
К удивлению Ли, Пол рассмеялся, вероятно, неожиданно даже для самого себя. Худек улыбнулся, радуясь, что атмосфера несколько разрядилась.
— Совершенно верно, — сказал Пол. — Ты никогда не думал о том, как тебя зовут?
— Худек? А что?
— Я имею в виду имя.
Худек посмотрел на него.
— Нет. А в чем дело?
— Произнеси его.
— Ли Гион.
— Верно. А теперь скажи, как твое имя.
— Мое имя — Ли Гион.
Пол молча смотрел на него, ожидая продолжения, и наконец покачал головой. Голос его снова звучал холодно.
— Господи, ребята, и ни черта-то вы не знаете.
Наконец машины замедлили ход.
В течение получаса они ехали по безликой дороге, пересекавшей низкорослый лес. Полу позвонили на мобильный, судя по всему, кто-то из ведущей машины. Он ответил утвердительно, и вскоре три автомобиля остановились на обочине возле поворота. Пол открыл дверцу и вышел. Ли последовал за ним.
Дверцы всех машин были открыты. Ли уже смирился с тем, что ему в очередной раз придется ждать непонятно чего, когда вдруг кое-что понял.
Люди в машинах стали другими.
Он уставился на них, открыв рот. Они выглядели иначе, были одеты иначе… Никто из них не был прежним. Более того, среди них были две женщины. Это просто не могли быть те же самые люди, которые все это время ехали в машинах.
