– У нас здесь нет ни одного афроамериканца, – с сожалением констатировал я. – Среди заложников есть два азиата, но весьма миниатюрные. Остальные тоже по большей части средней комплекции, так что в этом плане будет проблема. Кроме того, боюсь, что среди присутствующих вряд ли найдется охотник сверкнуть гранями либидо в столь необычном формате…
– Ребята, вы напрасно злитесь… – попробовал было вставить Агрза.
– Заткнись! – яростно прошипела Ленка. – Или я размозжу тебе башку вот этим чугунным чайником. Сиди молча и слушай: считай, что ты труп и теперь от тебя уже ничего не зависит.
– Так что, подозреваю, нам не удастся насладиться изгнанием беса через трюм из этого видавшего виды антиквариата, – завершил я свою мысль.
– Тогда давайте посадим его на кол и будем снимать, как он умирает в страшных муках, – деловито предложила Ленка. – Там в зале полно досок, можно выстругать.
– Нормально, – одобрил Федя. – Наверно, так и сделаем. Дим, а ты что хочешь?
– Стремления мои просты и адекватны, – не стал злодействовать я. – Поэтому, прежде чем сажать его на кол, я бы хотел сыграть его головой в футбол. Как говорится: око за око. Пробью несколько штрафных, сломаю челюсть – и достаточно.
– Ну да, тоже нормально, – одобрил Федя. – А вот мне всего этого мало. Мне бы хотелось изнасиловать его любимую женщину, снять это на камеру и выложить в Сеть. Затем уничтожить дело всей его жизни и заставить наблюдать, как это происходит. Потом выгнать его из дома, и чтобы он год скитался и не мог повидаться с родными. А потом… Потом убить пару его лучших друзей… и… Я бы хотел, чтобы они умерли у него на руках…
Вот это последнее Федя сказал очень тихо, звенящим срывающимся шепотом и неожиданно примолк.
В учительской повисла тишина: было слышно, как в спортзале переговариваются заложники, которые, боясь прогневить охрану, общались вполголоса.
– Гхм… Но я знаю, что сейчас это невозможно, – справившись с чувствами, продолжил Федя. – Поэтому мы просто посадим его на кол. Кто «за» – прошу поднять руки.
Подняли. Воздержавшихся не было.
– Очень хорошо, – резюмировал Федя. – Я сам выстругаю этот кол. Времени у нас полно. И – там есть несколько толстых брусьев.
– Могу я сказать пару слов? – тихо спросил Агрза.
– А смысл? – усомнилась Ленка. – Ты уже труп. Зачем тебе что-то говорить?
– Я могу вам кое-что предложить. – Агрза говорил почти без акцента, мягко округляя согласные. – Нет, не деньги, но нечто более важное и ценное. Надеюсь, что это хотя бы отчасти сгладит вашу боль и даст вам удовлетворение.
– Говори, – разрешил Федя. – Только без умствований, коротко и по существу.
– Подо мной работают сотни людей, – начал Агрза. – Большинство из них, как правило, сами выбирают методы решения задач – в зависимости от ситуации и сложности объекта. Мне очень жаль, что с вами все так получилось, но клянусь вам – конкретно по вам я не давал никаких распоряжений, все было решено на местах, в рабочем порядке…
– Скажи еще, что твои люди сломали жизнь тысячам таких, как мы, – зловеще пробурчала Ленка. – И ты понятия не имеешь, кто мы такие, ибо не в состоянии запомнить всех, кого пустил под нож.
– Нет, ребята, я все о вас знаю: после штурма общежития вы у нас были на особом учете, – не стал отпираться Агрза. – Но, понимаете, мы с вами солдаты – и мы в разных армиях. Так что для меня это просто работа. Я вовсе не злодей, не садист, я просто выполняю задачи…
– Хорош оправдываться, – оборвал его Федя. – Давай по делу.
– А это как раз по делу, – объяснил Агрза. – У вас в спортзале сейчас сидят, среди прочих, почти два десятка высокопоставленных предателей вашего народа, которых я кормлю уже много лет. Вам это интересно?
Ага – это, наверное, у них такая генеральная линия: помнится, Яныч в сауне говорил что-то в таком же духе.
– Продолжай, – разрешил Федя.
– Я стар, давно собираюсь на пенсию – все никак руки не доходят, накопил кучу денег, в любой момент могу бросить эту страну и…
– Еще короче, – поторопил Федя.
– В общем, политическая смерть мне не страшна. – Агрза усмехнулся. – Поэтому, коль скоро так сложилась ситуация, я с огромным удовольствием сдам всех этих жадных ублюдков, которые сидят у вас в спортзале.
Мы немного помолчали, обдумывая предложение. Хитрый дед! Предложение своевременное и актуальное. Я бы даже сказал, слишком актуальное и предвосхищающее наше требование, которое я планировал предъявить в итоге общения. Интересно, и в чем же тут подвох?
– И как ты себе это видишь? – поинтересовался я.
– Я расскажу вам о больших начальниках, которые сейчас находятся у вас в гостях. Кому, когда и сколько давал. По каким проектам привлекал, какие услуги они мне оказывали. Вы можете записать это…
– Этого недостаточно, – перебил его я. – Они потом от всего отопрутся, ты исчезнешь, подтвердить будет некому, так что твои показания под угрозой смерти стоят немного. Давай, предлагай еще что-нибудь.
– Даже и не знаю… По-моему, это очень хороший вариант…
– Да, хороший, но только в том случае, если твои показания будут подтверждены фактическими материалами.
– Эмм… Не совсем понял, что вы имеете…
– Не валяй дурака. Все ты понял. Ты наверняка делал записи ваших «деловых переговоров» с этими товарищами на камеру, на диктофон, если даже не для оказания давления в каких-то спорных ситуациях, то хотя бы для личной страховки.
– Эмм… Понимаете…
– Только не говори, что у тебя нет таких записей! – грозно предупредил Федя. – Короче, так: хочешь жить – гони записи. Других вариантов не будет.
Опять немного помолчали: теперь Агрза обдумывал наше требование.
– Ну что ж… По-моему, у меня просто нет другого выхода, – решился наконец Агрза. – Да, у меня целый архив таких записей…
– И не только по тем, кто сидит сейчас в нашем спортзале, – подсказал я. – Архив находится в «Заре», и осталось дело за малым – привезти его сюда.
– Да, точно, так и есть.
– Это видео?
– Видео, дублирующее аудио – в пленке и в цифре и распечатки разговоров.
– Объем?
– Если с бумагой и пленкой – чемоданов десять.
– А без бумаги и без пленки?
– Ну, если только в цифре – то это немного. Это один из резервных жестких дисков для хранения данных или мой ноутбук.
– Замечательно. Где это все?
– В моем личном хранилище.
– В «Заре» остались надежные люди, имеющие доступ к твоему хранилищу?
– Да, мой секретарь и еще двое помощников.
– Хорошо. Как только включат связь, позвонишь кому-то из них, пусть привезут твой ноутбук и на всякий случай один диск.
– Вы думаете, их пропустят?
– Скажем, что нам нужен проектор и аппаратура для брифинга, – подсказала Ленка. – Проектор есть?
– Да, в «Заре» есть прекрасный проектор и все, что нужно для мероприятий с представителями массмедиа, – кивнул Агрза. – Но я сомневаюсь…
– Не сомневайся, – обнадежил я. – Подъедут тихонько к линии оцепления, позвонят – потребуем пропустить в ультимативной форме, и никуда они не денутся.
– Ну что ж… В таком случае, мне потом понадобится самолет.
– Зелененький, красненький? – уточнила Ленка. – С полосочками вдоль борта или звездочками на хвостике?
– Эка ты хватил, дед! – хмыкнул Федя.
– В противном случае мне нет смысла вам помогать. – Агрза пожал плечами. – Даже если вы меня отпустите, после таких разоблачений я буду жить считаные минуты.
– А чего ж ты сразу об этом не сказал? – невинно уточнил я.
– Ну… Гхм-кхм… Потому что, как вы верно изволили заметить, это совершенно разные форматы подачи информации. Вы упомянули про аппаратуру для брифинга… Вы собираетесь проводить пресс-конференцию?
– Собираемся, – не стала отпираться Ленка. – Если до полуночи привезут твои записи, на завтра мы назначим пресс-конференцию. Допустим, на девять утра. Я подготовлю список журналистов и разошлю приглашения. Впрочем, даже если ничего не привезут, все равно проведем.
– И на девять же утра потребуем две «вертушки» на стадион, – добавил Федя. – После пресс-конференции заберем несколько самых важных бонз – для «противоракетной защиты», и улетим. Тебя тоже заберем, так что самолет тебе не понадобится.
– Я сомневаюсь, что к вам сюда вообще кого-то пропустят, – озабоченно высказался Агрза, словно он уже был членом нашей команды и радел за общее дело. – Так что судьба пресс-конференции под…
Что там с судьбой конференции, мы так и не узнали: пол под нашими ногами ощутимо подпрыгнул, оставшиеся в окне верхние стекла задребезжали, и с улицы, через одеяло, в учительскую ворвался глухой басовитый гул, приумноженный ночным эхом.
– Эх ты, совсем забыл! – Я поднес часы к фонарю: – Двадцать два ноль-ноль…
– Это что… опять? – с опаской уточнил Агрза.
– Это ответ насчет судьбы конференции, – пояснил я. – Никуда они, на хрен, не денутся. И засекайте время: не позднее чем через три минуты к нам прибегут «включать связь» и спрашивать, чего мы хотим…
