На этом вступительная часть ознакомительной лекции закончилась. Тимур подтащил сумку ближе к столику и под заинтересованными взглядами всей камеры начал делиться «на общее». Палка копчёной колбасы (адвокат подогнал), две пачки масла, лук, чеснок и лимоны перекочевали в пакет, подвешенный к окну. Всяк, прохладней и свежей… Чай, конфеты, печенье и блок сигарет спрятали под шконкой Молдаванина в специальной коробке.
Студент начал вытаскивать из сумки книги и складывать на столик: немного потрёпанного Александра Дюма «Граф Монте-Кристо» и «Три мушкетёра» (Соломонов подарил из личных запасов) и Уголовный Кодекс РСФСР с Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР. Последние книги были новыми и толстыми — с комментариями. Тоже защитник подсуетился за деньги Блинкауса.
Молдаванин водрузил очки и с вопросительным взглядом указал пальцем на приключенческую классику. Тимур кивнул, и «Граф Монте-Кристо» оказался на шконке камеры следственного изолятора «Кресты». А это вам не замок Иф французского острова-тюрьмы. Здесь всё по взрослому… За «жмурика» себя не выдашь и через Финский залив не переплывёшь… Хотя из «Крестов» тоже бежали…
Смотрящий предложил попить чая за встречу. Вроде только что уже употребили этот благородный энергетический напиток, но народ с охотой потянулся вниз. Чай — это святое, чай сближает… Хотя, куда уж ближе? Да и свежих конфет с печеньем Студент подогнал. Попьём перед прогулкой, поговорим за волю вольную с новичком.
* * *
Единственная за тюремные сутки утренняя прогулка длится один час. Из камеры, как правило, должно выйти минимум два человека. В тюрьме отношение к прогулке разное. Кого-то надо уговорить пойти за компанию, а кто-то ходит всей камерой дышать свежим воздухом, но в хате каждый раз обязательно должен остаться, как минимум, один ответственный заключённый, который следит, чтобы не было никаких провокаций со стороны администрации. В отсутствие всех жильцов запросто могут обшмонать всю хату. В этот раз добровольно остался Молдаванин с приключенческой книжкой в руках.
Небольшой тюремный двор с растянутой на всю прогулочную площадь решёткой над головой. Красные кирпичные стены вокруг. Хорошо слышен шум проезжающих мимо машин по Арсенальной набережной. Вверху ветерок и весеннее солнце. Внизу, под решёткой только свежий воздух. Без постоянного тюремного запаха…Сидельцы ходят, проветривают лёгкие. Во время движения многие по тюремной привычке держат руки за спиной. Кто-то пытается бегать, кто-то отжимается от бетонного пола.
В тюрьме чрезвычайные условия, организм переходит в экстремальный режим, и насиловать его лишними физическими нагрузками будет неправильно. В «Крестах» люди в основном заняты выживанием. Для любого арестанта нужен правильный психологический настрой. Устойчивая нервная система гораздо важнее любой физической формы. Главный принцип нормальной жизни в тюрьме — не конфликтовать с сокамерниками, всегда быть вежливым и доброжелательным. Последнее доброе слово всегда должно остаться за тобой. В самом крайнем случае можно убедить оппонента и кулаком. И будет тебе респект и уважуха от всех сидельцев хаты. И не только хаты, но и всей тюрьмы…
Поэтому надо максимально использовать прогулочный час и снять лишний стресс. Кто просил научить махаться?
Студент со Спикером отошли в угол двора. Тренер и ученик… Первое занятие Тимур начал с кулака.
— Лёха, слушай сюда внимательно. Начнём с разминки пальцев и кисти рук. Позже я тебя научу вкладывать свой вес в удар. Поэтому, первым делом будем учиться беречь пальцы, руки и голову. Удар должен быть правильным, кулаки надо держать вот так…
Если бы не толстая решётка над головой, Кантемирову могло бы показаться, что он в очередной раз учит своих солдат классическим приёмам бокса в стенах пустого ангара стрельбища. Но, стоило поднять голову и посмотреть через металлическую решётку на караульные вышки, как суровая действительность возвращала молодого человека в стены следственного изолятора. Тимур, разминаясь, тяжело вздохнул. Хотелось на волю… А пошли только шестые сутки из заявленных тридцати. Хотя адвокат обещал вытащить через две недели, максимум — через три. Студент посмотрел на ученика:
— Спикер, сколько здесь паришься?
— Пятый месяц пошёл, моя делюга уже в суде, — Лёха перестал крутить головой, разминая шею, и посмотрел на тренера. — Слушай, Тимур, давай на прогулке по именам. Достали меня в хате с этой погремушкой.
— Нормальное погоняло. Звучит прилично. Я бы даже сказал — солидно, — улыбнулся сокамерник и спросил: — За что сидим?
Алексей, он же Спикер, внимательно посмотрел на Студента.
— С какой целью интересуемся?
— Ты мои статьи знаешь, я твои нет.
— Я одному хмырю морду сильно порезал. Статья 108, часть 1.
— Неизгладимое обезображение лица?
— Тимур, а ты откуда знаешь?
— А ты мои книжки видел? Сева ничего не говорил?
— Говорил, что грамотный и базаришь красиво.
— Я в прошлом году университет закончил. Юридический факультет.
— Так ты мент, получается? — Алексей от удивления перестал крутить локтями, разминая плечи, и уставился на своего тренера.
— Спикер, ты базар фильтруй. У нас на посёлке за такие слова сразу морду бьют, — боксёр приблизился к собеседнику и добавил с улыбкой. — Могу тебе прямо здесь челюсть сломать быстро. Ляжешь на пол «с обезображенным лицом» мордой вниз. А у меня одной делюгой станет больше… Ты мои статьи помнишь?
— Всё, Студент! Проехали. — Лёха сделал шаг назад. — Не подумал. Сдуру вырвалось…
— И это гут. Проехали.
— Тимур, а ты из каких посёлков?
— Южный Урал. Шахтёрские посёлки.
— Далековато. А я с Новгородской области буду. Из деревни.
— Деревенский, значит? Тогда, чего стоим? Погнали наши городских…
Лёха продолжал повторять за Тимуром движения разминки шеи, пальцев, локтей и плеч. Боксёр показал, как надо правильно держать кулаком при ударах прямой рукой, затем сбоку и снизу. Ученик оказался добросовестный и старался в точности повторить все движения личного тренера. Оба сидельца остались довольны прогулкой. Подышали, позанимались, поговорили… Выпустили пар и зарядились морально. Да и народ вокруг наблюдал с неподдельным интересом.
Арест, пребывание в следственном изоляторе, неопределённость в дальнейшей судьбе — все эти факторы, безусловно, влияют на психику. Арестанту Кантемирову вдобавок ко всем проблемам тюрьмы приходилось постоянно скрывать свою сущность и тщательно «фильтровать базар». Стресс вдвойне… Помогали счастливое советское детство в шахтёрском посёлке рядом с зонами и юность в армейских сапогах в плотном контакте с особым отделом воинской части. Школа жизни…
Через два дня сиделец Кныш с верхней шконки ушёл по этапу, и у Студента появилось своё законное место в хате. Да и Сева за него мазу держал. Жить стало легче, жить стало спокойней…
И ещё новый сиделец обратил внимание, что людей, сильно обеспокоенных самосохранением, своим здоровьем, внимательных к себе и берегущих себя — в тюрьме никто не ценит. Уважают тех, кто делится, кто стоит за «общее благо», а не только за себя лично. Общее, Людское — всегда должно преобладать над личным…
Глава 2
В местах лишения свободы существуют писаные и неписаные правила покамерного размещения арестантов. По закону обязаны содержаться отдельно: мужчины и женщины, совершеннолетние и несовершеннолетние, подельники, бывшие сотрудники правоохранительных органов, ранее несудимые от судимых, отдельно друг от друга подозреваемые, обвиняемые и осужденные, больные инфекционными заболеваниями. Хотя несудимый сиделец Кантемиров спокойно попал к судимым, и ничего особенного…
Теперь к неписаным правилам. Здесь главную роль играет статус арестанта в тюремной иерархии. «Воров», «бродяг» и прочих карьеристов уголовного мира стараются изолировать от общей массы, дабы они не оказывали на них пагубное влияние. «Обиженных» компонуют между собой, потому что в нормальной камере их не примут, заставят требовать перевода. «Мужики», нейтральная категория между администрацией и «авторитетами», с «козлами» (те, кто сотрудничает с администраций) в принципе уживаются спокойно, но иногда возникают эксцессы…
