Линкольн помахал у него перед носом липкими от сахарной пудры пальцами:
— Я руки помыть.
Фрэнки подошел к нему:
— Ты меня избегаешь, Линкольн?
— Пошли со мной, если хочешь.
— Липкие пальчики, говоришь? — Они протиснулись в дверь. — Ты — темная лошадка, Линкольн, и я всегда это знал. Что еще прилипло к твоим липким пальчикам?
Линкольн прошествовал к ближайшей раковине:
— Можешь посмотреть, как я буду мыть руки.
— Зачем тебе в Шотландию?
Линкольн продолжал мыть руки:
— Искать свою жену. А тебе туда зачем?
— Ну же, Линкольн, прекрати валять дурака.
Теперь Линкольн сушил руки под струей горячего воздуха.
— Полагаю, чтобы найти Клайва.
— А ты ищешь Глорию. Может, сэкономим на такси?
Машину вела Стречи, поскольку именно она взяла ее напрокат. Они с Микки направлялись на север, и чем дальше на север они уезжали, тем пустыннее и отчетливее становились дороги. Киркинтиллох, объяснила она Микки, это всего лишь удобное местечко в стороне от основной дороги, а, согласно адресу, который дал Джереми, их путь лежал в Кэмпси-Феллс — Богом забытое место, в котором, как нетрудно догадаться, не было даже банка.
— Замок Клэхан, — проговорил Микки. — Поди, развалины какие-нибудь?
— Джереми сказал — развалюха. Но не развалины.
— Ты же знаешь этих агентов — вечно они приукрашивают. Тем не менее это замок.
— А вот тут позволь усомниться. Многие большие особняки именуют себя «замками».
— Хорошо. Пусть будет особняк.
— Ты же видел факс.
Он принялся рассматривать означенный документ:
— Так… «расположен на замечательной удобной возвышенности», то есть, попросту, на холме. «Окружен шестью акрами густой растительности» — должно быть, имеется в виду запущенный сад или неухоженный парк. «Постройка датируется 1791 годом и выполнена в традиционном стиле шотландских замков — с круглой башней и покатой остроконечной крышей». Семьсот девяносто первый год — не поздновато ли для замка?
— В этих местах — нет.
— Видимо, им тут больше делать нечего было. Так, что еще: «В 1859 году была пристроена крытая галерея, а в 1896-м — западное крыло, выполненное в поздневикторианском стиле». Иными словами, викторианская перестройка старинного дома. Тем не менее… «Интерьер каминного зала разработан самим Адамом…» Звучит неплохо.
— В те времена многие дома декорировал Адам — сэр Теренс Конран своего времени.
— Семь спален, три спальни в глубине…
— Как это тебе, Стречи?
— Дом не один год находится в каталоге того агента. О чем это тебе говорит?
— Ну ладно, — сдался Микки, выглядывая на поросший гусиным луком склон холма. — Неплохой денек сегодня, а?
— Жаль, что Паттерсона с нами нету, — улыбнулась Стречи.
— Перед тем как нам уехать из аэропорта, он дал мне подробный отчет, почему ты так долго пробыла в уборной.
— Мерзкий тип.
— Да, щелканули мы его по носу, ничего не скажешь.
— А может, все-таки стоило взять его с собой — глядишь, и унюхал бы Клайва.
— Уж лучше я уткнусь носом в карту, — сказал Микки. — Мы уже совсем близко.
Застать Клайва врасплох было не так-то просто. Он заметил их почти сразу после того, как они припарковали машину и пристроились за небольшой группкой потенциальных покупателей, что вслед за ним брели к стенам замка. Небрежно помахав рукой, он представил вновь прибывших как «еще двоих заинтересованных покупателей». Двое из пяти его спутников обернулись, остальные же трое не спускали глаз с Клайва.
— Это шотландский гранит — самый что ни на есть настоящий. Еще тыщу лет простоит. Просто на душе теплеет, когда представляешь себе, как семьи жили тут столетиями. Вы, должно быть, уже заметили, что сад нуждается в уходе, но взгляните на эти огромные растения! Какая здесь, должно быть, плодородная почва! Так что очень скоро все тут станет так, как прежде.
Он поспешно улыбнулся Стречи, приглашая собравшихся следовать за ним.
— Здесь, на месте, где сейчас осталась лишь эта неухоженная лужайка, был сад в стиле рококо. Представьте себе, какой отсюда будет открываться вид — на отреставрированный сад эпохи рококо, на живописные долы, ведущие к озеру Лох-Ломонд.
— А оно далеко отсюда? — поинтересовался кто-то. Англичанин, а не американец, отметил про себя Микки.
— В пятнадцати милях. Пустяки, — ответил Клайв.
«Иными словами, битый час езды по ужасной дороге, — подумала Стречи. — Если кому это надо».
Клайв добавил:
— Даю вам пару минут насладиться пейзажем. Представьте себе, как будет здесь все смотреться, когда солнце озарит здешние долины! Прошу прощения, я сейчас.
На Клайве был давешний пиджак бисквитного цвета и брюки-гольф. С широкой улыбкой радушного хозяина подошел он к ним — поприветствовать вновь прибывших.
— Добро пожаловать в замок Клэхан!
Широко раскинув руки в приветственном жесте, он оттеснил их в сторону. Тихим — хоть и по-прежнему щебечущим — голосом он продолжал:
— Рад тебя видеть, милая, — а кто этот джентльмен?
— Друг.
Клайв облегченно усмехнулся:
— Слава Богу, а то я уж было решил, что полисмен. Уж больно здоровый.
Он стиснул руку Микки. Тот отдернул ладонь со словами:
— Тебе придется кое-что объяснить.
— Конечно, мой друг, — какие проблемы? Только не прямо сейчас, ладно? Сперва я должен осчастливить потенциальных покупателей.
— Я — не друг тебе.
— Извини. Но ты был представлен как друг Стречи, а друзья Стречи…
— Меня зовут Микки Старр.
— Очень, очень приятно. — Клайв покосился на Стречи, будто бы для придания веса своим словам.
— Давайте не будем сейчас раскачивать лодку, о'кей? Ты заработаешь на этом кучу денег, Стречи.
Она нахмурилась:
— Это каким же образом?
— Я разве тебе не объяснял?
— Объяснения — не твой стиль.
Клайв громко — слишком громко — рассмеялся и вернулся к ожидавшим его покупателям. Перед этим он быстро ввернул:
— Смотри не испорти мне дело — ты можешь заработать сто штук, — и, помахав им твидовым рукавом, вернулся к своим потенциальным жертвам.
— Пойдем, я покажу вам конюшни! — провозгласил он. — Точнее, то, что от них осталось.
Группка из пяти человек покорно поплелась следом.
— В этом весь мой Клайв, — грустно сказала Стречи. — «Вперед!» — и все за ним.
Они с Микки застыли в нерешительности, думая, куда им идти.
— Ты поняла, что он задумал? — поинтересовался Микки.
— Решил продать дом. Но не спрашивай зачем.
— Так это — не его дом?
— Конечно нет. Неужто тот, что продал мост через Темзу, владел им?
— Так называемый «замок» дышит на ладан, — констатировал Микки. — Один Бог знает, на что он похож изнутри.
— Немного ухода, скажет он им, чуть-чуть реставрации — и будет как новенький.
Микки попытался заглянуть за полусгнившую оконную раму.
— Дешевле будет снести здесь все на фиг и выстроить заново.
— А как же земля? — удивилась она.
— Кому нужны шесть акров болота?
— Ладно тебе, — сказала она и пошла по тропинке к дому. — Не затем же мы сюда приехали.
Изнутри все оказалось не так ужасно, как они ожидали. Все было ветхим, но не рассыпалось — ни в коем разе. Клайв продолжал разглагольствовать о всяких вкусных деталях, характерных для особняков той эпохи, вроде панельной обшивки некоторых стен, пресловутого камина в стиле Адама, да лестницы, являвшей собой подделку под якобитский стиль, быстрым шагом уводя покупателей подальше от сырых коридоров и менее сохранившихся комнат. Кто-то — а кому, кроме Клайва, это было надо? — всю ночь жег здесь ароматические палочки, чтобы заглушить запах сырости. Ему же пришла в голову мысль расставить в стратегических местах горшки с цветами — мол, это от них такой запах.
Прислушавшись к болтовне Клайва, они догадались, что даже в этой крошечной группке он обращался как бы к двум аудиториям — к тем, кто, вероятно, решит поселиться в этих местах, и тем, кто скорее переделает замок в конференц-зал или отельчик.
— Интересно, зачем им эта развалина? — прошептала Стречи.
— Может, она прилагается к титулу лорда Киркинтиллох.
— Ну что ты. — Она рассмеялась было, но быстро смолкла. А что, если Микки прав?
И они потащились вслед за потенциальными покупателями. Казалось, Клайва обескуражило внезапное появление Стречи, да еще в компании неизвестного громилы. Переходя из комнаты в комнату, Клайв то и дело бросал им пару слов. Таким образом, его рассказ — сложенный из тех обрывков и полуфраз выглядел так: если сделка состоится — все выплаты будут получены компанией «Лейн Инвестментс», которой владела Стречи. Так что останавливать его сейчас не в ее интересах.
