Оставшись с ней наедине, Микки быстро шепнул:
— Не верь ему.
— Отчасти он прав. Компанией владею я.
— Но Клайв может запросто выписывать чеки.
— И как я могу этому помешать — ведь никак?
Микки уставился на нее:
— То есть ты будешь поддерживать все его аферы — лишь бы они приносили тебе деньги?
Она не смогла поднять на него глаз.
— С каких это пор ты у нас стал святошей?
— Ловко же этот парень обвел тебя вокруг пальца.
Фрэнки и Линкольн прошли через турникет зала прибытия, точно капитаны футбольных команд-соперников. Они улыбались равнодушной толпе, но незаметно толкали друг друга локтями. Фрэнки встретил Паттерсон. Линкольна же никто не встречал.
Фрэнки презрительно покосился на своего ожидающего оруженосца:
— Ты в курсе, что ты — бесполезная куча дерьма?
Паттерсон хмуро посмотрел на него поверх нашлепки на носу.
Фрэнки отвернулся:
— Эй, Линк, — ты знаком с этим вот Роб-Роем?
Линкольн кивнул:
— Виделись в отеле.
— Совет: ничего не давай ему на хранение — потеряет. — Он оглянулся вокруг. — Ну что, Линк, — где вы встречаетесь с Глорией?
— Мы еще ни о чем не договаривались. Увидимся, Фрэнки.
— Стой, стой! Ты это что же — смываешься от меня? Мы же были командой!
— Я передумал.
— И что ты собираешься делать — носиться по всей Шотландии в поисках своей благоверной? Спустись с небес на землю. Я же не идиот, Линк!
Линкольн пожал плечами.
Фрэнки заявил:
— Мы — команда — находим этого парня. Если мы не вместе — мы друг против друга. Ты ведь не против меня, а, Линк?
— Нет.
— Тогда прекрати дурить.
Фрэнки наклонил голову и вытянул вперед руку — жестом «ну будет, будет, приятель».
Линкольн сделал шаг к нему:
— В этот вечер я ничего не сделаю.
— Ты начнешь действовать прямо сейчас. — Он обернулся к Паттерсону: — О'кей, где авто?
— К-какое авто?
— Ты что — даже машину не брал?
Клайв привез своих потенциальных клиентов в городок Баллок на берегу Лох-Ломонда. Пятнадцатимильное путешествие заняло целых сорок минут, зато путь пролегал по живописным местам — болотистым равнинам Шотландии, залитым лунным светом, — а потом дорога и вовсе свернула к туманной сумеречной глади озера. Клайв употребил прилагательные «туманный» и «сумеречный» раз пять кряду.
Следом за ними ехали на своей машине Микки и Стречи. Когда Клайв устраивал потенциальных покупателей в Стейшн-отеле, они ждали поодаль. Начинался ливень. Пятеро англичан немедленно вошли в помещение, Клайв же остался снаружи.
— Потрясающая страна, — воскликнул он. — Погода вот только…
Стречи кивнула на отель позади него:
— Значит, здесь твое логово?
— Господи Боже мой, нет, конечно! Никогда не останавливайся так близко к своим клиентам.
— Почему-то во Фресно ты так и сделал, — отрезала Стречи. — Так где ты остановился?
Привычным приемом Клайв ловко уклонился от ответа:
— Я вот подумал: давайте устроим ужин в ресторане на берегу озера? Я позвонил Глории — она встретит нас там.
Он храбро улыбнулся Стречи — и отвел глаза.
Она спросила:
— А с чего это вдруг я должна хотеть встречаться с Глорией?
Клайв сочувственно пожал плечами:
— К таким вещам всегда так трудно привыкнуть, но… — Он сделал отчаянную попытку выглядеть решительным. — Приходится принимать жизнь такой, какая она есть. Не стоит бежать от реальности.
— Какая же ты скотина, Клайв!
— Что есть, то есть, — вздохнул он. — А вы — я полагаю, вы вместе?
— Я и Микки?
Клайв вопросительно поднял брови. Микки никак не отреагировал. Она ответила:
— Мы — просто друзья, Клайв.
Он бросил взгляд на него, затем на нее:
— Тут мы промокнем насквозь. Если хотите, мы можем поехать в ресторан вместе. Он называется «Роберт Л. Стивенсон Инн».
Глория Дин была разодета в пух и даже где-то в прах. Она не знала ничего о географии и климатических условиях Британских островов, зато четко знала, что Лох-Ломонд — это романтично. Поскольку весь день она провела в одиночестве, большая его часть была посвящена подготовке к грядущему романтическому ужину. Для начала в бутике на Сотчихолл-стрит Глазго было куплено платье, потом сделана прическа — не самая лучшая, правда (Шотландия — что же вы хотите). Под конец она долго лежала в ванне с тонизирующими солями джакарандового дерева. И разумеется, макияж. За долгие (а если честно — не такие уж и долгие) годы Глория провела целые часы и даже дни за этим, безусловно, полезным и благодарным занятием.
Шотландское моросящее ненастье, конечно же, подпортило ей настроение, но она полагала, что, во-первых, ресторан будет под тентом и, во-вторых, близлежащий участок озера будет освещен — точь-в-точь как у них в Сториленде — и в такси будет полог, скрывающий от дождя. Иными словами, вечерок обещал быть из приятных; пусть Клайв едва не угробил все дело, вздумав пригласить свою бывшую и ее нового дружка.
Когда она прибыла в ресторан, никакого навеса или полога там не оказалось.
Да и такси, если честно, оставляло желать много лучшего. Она едва не сообщила об этом водителю, правда, вовремя вспомнила, как Линкольн говорил ей, что Шотландия — страна «третьего мира». Бедный старый Линкольн! Надо будет с ним поласковей.
Вот она и в ресторане — раньше всех. А Глория Дин была не из тех, кто все делает слишком рано (в том числе и в постели, грязно усмехнулась она про себя). Она справилась о ближайшем телефоне-автомате. Который оказался в вестибюле — и никакого тебе вида на озеро.
Сначала она позвонила в «Холидей Инн» — затем лишь, чтобы снова получить давешнюю информацию: мистер Дин отбыл куда-то на сутки, но обещал вернуться. Во всяком случае, они придержали его номер.
Тогда она набрала его мобильный.
Фрэнки заставил Паттерсона сесть за руль. Сам он уселся на переднее сиденье, а Линкольн, соответственно, на заднее. Паттерсону приходилось вести, высоко подняв голову, — обзор ему отчасти закрывала нашлепка на носу. Фрэнки откинулся на сиденье и полузакрыл глаза, тогда как Линкольн пялился в темнеющие окна. Захватывающее путешествие.
Тут, ко всеобщему удивлению, зазвонил мобильник Линкольна.
— Глория! — Он тут же пожалел, что произнес это так громко. Он не желал говорить с ней при посторонних.
Фрэнки и Паттерсон вмиг навострили уши.
Он продолжал:
— Н-нет, я не в отеле. Я… словом, я в другом месте.
Он закрыл ладонями трубку.
— Неважно, где именно. Нет. Не важно. А что — похоже, что в машине? Словом… а сама-то ты где, черт возьми?
Он глубоко вздохнул.
— О'кей, пусть так. Я имел в виду… Что? Да уж. Я скоро лягу в постельку — и спать.
— Она тоже ляжет в постельку, — грязно усмехнулся Паттерсон.
— Заткнитесь, а? — огрызнулся Линкольн. Потом вернулся к разговору: — Да. Ну да, здесь люди. И что? Могут же у меня быть дела? Нет, Глория, тебя это не касается. А ты как думала — я буду сидеть тут как монах?
Тут на него обрушился целый шквал.
— Это не твое дело, где я — в своем номере или где-то еще… я в отлучке. Нет. Нет. Мы же с тобой говорили — они прибудут завтра, рано утром. А ты? Я просто спросил. Ведь это ты мне звонишь, Глория, и это тебе нужны деньги. Я имею в виду, что раз уж тебе так приспичило, то завтра первым долгом чеши на почтамт. Да, на главпочтамт. Что? Послушай, — я делаю тебе одолжение, не правда ли? Так что…
Он отнял трубку от уха и уставился на нее:
— Ну, что вы об этом думаете?
Фрэнки ответил:
— Она наседает на тебя?
— Вроде того.
— Женщины! Что там за деньги ты ей собрался давать?
— О, да ничего. Наше с ней дело.
— Ты что-то от меня скрываешь, Линкольн.
— Это — наше личное дело. Мое и ее.
— У нас с тобой тоже личное дело. Которое тоже связано с деньгами.
— Верно. Только мы пытаемся получить наши деньги обратно, а не отдать их.
— Ты решил дать денег своей жене?
— Ну да.
— Которая сбежала от тебя с другим?
Линкольн возмущенно засопел.
Фрэнки продолжал прессинг:
— И этот другой — тот самый парень, что должен нам денег?
— Да, да. — Линкольн уставился в окно.
— Что-то здесь не то — ты не находишь?
Помедлив, Линкольн пояснил:
— Ну, вообще-то я не собирался давать ей денег — вы же понимаете?
— Но ты же сказал…
— Это уловка.
— Обоснуй.
Линкольн скрипнул зубами.
— Я сказал ей, что они придут на главпочтамт завтра утром…
— И?
— И она придет за деньгами. А там ее буду ждать я.
Паттерсон одобрительно засопел.
