– Пожар!
* * *
Зарайский фермер знал одно: если где-то пожар, надо гасить всем миром. После того как его покинул очень милый американец по имени Кампино, а еще через несколько минут метрдотель объявил об эвакуации посетителей ресторана, он прихватил недопитый чинзано и отправился на подвиги.
Будучи человеком сельским, он принялся искать место, где можно раздобыть багор, топор, лопату или на худой конец ведро, – обзавелся только последним. Это было серебряное ведерко для шампанского.
Ринувшись к лестнице с ведерком, полным льда, он был остановлен метрдотелем, который никак не мог понять, что фермер хочет отелю только добра. Метрдотель проворно ухватил его за пояс и крикнул товарищей в помощь. Зарайский фермер бился как мог до появления первого милиционера. Никакие его доводы не смогли поколебать уверенности персонала в том, что он хотел под шумок похитить из отеля весьма ценную вещь.
* * *
… Чарли отдавала распоряжения по трансляции на весь отель. У нее в кабинете был микрофон громкой связи, которым она, впрочем, воспользовалась впервые.
Автоматические средства пожаротушения сработали поздно, но все-таки отель не сгорел дотла. Выгорело только семь номеров. Да и то они вполне поддавались ремонту. Конечно, выгорел номер чеченцев, так что не пришлось специально уничтожать его содержимое. Еще несколько номеров сильно пострадали. Но и это было поправимо.
Больше всего хлопот доставил Чарли Рэбидж. Он заявил, что у него сгорели вся аппаратура и костюмы. И потребовал такую компенсацию, что весь отель того не стоил. Чарли поняла, что ей предстоит трудная борьба. Она специально обследовала номера команды рок-звезды. Оказалось, что они вообще не пострадали.
– Но я не могу работать, когда все провоняло дымом! – возмущался Рэбидж.
– Ничего, – сказала Чарли. – Это придаст вашему шоу дополнительный блеск.
Рэбидж задумался. Ему показалось, что идея неплоха. Но менеджер стоял на своем: отель должен возместить ущерб.
* * *
Наташа выжила. Ее увезла «скорая». А Романа увезли в морг. Откачать его было уже нельзя. Чарли распорядилась, чтобы похороны пожарного были организованы за счет отеля.
Ей так и не удалось до утра остаться одной. Приходили по срочным делам подчиненные, звонили из правительства и мэрии, суетились журналисты, Кампино занял целых двадцать минут, утешая ее.
– Ничего, – говорил он, – у отеля огромная страховка. Все расходы покроются. Ничего не потеряно, все к лучшему.
Отец был в трансе.
Он ходил за Чарли и ныл, что первый раз в жизни так ошибся в человеке, что это Бог покарал его дочь пожаром за безрассудство отца.
Чарли отца даже не слушала. Он крепкий, он справится сам. А вот справится ли она?
К пяти утра все более или менее стало на свои места. Постояльцы были переведены в другие отели. Пострадавшие отправлены в больницу. Персонал приводил в порядок то, что можно было привести в порядок.
И тогда в кабинет Чарли пришли Пэт и Рэт.
– Разрешите представиться, – сказал Пэт. – Мы контролеры Ассоциации защиты прав потребителя.
Он показал документы.
– Да, не в доброе время послали вас к нам. Ну что ж, давайте ваш отчет, я подпишу его, – устало сказала Пайпс.
Все одно к одному.
– У нас пока нет отчета, мисс Пайпс. Но мы его напишем. Обязательно напишем. Мы сначала хотели только сказать вам на словах. Вы блестяще подтвердили ваш сертификат. Думаю, вы можете ходатайствовать перед Ассоциацией о присвоении отелю пяти звезд.
– Что? – спросила Чарли.
– Пяти звезд…
Чарли какое-то время смотрела на этих людей, не понимая, о чем они говорят.
Как это все было давно, как это все было не нужно, словно голливудское кино – совсем в другой жизни.
15 апреля 1999 года
С 6 до 7 часов утра
Домой Чарли так и не поехала.
Она просто легла на стулья в своем кабинете и попыталась заснуть.
Но только стала проваливаться в черную душную пустоту, которая пугала и манила, как в дверь постучали.
Чарли открыла глаза. Это было больно, словно в глаза насыпали песку.
– Простите, мисс Пайпс, – в кабинет заглянула голова Ставцова. – Когда мы сможем вселять людей? Знаете, такая странность – почему-то все хотят к нам.
– Потом, потом… Идите спать, господин Ставцов. Вы ведь устали.
Она посмотрела на его прожженный в нескольких местах пиджак, на его исцарапанное лицо и заклеенные пластырем руки.
– А впрочем, постойте. Присядьте на минутку. Давайте выпьем, господин менеджер.
– За что? – удивился Ставцов. – За пожар?
– Нет, не за пожар. Хотя вообще-то огонь очищает. Знаете, у нас в Монтане по осени жгут траву на полях. Жутко и красиво, а весной вырастает новая, еще крепче и зеленее. Вот за это давайте выпьем.
Они выпили, не чокаясь.
– Я ведь не успел с вами поговорить.
– О чем?
– Об акционировании. Знаете, люди согласны. Сказали: мисс Пайпс мы доверим наши деньги. Так что…
– Это хорошо. Это очень хорошо. Теперь мы станем здесь полными хозяевами. Акции чеченцев ведь тоже достанутся нам. Знаете, Ставцов, мы сделаем настоящий Отель. С большой буквы. Нет, не пятизвездочный. Таких по миру тысячи. Но есть отели, которым звезды вообще не нужны. Потому что их знают по именам, как города, как знаменитых людей. Таких отелей мало. Наш станет одним из них. Но я вот еще о чем подумала. Мы построим еще одну гостиницу. Большую, просторную, хорошую гостиницу для небогатых. Как вы думаете, получится? А вас поставим генеральным менеджером.
Ставцов только кивал.
– Но я, наверное, размечталась. Нам бы сейчас из этой ямы выкарабкаться.
– Выкарабкаемся, – сказал Ставцов. – Знаете, мы ведь умеем работать.
– Давайте за это и выпьем.
Ставцов ушел, но Чарли уже не ложилась. Она нашла в справочнике отеля домашний телефон Веры Михайловны Лученок.
– Доброе утро, Вера Михайловна. Чарли Пайпс вас беспокоит. Я приношу вам извинения за вчерашнее. Мы погорячились. Мы были не правы. И я прошу вас вернуться к работе. Думаю, что вы не будете держать на нас обиду.
– Спасибо, мисс Пайпс. Но я не смогу.
– Вы все-таки обижены.
– Нет, сейчас уже нет. Сначала – очень, страшно, невозможно была обижена. Но потом…
– А что случилось потом?
– Я уезжаю, мисс Пайпс.
– Правда? Куда?
– В Америку. Впрочем, месяца два я могу поработать, пока будет готова карантинная справка на мою кошку.
– У вас кошка?
– Да. Афанасий.
– Но это же мужское имя.
– А какая разница? Главное, чтобы человек был хороший.
Чарли положила трубку, все еще улыбаясь. Она сейчас знакомилась с собой. Эту Чарли не знал отец, но и она сама ее только узнавала.
Дверь распахнулась без стука.
Карченко. Он тоже был изранен, но уже переоделся, побрился и выглядел свежим.
– Разрешите, мисс Пайпс.
– Заходите.
Валерий плотно прикрыл за собой дверь. Постоял минутку в нерешительности.
– Вообще-то здесь не очень удобно говорить.
– Почему?
– Да разговор больно серьезный.
– Здесь идут только серьезные разговоры.
– Ну что ж.
Карченко сел, хотя Чарли ему это не предлагала.
– Тут вот какое дело, мисс Чарли. Чеченцев больше нет. Они получат по заслугам, больше мы о них и не вспомним.
– Да…
– Мои коллеги очень старались. Ни для кого они так не старались бы. Но здесь – от души.
– Да…
– А ситуация теперь сложилась непростая. Чеченцы, конечно, сволочи, но мы, согласитесь, бед с ними не знали. Никто нас не тревожил, никто палки в колеса не совал. Худо-бедно, а они нас защищали…
– Да…
– Теперь некому.
И Карченко замолчал.
Чарли тоже молчала, но не выдержала первая.
– Свято место пусто не бывает, так, кажется, у вас говорят? – сказала она.
– Так.
– И вы пришли, чтобы…
– Это надежные люди, – тихо сказал Карченко. – Не какие-то бандиты. ФСБ. Слышали?
– Служба безопасности, слышала.
– Вот эту самую безопасность они теперь предлагают нам.
Чарли достала из кармана мундштук и закурила.
– А ведь это вы, Карченко, убили Калтоева, – сказала она спокойно. – Я спросила у следователя, показали ли вы ему видеозапись телекамеры в холле. Вы не показали, потому что это вы вызвали Ахмата, а потом вернулись с ним в гостиницу.
Карченко сделал удивленное лицо. Даже попытался что-то сказать, но Чарли его перебила:
– Чеченцы этого не делали. Они все время были на людях. Это сделали вы, Карченко. И вы давно хотели это сделать. Я все думала, чего это с такой прытью вы бросились в аэропорт вернуть Ахмата. А вы просто хотели его убить. Впрочем, сам Ахмат вам не мешал, вам мешали чеченцы. И даже не вам, а вашим, как вы сказали, коллегам. Я ждала этого разговора послезавтра, ну, завтра, но вам не терпелось. Свято место пусто не бывает. Тем более учитывая ваше усердие по его очистке.
