остановит. Я резким движением затыкаю пистолет в кобуру и со всего размаха впечатываю кулак в его челюсть. Слышу приятный хруст и чувствую, как оседают собственные костяшки.
Бить лежачего ногами, может, и не очень честно, но эффективно. Тем более, если перед тобой не человек, а подлинное зло. Какое это удовольствие, вбивать носки ботинок в его ребра. Блейк пытается отпинываться, но не тут-то было. Я выбью из него всю хренову заносчивость. Саймон оттаскивает меня, но я отталкиваю его, словно кутенка, что щиплет за штанину.
— Босс, остановитесь! — кричит он, предпринимая новую попытку меня утихомирить.
— Я всё прямо здесь решу! — ору я, продолжая наминать Блейку бока. С руками, скованными за спиной тот не может защититься. Остается только принимать удары. Как они принимали все, что этот монстр с ними творил.
— Босс, не надо! — Саймон повисает на мне, стараясь связать весом своего тела. — Его будут судить. Он точно словит смертельную инъекцию! Нельзя вершить самосуд! Вы же сами говорили…
Душитель корчится на земле. Сплевывает кровавую слюну вместе с парочкой зубов. Из рассеченной брови хлещет кровь и заливает глаз; дышит хрипло и глубоко.
У Саймона больше нет сил меня спутывать, и он разжимает руки. Ярость ушла, мышцы обмякли. Я стою дезориентированный и опустошенный.
Взъерошенный, мокрый, словно вылезший из душа Саймон, помогает ему подняться. Тот издает почти звериный рык. Похоже, несколько ребер я ему сломал.
— Еще раз меня ударишь, будешь до пенсии искать еще двух, — цедит он сквозь сжатые зубы.
— Еще раз поставишь мне условие, я заставлю твою подружку встать на колени, намотаю ее волосы на кулак и протащу от твоей норы до участка. И даже если сучка начнет умолять меня прекратить, я буду продолжать. Понял?
В его глазах мелькнул неподдельный страх. Значит, она — это триггер. Его не проймешь просто так. Только через нее.
— Если с ее головы упадет хоть волосок, я откажусь от всех показаний, — говорит Блейк твердо, не подозревая, какой карт-бланш только что выдал одним только взглядом.
— Саймон, веди этот кусок дерьма к машине! — рявкаю я, прерывая разговор. Пусть знает, кто теперь сверху.
— Босс, может, подкрепление вызвать? У нас ведь Душитель в руках.
— Он точно не сбежит, — говорю я злорадно. — Веди его спокойно.
Я иду первым. Отрываюсь от них на пару метров, на ходу закуриваю и тут же выкидываю сигарету. Дело сделано. Вот только нет в том моей заслуги.
* * *
Я заталкиваю Душителя в камеру. На нем не осталось и следа от утреннего лоска: одежда измята и покрыта смесью грязи, травы и крови; левый глаз заплыл. Блейк стоит, чуть согнувшись, и дышит поверхностно. Сломанные ребра — это неприятно. Я бы их все ему смолол в труху, и это было бы только начало экзекуций.
— Наручники, — напоминает Блейк.
— Обойдешься! — рычу я.
Он слизывает застывшую кровь из уголка рта и смотрит на меня пристально, постоянно моргая из-за запекшейся на веке открытого глаза крови. Сколько презрения в этом взгляде, сколько превосходства. Он не псих. Перед нами настоящий эго-маньяк.
— Что теперь, босс?
— Пусть Эли его немного подлатает, а потом — на допрос, — бросаю уже на ходу.
— Босс, собрать пресс-конференцию? — спрашивает бегущий за мной Саймон.
Отдел притих, словно пчелиный улей перед грозой.
— Нет, даже не думай! Сначала сам его допрошу! Пошли ребят в заповедник. Пусть заберут девушку.
Я закрываю дверь кабинета прямо перед его носом. Смотрю на доску с фотографиями девушек. Тут не все, но я найду недостающих. Я накажу его и верну всех их домой.
Ах да, есть еще одна. Та, из-за которой он сидит в камере. Сообщница? Жертва? Нечто большее?
Стук в дверь.
— Я занят!
В дверном проеме появляется сконфуженная физиономия Саймона.
— Босс, там человек из Бюро, а Блейк — в допросной.
Как так быстро налетели ФБРовцы? Эли постаралась?
Провожу ладонью по лицу, надеваю пиджак и выхожу.
— Агент Джонс. — Он сует мне значок. С таким видом, словно тот открывает ворота в рай. Еще один напыщенный эгоцентрик на мою голову.
— Агент Джонс, я не собираюсь отдавать вам это дело.
— Детектив Малленс, мы не собираемся вас отстранять, но будем контролировать ход расследования. Где подозреваемый?
— В допросной.
Идем туда и встаем у зеркала Гезелла. Блейк сидит на стуле, прикованный к поручню. Эли уже привела его в порядок, насколько смогла. Время от времени посматривает на нас. Как чувствует, что мы наблюдаем.
— Сопротивлялся при задержании?
— Нет.
Он смотрит на мои сбитые костяшки, а потом переводит взгляд на заплывший глаз Душителя.
— Я вас, конечно, понимаю, по-человечески, но рукоприкладство может сослужить плохую службу. Мы хотим, чтоб он сотрудничал. Понимаете?
— Вы видели, что он с ними творил?
— Я ознакомлен с материалами дела, — отвечает невозмутимо. Они научились биороботов штамповать для работы в Бюро?
Джонс замолкает и тянется к дверной ручке.
— Я бы хотел сначала сам его допросить, — возражаю я.
— Вы же знаете, что у меня больше полномочий, — говорит Джонс подчеркнуто вежливо.
Он входит в допросную и с ходу выдает:
— Меня зовут агент Джеймс Джонс. Прежде всего хотелось бы принести вам свои извинения, мистер Блейк. Наш сотрудник немного перестарался.
Блейк молчит.
— Я осведомлен, что вы хотите сотрудничать.
Джонс снимает с Блейка наручники и ставит перед ним бутылочку воды. Душитель отворачивает крышку и жадно отпивает пару глотков.
— Так и есть. Но у меня есть ряд требований.
— Я слушаю. — Федерал достает блокнот и ручку.
Какая же это все мерзость! Я
