Я взял себя в руки и из одного кошмара попал в другой – реальный.
Кам сидел и всхлипывал – пусть себе, но что хуже – колотил кулаками по приборной панели. Потом ему придет на ум стучать по моей голове. Я узнал признаки небольшой истерики. Снял правую руку с руля и ударил его тыльной стороной ладони по щеке. Это, кажется, помогло. Кам закрыл лицо руками и расплакался.
А меня посетила дикая мысль: что, если все это ошибка и совпадение? Полиция только хотела проверить документы, посреди дороги стояла действительно сломанная машина, а мистер Кам был кристально чист душой. Вот уж будет ему что рассказать за новогодним столом.
Мы пролетели через оседлавшую шоссе № 1 небольшую деревеньку. Мимо ехали крестьяне на велосипедах, на дороге играли дети – новая опасность в придачу к рытвинам и палящим полицейским. Все зависело от удачи – кто из нас первый совершит роковую ошибку. Я перебросил путеводитель и карту на заднее сиденье и крикнул Сьюзан:
– Посмотри, когда будет следующий город?
Она щелкнула зажигалкой и ответила:
– Тут есть какой-то населенный пункт Вангиа. Это то?
– Да. Он скоро?
– Не знаю. Где мы теперь?
– Примерно в тридцати километрах от Ненхоа.
– Значит, Вангиа совсем скоро.
Я в самом деле увидел впереди огни.
– По городу нельзя ехать с такой скоростью, – продолжала Сьюзан. – Там грузовики, машины, люди...
Я и сам это понимал. Надо было срочно что-то предпринимать.
Прямо перед нами появился грузовик. Его стоп-сигналы горели – он притормаживал перед городом. Я выскочил на встречную полосу, обогнал тяжелую машину и, вернувшись в свой ряд, ударил по тормозам и тут же обнаружил, что они не снабжены системой антиблокировки. "Ниссан" завилял, и я с трудом овладел управлением. Потом вырубил фары и ехал в пяти метрах перед грузовиком, прячась от полицейской машины.
Где джип? Наверняка в нескольких секундах от нас. Слева сверкнули фары, и с нами поравнялся желтый внедорожник. На долю секунды я встретился глазами с человеком на пассажирском сиденье, державшим "АК-47". Он навел на меня оружие. Но в это время я повернул руль в сторону джипа. Сильно бить не пришлось: водитель внедорожника высматривал меня впереди и не ожидал ничего подобного. Желтый джип вынесло на мягкую обочину. В боковое зеркало я увидел, как он угодил в кювет и перевернулся. Раздался негромкий хруст, вспыхнуло пламя, и грянул взрыв.
Я придавил акселератор и вернулся в свой ряд. А грузовик остановился у разбитой машины. Я снова включил фары и, нажав на тормоз, снизил скорость до шестидесяти километров в час – мы въезжали в Вангиа.
В машине воцарилась такая тишина, что я слышал собственное дыхание. Мистер Кам скрючился на полу в позе зародыша. Я посмотрел в зеркало заднего вида – Сьюзан глядела прямо перед собой.
Я держал скорость сорок километров в час и ехал по главной улице, в которую превратилось шоссе № 1. Фонарей не было, но дорогу освещали окна одноэтажных домиков. Слева промелькнул салон караоке, перед которым собралась целая толпа подростков Повсюду стояли мотоциклы и велосипеды. Люди переходили мостовую.
– Вот видишь, – сказал я Сьюзан, – надо было обязательно снизить скорость.
Она в изнеможении откинулась на спинку.
Справа, у полицейского участка, припарковался желтый джип, рядом ходили несколько человек в форме. Если те, что гнались за нами, сообщили этим по радио, тут и конец нашему путешествию. Хорошо, если дело обойдется расстрельным взводом.
Приближаясь к участку, я буквально затаил дыхание. На дороге, кроме нашей, не было ни одной машины – куда ездить в таком маленьком городишке? Вполне хватало велосипеда. Так что темно-синий "ниссан" мозолил копам глаза. Я сжался за рулем, прикидываясь, будто во мне пять футов роста, а правой рукой прикрыл лицо, словно скребся, покусанный вшами. Мистер Кам шевельнулся; я оторвал руку от лица, схватил его за волосы и пихнул вниз.
– Им ланг! – приказал я, хотя он и не пытался ничего сказать. Но я не мог вспомнить, как по-вьетнамски "не двигаться!".
Мы поравнялись с полицейским участком. Я скособочился и, не сводя с копов глаз, упихивал под панель Кама. Помнил, что нельзя трогать голову вьетнамца, но он так скрючился, что мне не удавалось ухватить его за яйца.
Полицейские подняли глаза на темно-синий "ниссан", я чуть не вырвал Каму всю шевелюру и, от греха подальше, взял его за шею.
Полицейский участок остался позади. Теперь я смотрел в правое боковое зеркало: копы пялились на машину, но на меня не смотрели. Я ехал по главной улице на первой передаче. И в этот момент предо мной возник подросток на велосипеде. На секунду мы встретились с ним глазами.
– Льен хо! Льен хо! – закричал он, что, как я недавно выяснил, означало "советский" или вообще иностранец, то есть я.
Время рвать когти. Я увеличил скорость, и вскоре мы оставили городок позади и опять оказались на темном шоссе. Я быстро переключал передачи, и через несколько минут "ниссан" летел со скоростью сто километров в час. Я не сводил глаз с зеркала заднего вида: сообщил паренек полицейским про "льен хо" или нет? Но фар позади не видел.
Впервые за десять минут я как следует вздохнул и спросил Сьюзан:
– Как насчет того, чтобы немного нуок?
Она уже открыла бутылку с водой и передала мне. Я глотнул и, постучав Кама по голове, предложил ему. Мне показалось, что вьетнамец совершенно обезводился. Но Кам пить не пожелал, я отдал бутылку обратно Сьюзан, и та надолго припала к горлышку. А когда перевела дыхание, сказала:
– Я все еще дрожу, и мне надо выйти.
Я свернул на обочину, и мы все трое заслуженно отлили. Мистер Кам попытался было бежать, но не очень решительно, и я быстро запихнул его в машину.
Потом проверил покрышки и осмотрел машину: нет ли дырок от пуль. Дырок не было: стреляли то ли не в нас, то ли из-за тряски не могли как следует прицелиться. Впрочем, это было не важно.
Водительская дверь получила царапины, переднее крыло оказалось помятым, но по большому счету я всего лишь "поцеловал" джип. Мы снова тронулись. Я набрал сотню и держал эту скорость.
– Мне очень жаль, – повернулся я к Сьюзан.
– Нечего переживать, – ответила она. – Мы бежали от бандитов. Ты прекрасно справился. Ты и дома так водишь?
– Окончил курсы экстремального вождения ФБР и успешно сдал экзамен.
Она промолчала и закурила. А потом предложила сигарету Каму, который теперь нормально устроился на сиденье. Тот взял, Сьюзан щелкнула зажигалкой, а я удивился, как им удалось зажечь сигарету: у нее тряслись руки, а у вьетнамца дрожали губы.
Справа снова появилось море. В воде отражалась узенькая кромка умирающего месяца – света хватало только для того, чтобы ночь не казалась абсолютно черной. Я обогнал едущий на север грузовик, но навстречу машин не попадалось. Такая пустынная дорога хороша для быстрой езды, но ни для чего иного. То и дело встречались выбоины. Я старался их объезжать, но случалось, не замечал, и тогда "ниссан" сотрясал резкий удар.
– Как ты считаешь, нас кто-нибудь ищет? – спросила Сьюзан.
– Тех, кто искал, уже нет в живых, – ответил я.
Она промолчала.
– Может быть, Пройдоха ищет мистера Кама.
Сьюзан подумала и сказала:
– Та дамочка в беде его уже проинформировала, что мы удираем от копов. Так что он считает: нас либо ухлопали, либо мы едем дальше в Хюэ.
– А почему он не позвонит в полицию?
– Потому что полицейские запросят что-нибудь около тысячи за розыски машины и еще столько же, если найдут. Сейчас Пройдоха надеется на лучшее. А по-настоящему встревожится, если не получит сведений от Кама к утру. Не думай, что здешние полицейские – услужливые ребята в синем и величают вас исключительно "сэр", когда вы зовете их на помощь. Это самые большие бандиты в стране.
– Понятно.
Она переговорила о чем-то с вьетнамцем, который после сигареты немного пришел в себя.
– Он отрицает, что нас хотели ограбить. Жалуется, что мы очень недоверчивы. И хочет выйти.
– Скажи, что он должен вести машину из аэропорта Фубай, иначе мистер Тук его убьет.
Сьюзан перевела, а я разобрал всего одно слово: "гьет" – убийство. Удивительно, почему я запоминаю только плохие слова?
– Скажи еще: будет хорошо себя вести, завтра сядет за стол со своими родными.
Сьюзан и Кам перебросились несколькими фразами.
– Не думаю, что он собирается обратиться в полицию. Это сулит ему одни неприятности.
– Хорошо, – отозвался я. – Мне бы очень не хотелось его убивать.
– Ты серьезно?
– Вполне.
Сьюзан откинулась на спинку и снова закурила.
– Теперь мне понятно, почему послали тебя.
