— Это ваше последнее слово?
— Последнее и окончательное.
Роули ушел. В интеркоме послышался щелчок.
— Закрыть люки…
Захлопнулись люки — два глухих удара. В самолете по-прежнему было холодно. Дженнифер вздрогнула и оглянулась через плечо на пустые кресла. Потом бросила взгляд на Синглтон.
Синглтон смотрела прямо перед собой.
Дженнифер услышала звук запускаемых двигателей — низкое завывание, переходящее в надсадный визг. Щелкнул интерком. Голос пилота произнес:
— Башня, это «Нортон» ноль первый. Прошу разрешения занять место на стенде предполетного контроля.
Щелк.
— Слышу вас, ноль первый, выруливайте по второй левой дорожке.
Щелк.
— Понял вас, башня.
Самолет тронулся с места и покатил вперед. Выглянув в иллюминатор, Дженнифер увидела, что небо уже начинает светлеть. Несколько секунд спустя самолет остановился.
— Что они делают? — спросила Дженнифер.
— Взвешивают самолет, — ответила Синглтон. — Его взвешивают в начале и в конце испытаний, чтобы убедиться, что мы точно воспроизвели условия полета.
— На весах?
— Они вмонтированы в бетон.
Щелк.
— Тедди, подай вперед на метр.
Щелк.
— Даю.
Взревели двигатели, и Дженнифер почувствовала, как самолет двинулся вперед, потом опять остановился.
Щелк.
— Спасибо. Порядок.
Щелк.
— Пока, ребята!
Щелк.
— Башня, ноль первый просит разрешения на взлет.
Щелк.
— Для вас освобождена третья полоса, ветер встречный, три метра в секунду.
Щелк.
— Вас понял.
Самолет начал разбег, завывание двигателей превратилось в гулкий рев. Звук становился все громче, и Дженнифер подумала, что ей еще не доводилось слышать в самолетах такого шума. Она почувствовала, как колеса шасси с тупым стуком катятся по трещинам бетона и внезапно земля провалилась вниз. Самолет поднялся в воздух, в иллюминаторах показалось синее небо.
Начался взлет.
* * *
Щелк.
— Пор-рядочек, девушки, наш полет будет происходить на высоте один-один-шесть, это значит одиннадцать тысяч шестьсот метров, и в ходе нашей экскурсии мы совершим петлю между станцией в Юме и Карстайрсом, штат Невада. Всем удобно? Повернув голову направо, вы увидите самолет сопровождения.
Дженнифер посмотрела в иллюминатор и увидела серебристый истребитель, сверкающий в лучах утреннего солнца. Истребитель летел так близко, что она разглядела пилота, машущего рукой. Внезапно истребитель отстал.
Щелк.
— Вряд ли вы сумеете как следует его рассмотреть, он будет держаться позади и чуть выше — это самое безопасное место. Мы уже поднялись на высоту три с половиной тысячи метров, пожалуй, настало время сглотнуть. Мисс Мэлоун, мы взлетаем намного быстрее пассажирских черепах.
Дженнифер сглотнула, в ушах громко чмокнуло.
— Куда мы спешим? — спросила она.
— Роули хочет побыстрее набрать высоту, чтобы охладить машину.
— Охладить?
— Температура воздуха на высоте двенадцати километров минус пятьдесят градусов. В данную минуту самолет гораздо теплее, и разные его части охлаждаются с различной скоростью. Однако в продолжительном полете, таком, который совершил «Транс-Пасифик», все детали машины постепенно приобретают температуру окружающего воздуха. Один из вопросов, интересующих следственную комиссию, состоит в том, одинаково ли ведут себя стыки трубопроводов при разных температурах. Мы должны выдержать самолет на высоте достаточно долго, чтобы он успел охладиться. Только после этого мы начнем испытания.
— Сколько для этого требуется времени? — спросила Дженнифер.
— Как правило, самолет охлаждают два часа.
— И все это время мы будем сидеть на привязи?
Синглтон взглянула на нее:
— Вы сами напросились.
— Хотите сказать, мы два часа просидим без дела?
Щелк.
— Мы попытаемся развлечь вас, мисс Мэлоун, — подал голос Роули. — Мы находимся на высоте шести с половиной километров и продолжаем подниматься. Наша скорость составляет шесть десятых числа Маха, то бишь скорости звука, но мы разгонимся до восьми десятых — это обычная скорость пассажирского лайнера. Всем удобно?
— Вы нас слышите? — спросила Дженнифер.
— Слышу и вижу. Если посмотрите направо, и сами увидите меня.
Включился монитор, установленный перед Дженнифер и Кейси. Дженнифер увидела плечи пилота и его голову.
Они уже поднялись достаточно высоко, и в окна кабины хлынул солнечный свет. Однако в салоне все еще было холодно. Дженнифер сидела в среднем ряду и не могла видеть в иллюминатор землю.
Она посмотрела на Синглтон.
Синглтон улыбнулась.
* * *
Щелк.
— Мы поднялись на высоту одиннадцать тысяч шестьсот метров. Славный денек, никакой турбулентности. Если хотите, снимайте сбрую и приходите ко мне в гости.
Что? Дженнифер недоуменно вскинула брови, но Синглтон уже сбросила ремни и двинулась к пилотской кабине.
— Я думала, нам нельзя ходить по салону.
— Пока можно, — ответила Синглтон.
Дженнифер освободилась от ремней и вместе с Синглтон прошла по салону первого класса к кабине. Она чувствовала легкую вибрацию под ногами, но и только. Самолет казался совершенно устойчивым, Дверца кабины была распахнута. Она увидела внутри Роули и еще одного, незнакомого пилота. Третий мужчина возился с какими-то приборами. Дженнифер остановилась рядом с Синглтон и заглянула в кабину.
— Итак, мисс Мэлоун, — заговорил Роули, — насколько мне известно, вы брали интервью у Баркера.
— Да.
— Чем он объяснил аварию?
— Выпуском предкрылков.
— Ага. Хорошо, теперь смотрите внимательно. Вот рычаг управления закрылками и предкрылками. Мы набрали высоту и летим с крейсерской скоростью. Сейчас я выпущу предкрылки. — Он протянул руку к рычагу, расположенному между креслами.
— Стойте! Дайте мне привязаться ремнями!
— Вам ничто не угрожает, мисс Мэлоун.
— Я хочу хотя бы сесть в кресло.
— Садитесь.
Дженнифер шагнула к креслу, но, заметив, что Синглтон осталась в дверях и наблюдает за ней, устыдилась своих страхов. Она вернулась к кабине и стала рядом с Синглтон.
— Выпускаю предкрылки.
Роули опустил рычаг. Дженнифер услышала низкий рокот, длившийся несколько секунд. Ничего особенного не произошло. Самолет чуть задрал нос и застыл в этом положении.
— Предкрылки выпущены. — Роули указал на приборную панель. — Видите показания скорости и высоты? Видите индикатор выпуска предкрылков? Мы точно воспроизвели ситуацию, которая, по словам Баркера, явилась причиной гибели трех человек на этом самом самолете. Машина точно выдерживает заданную высоту. Хотите повторить?
— Да, — ответила Дженнифер. Больше ей нечего было сказать.
— Хорошо. Предкрылки втянуты. Может быть, на сей раз вы захотите выпустить их собственноручно? Или подойдете к иллюминатору и посмотрите на крыло, чтобы увидеть, как это происходит? Довольно интересное зрелище. — Роули нажал клавишу. — Башня, говорит ноль первый. Нельзя ли проверить видеосвязь? — Несколько секунд он прислушивался, потом сказал:
— Отлично. Мисс Мэлоун, будьте добры чуть сдвинуться вперед, чтобы ваши приятели могли рассмотреть вас через эту камеру. — Он ткнул пальцем в потолок кабины. — Сделайте им ручкой.
Дженнифер махнула рукой, чувствуя себя донельзя глупо.
— Мисс Мэлоун, сколько раз нужно втянуть и выпустить предкрылки, чтобы вы успели снять все как следует?
— Ну… не знаю. — С каждой минутой Дженнифер чувствовала себя все более неуютно. Испытательный полет начинал казаться чем-то вроде западни. Эти кадры выставят Баркера в неприглядном свете, превратят репортаж в нелепую комедию, и уж конечно…
— Если хотите, мы можем повторять эту процедуру до самого вечера, — говорил тем временем Роули. — Выпуск предкрылков на крейсерской скорости не представляет для N-22 ни малейшей опасности. Машина справляется с ним без труда.
— Попробуйте еще раз, — натянутым голосом произнесла Дженнифер.
— Вот рычаг. Откиньте кожух и опустите рычаг на два сантиметра.
Дженнифер понимала, что задумал Роули. Он заманивал ее в поле зрения объектива камеры.
— Будет лучше, если вы сделаете это сами.
— Слушаюсь, мэм. Как прикажете.
Роули опустил рычаг. Вновь послышался рокот. Самолет опять приподнял нос. Точь-в-точь как прежде.
— Камеры самолета сопровождения фиксируют выпуск предкрылков, — продолжал Роули. — Вы получите кадры наружных съемок, на которых записано все от начала до конца. Итак, я втягиваю предкрылки.
Дженнифер с нетерпением следила за его манипуляциями.
— Но если инцидент возник не из-за предкрылков, то в чем его причина? — спросила она.
