27 июня 1887 года
Однажды вы спросили меня, дражайшая княгиня, сохранились ли в народной памяти хоть какой-то следы языческих мифов (очевидно, вы добавили томик, посвященный фольклору, к стопкам наполовину разрезанных книг с загнутыми страницами, в беспорядке разбросанных у вас по всем комнатам меж китайских безделушек и отрезов средневековой парчи). Я объяснил вам тогда, что все наши сказания о сверхъестественных существах, античных богах, а также демонах и героях давно перемешались с историями, где в изобилии водятся феи, великаны и принцы. Прошлой ночью я получил тому прелюбопытное подтверждение. Я шел в гости к Вальдемару с супругой и натолкнулся на Дионею: сидя под олеандром наверху, среди развалин старого генуэзского форта, она рассказывала истории двум светловолосым детишкам, пока те у ее ног нанизывали в ожерелья опавшие розовые лепестки; голуби, белые голуби Дионеи, ее вечные спутники, важно расхаживали вокруг и клевали что-то среди горшков с базиликом, а белые чайки кружили в вышине над скалами. Вот что я услышал: «…И сказали три феи младшему сыну короля – тому, что воспитывался среди пастухов: „Возьми это яблоко и вручи той из нас, что всех прекраснее“. А первая фея добавила: „Ежели отдашь его мне, то быть тебе императором Рима и красоваться в багряных одеждах, в золотой короне и золотых доспехах, в окружении конных рыцарей“. Вторая же пообещала: „Отдашь его мне – быть тебе Папой, и носить тиару, и владеть ключами от рая и ада“. Но третья молвила: „Отдай его мне, ведь я дам тебе в жены красивейшую из смертных женщин“. И младший сын короля сел в задумчивости посреди зеленого луга, и поразмыслил немного, и решил наконец: „Что толку быть императором или Папой? Дай мне в жены прекрасную женщину, ведь молодая кровь бурлит во мне“. И вручил он яблоко третьей фее…»45
Дионея рассказывала эту историю монотонно, на своем полугенуэзском диалекте, и странная улыбка, как всегда, змеилась у нее на губах, а взгляд ее был устремлен далеко-далеко – туда, где в морской голубизне белели точки парусов, похожие на крылья чаек.
– Кто поведал тебе эту сказку? – спросил я.
Она собрала с земли полную горсть цветов олеандра и, подбросив их в воздух, ответила с отсутствующим видом, наблюдая за тем, как дождь из розовых лепестков ложится ей на черные кудри и бледную грудь:
– Кто знает?
6 июля 1887 года
Как удивительна сила искусства! То ли статуя Вальдемара открыла мне истинный лик Дионеи, или же Дионея действительно странным образом стала прекраснее, чем прежде? Ваша светлость, вы будете смеяться, но, встречая ее, я опускаю взор, едва взглянув на ее красоту – не с застенчивостью нелепого старика, чья жизнь посвящена поискам Вечной Женственности, но с чувством, похожим на религиозный трепет, совсем как в те времена, когда я ребенком, преклонив колена рядом с матерью, смотрел вниз на церковные плиты, а колокольный звон возвещал нам о вознесении даров… Помните ли историю о Зевксисе и девушках из Кротона – о том, как и пятерых ему едва хватило, чтобы создать образ Юноны?46 Помните ли – вы ведь начитанный человек – весь тот вздор, что наши писатели несли об идеальном в искусстве? Ну, так вот пред нами девушка, в момент изобличающая ложность этой чепухи; она намного, намного прекраснее, чем изваянная с нее статуя. Вальдемар так и сказал со злостью, вчера только, когда его жена проводила меня в мастерскую (он превратил в студию давно заброшенную часовню старой крепости, построенную, как говорят, на месте храма Венеры).
При этих словах в глазах его внезапно сверкнул гнев, и, схватив наиболее увесистый из своих инструментов, он одним ударом разнес совершенное лицо. Бедная Гертруда сделалась бледнее пепла, и судорога исказила ее черты…
15 июля
Хотел бы я все объяснить Гертруде! – и, тем не менее, никогда, никогда не повернется у меня язык затеять с ней подобный разговор. Собственно, что тут скажешь? Несомненно, она и сама знает, что муж вовеки не полюбит никого, кроме нее. И все же, замечая ее болезненный, нервический вид, я прекрасно понимаю, что ей должны быть ненавистны эти нескончаемые разговоры о Дионее – о том, насколько модель прекраснее статуи. О, эта проклятая статуя! Поскорей бы она была завершена, а лучше бы работа над ней никогда не начиналась.
20 июля
Этим утром ко мне пришел Вальдемар. Он казался до странности взбудораженным: я заподозрил, что он собирается о чем-то мне рассказать, и все же не осмелился спросить – о чем. Было ли это трусостью с моей стороны? Он сидел в моей комнате, где жалюзи были прикрыты, так что солнечный свет отдельными лужицами подрагивал на красных кирпичных стенах и мерцал на потолке трепетными звездами, и говорил то об одном, то о другом, механически перелистывая рукопись – кипу страничек моей разнесчастной, так и не дописанной книги о богах в изгнании. Затем он встал и, нервно расхаживая по кабинету и бессвязно рассуждая о своей работе, вдруг остановил взгляд на одной из немногих моих античных вещиц, маленьком алтаре – небольшой мраморной глыбе с барельефом в виде цветочной гирлянды и бараньих голов и наполовину стершейся надписью, посвящением Венере, матери Любви.
– Он был найден, – пояснил я, – на развалинах храма, что стоял примерно там, где сейчас находится ваша мастерская: по крайней мере, так уверял человек, у которого я купил его.
Вальдемар долго разглядывал этот алтарь.
– Итак, – промолвил он, – в этом маленьком углублении возжигали фимиам или скорее, я полагаю, собирали кровь жертвы – судя по тому, что в него ведут два желобка? Что ж! В те времена люди были мудрее и предпочитали свернуть шею голубю или сжечь щепотку благовоний, а не пожирать собственное сердце, как мы, и все ради госпожи Венеры.
Он покинул меня со странной свирепой усмешкой, озарившей его лицо.
Вскоре в дверь постучали. Это снова был Вальдемар.
– Доктор, – промолвил он очень тихо, – можете ли сделать мне одолжение? Позвольте позаимствовать ваш маленький алтарь Венеры – всего-то на несколько дней, всего-то до послезавтра. Хочу сделать с него копию для пьедестала моей статуи – вид вполне подходящий.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Статуя Мадонны, покровительницы рыболовов Портовенере, приписывается скульптору Мино да Фьезоле (1431—86). По давней традиции было принято оставлять возле нее благодарственные подарки, в том числе – модели кораблей.
Урбанианская коллегия по распространению веры была основана Папой Урбаном VIII в 1627 году. Он даровал ей право присваивать докторские степени по философии и богословию.
Порт в области Лигурия, неподалеку от Портовенере.
Францисканцы – католический нищенствующий монашеский орден, основан св. Франциском Ассизским в 1208 году.
Скапулярий – два скрепленных между собой прямоугольных куска ткани или иного материала, на которые нанесены религиозные изображения или тексты.
«Цвет святых» (лат.). Автор книги – испанский писатель-иезуит Педро де Рибаданейра (1525—1611).
Гай Мессий Квинт Траян Деций – римский император в 249—251 гг.
Намек на слова апостола Павла: «И чтобы не превозносился я чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не возносился» (2 Кор. 12:7).
Эдвард Берн-Джонс (1833—1898) и Лоренс Альма-Тадема (1836—1912) – английские художники.
Каррский мрамор – один из ценнейших сортов мрамора, известный еще с античных времен и добываемый в Апуанских Альпах на территории Каррары, неподалеку от Лигурийского моря.
Джузеппе Мадзини (1805—1872) – итальянский политик, патриот, писатель и философ. Сыграл важную роль в ходе первого этапа движения за национальное освобождение в XIX веке.
Феокрит (кон. 4 в. – 1-я пол. 3 в. до н.э.) – древнегреческий поэт, известный своими идиллиями.
Эмиль Золя (1840—1902) – французский писатель, представитель реализма.
