— Ну, тогда он мог сделать вид, что выстрелил в себя. Здесь важен угол зрения.
— А как насчет глаз? — спросил Райм. — Свидетели утверждают, что его глаза были открыты. Он не моргал, и глаза выглядели остекленевшими.
— Существуют десятки способов изобразить мертвеца. Он мог, например, использовать глазные капли: они позволяют держать глаза открытыми десять — пятнадцать минут. Еще есть контактные линзы со смазкой. Они делают взгляд остекленевшим, как у зомби.
Зомби и фальшивая кровь. Господи, что за чертовщина!
— Но как же он прошел через металлоискатель?
— Они еще не попали в особо охраняемый блок, — пояснил Селлитто. — Они только шли туда.
Райм вздохнул.
— Где же, черт возьми, вещдоки? — вдруг взорвался он, с такой злостью глядя на Мела Купера, словно тот мог организовать молниеносную доставку улик из Центра предварительного заключения. Там удалось выявить сразу два места происшествия — одно в коридоре, где произошло ложное убийство, другое в подвале — в чулане уборщика. Одна из поисковых групп нашла в чулане одежду и кое-какие другие вещи.
Зазвонил дверной колокольчик, в лабораторию быстро вошел Роланд Белл.
— Не могу в это поверить, — задыхаясь, сказал он; мокрые от пота волосы падали ему на лоб. — Что, есть подтверждение? Он действительно сделал ноги?
— Да, он удрал, — мрачно подтвердил Райм. — Группа захвата все прочесывает. Амелия тоже там, но пока не удалось найти никаких зацепок.
— Может, он пустился в бега, — предположил Белл, — но, по-моему, Чарлза с семьей нужно переправить в более надежное место, пока мы не разберемся, что к чему.
— Безусловно, — согласился Селлитто.
Вытащив сотовый телефон, детектив начал звонить.
— Луис? Это Роланд. Послушай, Вейр сбежал… Нет, нет, он вовсе не умер. Просто притворялся. Я хочу, чтобы до тех пор, пока этого парня не поймают, Грейди с семьей поместили в надежное место. Я посылаю… Что? — Услышав взволнованный тон Белла, все устремили взгляды на него. — А кто с ним?.. Он один? Ты серьезно? — Обычно бесстрастное лицо Белла выражало сильное волнение. И снова, как это уже не раз бывало в деле Кудесника, Райма не покидало ощущение, что события, кажущиеся совершенно случайными, на самом деле уже давно спланированы. — Луис говорит, что ты позвонил и отпустил «нянек», — обратился к Селлитто Белл.
— Кто позвонил?
— Ты — в дом Грейди. И якобы отпустил всех, кроме Луиса.
— Да разве мне такое пришло бы в голову? — возмутился Селлитто. — Черт, он опять это сделал, как в том случае, когда отправил по домам людей из цирка.
— Дело обстоит еще хуже, — нахмурился Белл. — Грейди сейчас едет в город, чтобы встретиться с Констеблем в связи с какой-то сделкой. Пусть семья держится вместе, Луис, — сказал он в трубку. — И позвони всем остальным членам команды. Немедленно верни их. Не впускай в квартиру никого, кроме тех, кого знаешь в лицо. Я постараюсь найти Чарлза. — Разъединившись, Белл тут же набрал другой номер. — Не отвечает, — подождав, пробормотал он. — Чарлз, это Роланд, — вновь заговорил Белл, очевидно, услышав сигнал автоответчика. — Вейр сбежал, и мы не знаем, где он и что собирается делать. Как только ты это услышишь, сразу обратись за помощью к любому вооруженному офицеру, которого знаешь лично, и потом позвони мне.
Оставив свой номер телефона, Белл позвонил командиру группы захвата Бо Хьюмену и предупредил его, что оставшийся без зашиты Грейди сейчас едет в тюрьму.
Закончив разговор, Белл, вооруженный двумя пистолетами, печально покачал головой.
— Ужасный промах. — Он пристально посмотрел на перечень улик. — Что же собирается делать этот парень?
— Одно я знаю точно, — сказал Райм. — Из города Вейр не уедет. Он просто в восторге от всего происходящего.
Единственное, что когда-либо имело для меня значение, — это возможность выступать. Иллюзия, фокусы…
* * *— Благодарю вас, сэр. Спасибо.
Услышав эти слова, охранник слегка замешкался, но все же пропустил Эндрю Констебля в комнату для допросов.
Заключенный продолжал улыбаться, как проповедник, благодарящий паству за щедрые пожертвования.
Сняв наручники с заложенных за спину рук Констебля, охранник снова надел их на него — на сей раз спереди.
— Мистер Рот уже здесь, сэр?
— Сядь и заткнись.
— Конечно. — Констебль сел.
— Заткнись.
Констебль подчинился.
Охранник вышел, а предоставленный самому себе Констебль начал смотреть на город, смутные очертания которого виднелись за грязным окном. Оставаясь до мозга костей деревенским жителем, он, однако, любил Нью-Йорк. Узнав об 11 сентября, Констебль был ошеломлен и разгневан. Если бы он и «Ассамблея патриотов» добились тогда своего, ничего подобного никогда не случилось бы, поскольку тех, кто желал нанести ущерб американскому образу жизни, давно бы изобличили и уничтожили.
Неприятные вопросы…
Мгновение спустя тяжелая металлическая дверь распахнулась, и охранник впустил в комнату Джозефа Рота.
— Привет, Джо! Грейди согласился на переговоры?
— Да. Думаю, он будет здесь минут через десять. Но ему нужно получить от вас нечто существенное.
— Он все это получит. — Подследственный вздохнул. — С момента нашего последнего разговора мне удалось еще кое-что выяснить. Признаюсь, Джозеф, происходящее в Кантон-Фоллзе удручает меня. И все это тянется уже больше года — причем прямо у меня под носом. Помните ту историю, о которой постоянно упоминает Грейди, — ну, с убийством полицейских? Я ведь думал, что это чепуха. Но увы, кое-кто и в самом деле такое планировал.
— У вас есть имена?
— Есть. Имена моих друзей. Моих хороших друзей — по крайней мере в прошлом. Помните тот ленч в «Риверсайд-инн»? Кое-кто из них действительно нанял этого Вейра, велев ему убить Грейди. У меня есть имена, даты, места событий, номера телефонов. Будут и другие. Многие патриоты вполне готовы сотрудничать с властями. Не беспокойтесь.
— Это хорошо, — с явным облегчением сказал Рот. — Грейди сначала не хотел идти на сделку — таков его стиль. Но надеюсь, все постепенно утрясется.
— Спасибо, Джо. — Констебль смерил взглядом своего адвоката. — Я рад, что нанял именно вас.
— Вообще-то, Эндрю, сначала я немного удивился, что вы наняли еврея. Ну, учитывая то, что я слышал о вас.
— Но потом вы узнали меня лучше.
— Потом я узнал вас лучше.
— Это напомнило мне о том, что я давно собирайся спросить. Когда у вас бывает Пасха?
— Что?
— Ну, ваш праздник. Когда он бывает?
— Пасха была неделю назад. Помните, тогда я ушел пораньше?
— Помню. — Констебль кивнул. — Жаль, что я не поздравил вас.
— Ценю ваше отношение, Эндрю. Если все сложится так, как я предполагаю, на будущий год приглашаю вас с женой на седер. Будет праздничный обед. Придут человек пятнадцать, и не только евреи. Будет весело.
— Считайте, что ваше приглашение принято. — Они пожали друг другу руки.
— Тем больше стимулов к тому, чтобы выбраться отсюда. Давайте же приступим к работе. Еще раз перечислите мне обвинения и скажите, чего, по вашему мнению, мы можем добиться от Грейди. — Констебль потянулся. Хорошо, когда можно держать руки перед собой и не ощущать тяжести кандалов. Он чувствовал себя настолько комфортно, что не без удовольствия слушал, по каким причинам люди штата Нью-Йорк находят его опасным для общества. Рот умолк, когда к двери подошел охранник и жестом подозвал к себе адвоката. Они коротко о чем-то поговорили, и лицо Рота выразило озабоченность.
— Нам придется пока посидеть здесь, — вернувшись, сказал он. — Вейр сбежал. Он сейчас в здании.
— Здесь? — Констебль нахмурился.
— Да.
— А что с Грейди?
— Не знаю. Полагаю, его охраняют.
Узник устало вздохнул.
— Знаете, кто больше всего страдает от этого? Я. Меня это просто достало. Теперь я обязательно выясню, где Вейр и что он собирается делать.
— Вы? Каким образом?
— Я поручу в Кантон-Фоллзе всем, кому только можно, выследить Барнса. Надеюсь, его убедят, чтобы он дал нам знать, где Вейр и чем занимается.
— Хорошо, Эндрю. Только никаких противозаконных действий.
— Я позабочусь об этом.
— Уверен, Грейди оценит это.
— Между нами, Джо… Реакция Грейди меня ничуть не интересует. Все это нужно мне самому. Если я выдам им Вейра и поднесу на тарелочке голову Джедди, все наконец поверят в мою честность. А теперь давайте сделаем несколько звонков, чтобы покончить с этим безобразием.
Хоббс Уэнтворт не слишком часто покидал Кантон-Фоллз. Сейчас, переодетый уборщиком, он толкал перед собой тележку с метлами и «рыболовной снастью» (то есть полуавтоматической винтовкой «Кольт АР-15») и с тоской озирался по сторонам. По его мнению, Нью-Йорк очень изменился за те двадцать лет, что он здесь не был.
