Корбен не чувствовал себя задетым.
— Сейчас не до этого. Где книга?
— Книга у Миа, и, можете мне поверить, теперь она уже далеко. — Кирквуд следил за реакцией Корбена. — Не могу ее винить, поскольку вы достаточно долго морочили ей голову, убеждая, будто ваша главная забота — освободить ее мать.
Корбен взглянул на лестницу, затем встретился взглядом с Кирквудом.
— Сами-то вы хороши! — цинично возразил он. — Вы ведь тоже приехали сюда исключительно ради ее спасения, верно? А вовсе не для охоты за формулой, которую стремился открыть ваш предок!
Кирквуд насторожился. Корбен не мог знать об этом… Если только не подслушал. Значит, он оказался здесь не в качестве пленника, аработал на хакима. Верно! А потом, видно, его намерения изменились, раз он убил главаря шайки хакима.
Корбен оглянулся на входную дверь, наклонился, достал из брюк Омара нож и перерезал свои наручники. Он потер руки, восстанавливая кровообращение, потом вытащил из кармана убитого свой мобильник, взглянул на него, вынул сим-карту и спрятал мобильник в карман. Затем он забрал автомат убитого Брайана, повесил его на плечо и быстро обшарил его одежду. В карманах нашлось несколько запасных обойм, а также ключи от «лендкрузера», которые он и искал.
Затем Корбен сосредоточенно посмотрел в глубь дома, о чем-то раздумывая.
— Идемте, — наконец приказал он, перешагнул черезтруп Омара и направился в сторону кухни.
— Куда? — спросил Кирквуд.
Корбен ничего не ответил.
Кирквуд последовал за ним. Корбен просунул голову в дверь и оглядел переулок, тянувшийся за домом, затем снова вернулся в кухню. В углу, уткнувшись лицом в лужу темной крови, лежал Абу Барзан. У его ног валялся атташе-кейс.
Корбен поднял его и повернулся. Вопросительно взглянув на него, Кирквуд протянул руку к кейсу.
Корбен покачал головой:
— Пока он побудет у меня. Я позабочусь о его благополучном возвращении в ООН. Мы же не хотим, чтобы денежки пропали, верно? — Его напряженное лицо исказилось в насмешливой улыбке.
Кирквуд некоторое время смотрел на него, затем раздосадованно кивнул. Церемонии окончились, притворяться не имело смысла. Он опустил голову, и его взгляд упал на лежащий рядом с иракцем пистолет, находившийся в соблазнительной близости к Кирквуду.
Корбен тоже его увидел.
Кирквуд застыл, не отрывая взгляда от Корбена. Казалось, каждый читает все по лицу своего противника.
— Не стоит, — предостерег его Корбен.
— Может, там остался кто-то из бандитов, — попытался вывернуться Кирквуд. — У вас будет еще один стрелок.
Корбен отрицательно покачал головой.
— Убиты все до одного. — Он махнул автоматом в сторону выхода. — Идемте, — приказал он.
Низко пригнувшись за парапетом на крыше базара, Миа крепко прижимала книгу к груди и поминутно осторожно приподнимала голову, чтобы посмотреть на крышу дома, из которого сбежала, но там никто не появлялся. Однако это ее не успокаивало.
Сердце ее колотилось неровно, в висках стучало, она не могла унять дрожь, сотрясавшую тело после отчаянного прыжка, и все-таки попыталась разобраться в событиях, а главное — осмыслить заявление Кирквуда, — или как там его настоящее имя.
Он сказал: «Я практически уверен — я ваш отец».
Но это же полный вздор, бессмыслица!
Он никак не мог быть с Эвелин в Эль-Хиллахе. С тех пор прошло тридцать лет, а ему едва больше сорока!
Ей в голову пришло единственно возможное объяснение… Но нет! Она не могла поверить в чудо.
К тому же он сказал: его предок пытался найти полную формулу эликсира. А раз она была неполной, то не могла действовать, следовательно, Кирквуд не мог им воспользоваться.
Она потрясла головой, пытаясь привести мысли в порядок. Чушь какая-то! Невозможно! Кирквуд солгал ей, ему пришлось так поступить, чтобы она послушалась его и спасла книгу. Такое объяснение было бы самым приятным и удовлетворительным, но Миа не могла с ним согласиться. Она видела глаза Кирквуда, когда он говорил о своем предке Себастьяне, о старинной рукописи, о том, кем он был. В них читались честность и глубокая искренность. Такое же впечатление о нем сложилось у Миа, когда они разговаривали в самолете и еще раньше, в том баре на крыше отеля в Бейруте. Он не лгал, он говорил ей правду. По какой-то причине, которую она была не в состоянии полностью себе уяснить.
Выходит, все, что прежде она считала нереальным, следует пересмотреть и — если инстинкт ее не обманывает — разложить по полочкам, отказавшись от приставки «не».
Она услышала внизу какой-то шум, осторожно выглянула из-за парапета и замерла, увидев Кирквуда, идущего прочь по узкому переулку. За ним шагал какой-то мужчина. Она присмотрелась, и сердце ее будто подскочило, когда она узнала Корбена.
«Как он здесь оказался?»
Впрочем, какая разница? Главное — ему удалось спасти Кирквуда и оба живы!
Она уже хотела вскочить на ноги и окликнуть их, но вдруг заметила что-то странное, когда они проходили мимо убитых охранников Абу Барзана и Кирквуда. Корбен следовал за Кирквудом, старательно соблюдая дистанцию в два шага. На плече у него болтался автомат, в одной руке он нес серебристый атташе-кейс, а в другой — пистолет!
Особенно Миа встревожило то, как они двигались. Кирквуд ступал неуверенно, скованно, словно опасаясь не отстающего от него Корбена.
Как будто был его пленником.
Корбен шагал за Кирквудом к «лендкрузеру», сжимая в одной руке атташе-кейс, а в другой — пистолет с глушителем.
По дороге он с видимым спокойствием поглядывал вокруг. Вот из открытого окна выглянул посмотреть на них какой-то мальчуган, но испуганная мать поспешно оттащила его в комнату. В других окнах тоже появлялись любопытные лица, маячили чьи-то фигуры. Нужно торопиться. Сюда нверняка уже мчится турецкая полиция — она всегда настороже из-за постоянной угрозы терактов со стороны курдских сепаратистов из Рабочей партии Курдистана, считающих здешний регион своей территорией, — а сейчас Корбену не до объяснений с копами.
Они приблизились к «лендкрузеру». Заглянув в салон через опущенное оконце, Корбен увидел — дверцы машины не заперты.
— Лезьте в машину, — приглушенно скомандовал он, — и не вздумайте делать глупости!
Кирквуд занял место пассажира рядом с водительским, а Корбен бросил на заднее сиденье атгаше-кейс и автомат. Затем поднял голову и внимательно осмотрел окрестные крыши. Он не видел Миа, но не сомневался — она следит за ними.
— Миа! — крикнул он вверх. — Спускайтесь. Все спокойно. Нам нужно срочно ехать!
Миа пряталась за парапетом, когда до нее долетел крик Корбена.
Ей отчаянно не хотелось оставаться здесь одной, наедине с трупами. В голову невольно лезло сравнение с фильмом «Полночный экспресс». Она старалась убедить себя — Корбен на их стороне, он примчался сюда, намереваясь спасти их, он стремился освободить ее мать. Ясно, что это он убил бандитов хакима. А это обнадеживает. Ну и пусть он знал об экспериментах хакима! Пусть лгал ей относительно цели экспериментов! Подумаешь, большое дело. Он просто не хотел тревожить ее. И это вовсе не значит, что он не намерен спасти Эвелин.
— Миа! — снова крикнул Корбен. — Нам пора ехать. Выходите!
Закрыв глаза, она представила, как они уезжают без нее, и страшно испугалась.
Не слушая предостережения внутреннего голоса, с ощущением, что совершает огромную ошибку, Миа выпрямилась.
Услышав крики Корбена, Кирквуд встревожился. Нсобходимо предостеречь Миа. Он не сомневался — завладев книгой, Корбен избавится от девушки. Слишком много она знала.
Он выскочил из машины и побежал прочь.
— Миа, не выходите, слышите?! — закричал он, осматривая крыши. — Оставайтесь на месте, не показывайтесь!
Корбен догнал его, швырнул на землю и, схватив за воротник, ткнул ему в лицо пистолетом.
Кирквуд с вызовом усмехнулся:
— Хотите меня убить?
Корбен не сразу его отпустил, мучаясь злостью и досадой.
— Встаньте! — скомандовал он, заставил его подняться и подтолкнул к машине. Здесь он остановился, в последний раз посмотрел на крыши, запихнул Кирквуда внутрь, а сам уселся за руль.
Миа затаила дыхание, когда Кирквуд выскочил из машины и бросился бежать. Но Корбен догнал его, сбил с ног и заставил вернуться в машину.
Она снова присела за парапетом и с упавшим сердцем следила, как Корбен забрался в машину. Через секунду затарахтел двигатель, «лендкрузер» снялся с места и скрылся за углом.
Преодолевая сильное головокружение, Миа заставила себя встать и выглянула на улицу. После «лендкрузера» остались только облако пыли и два трупа. Из ближайших домов и базара робко выходили испуганные люди.
Только теперь она заметила — она так крепко прижимала к себе книгу, что на кожаном переплете остались следы ее ногтей. Ей захотелось разорвать ее и выплеснуть свою ярость в крике, но она сдержалась, огляделась, заметила прикрепленную к крыше пожарную лестницу и, пошатываясь, направилась к ней.
