Например, тонкая желтая блузка с пышными рукавами. Мама говорит, что не надо носить эту блузку так часто, потому что стирать ее нельзя, можно только отдать в химчистку. Отправилась ли Тинс утром в школу в этой блузке? С тех пор прошла вечность, но он думает…
Он думает, что да.
Я увожу твою сестру в безопасное место, сказал Красногубый. Место, где мы можем встретиться, как только записные книжки будут у тебя.
Возможно ли такое?
Разумеется, возможно. Если Красногубый вырос в доме Пита, он проводил немало времени в Центре досуга. Дети со всей округи приходили туда, пока Центр не закрылся. И конечно же, он знал о тропе, потому что сундук был закопан в двадцати шагах от того места, где тропа пересекала речушку.
«Но он не знает, где записные книжки, – думает Пит. – Пока не знает».
Если только не нашел их после телефонного звонка. Если нашел, то уже забрал их. Ушел с ними. Это хорошо, при условии, что он оставил Тину в живых. Но почему бы и нет? Зачем ему убивать ее, если он получил желаемое?
«Из мести, – хладнокровно думает Пит. – Чтобы посчитаться со мной. Я – вор, укравший записные книжки. Я ударил его бутылкой и сбежал из книжного магазина, так что я заслуживаю наказания».
Он поднимается, к горлу подкатывает тошнота, его шатает. Придя в себя, Пит пересекает речушку. На другом берегу снова бежит.
49
Входная дверь дома двадцать три на Сикомор-стрит распахнута. Ходжес выскакивает из салона еще до того, как Джером полностью останавливает «мерседес». Бежит в дом, рука в кармане сжимает Веселого ударника. Слышит негромкую тренькающую музыку, которую прекрасно знает: раньше Ходжес проводил долгие часы за компьютером, раскладывая пасьянс.
Идет на звук и находит женщину, она полусидит – рядом со столом в небольшой нише, переоборудованной под кабинет. Часть лица женщины раздута и залита кровью. Женщина смотрит на Ходжеса, пытаясь сфокусировать взгляд.
– Пит, – говорит она, потом добавляет: – Он увел Тину.
Ходжес опускается на колени и осторожно раздвигает волосы женщины. Видит, что все плохо, но могло быть хуже. Женщина выиграла в лотерею, а это главное. Пуля прочертила шестидюймовую канавку в скальпе – в одном месте обнажилась кость, – но эта рана несмертельна. Конечно, женщина потеряла много крови, у нее шок и контузия. Сейчас не время задавать вопросы, однако он должен. Моррис Беллами оставляет за собой кровавый след, и Ходжес никак не может его догнать.
– Холли. Вызови «скорую».
– Пит… уже вызвал, – говорит Линда, и словно в ответ они слышат завывания сирены. Она далеко, но быстро приближается. – До того… как ушел.
– Миссис Зауберс, Пит забрал с собой Тину? Вы это хотите сказать?
– Нет. Он. Мужчина.
– У него красные губы, миссис Зауберс? – спрашивает Холли. – У мужчины, который увел Тину, красные губы?
– Ирландские… губы, – отвечает Линда. – Но он… не рыжий. Седой. Он старый. Я умру?
– Нет, – отвечает Ходжес. – «Скорая» сейчас подъедет. Но вы должны нам помочь. Вы знаете, куда пошел Питер?
– Во двор… Через калитку. Видела его.
Джером подходит к окну, смотрит во двор, на приоткрытую калитку.
– А что там?
– Тропа, – шепчет Линда. – Дети по ней бегали… чтобы срезать путь к Центру досуга, пока он не закрылся. Пит взял с собой… думаю, он взял с собой ключи.
– Ключи?
– Да. – Ее взгляд смещается к доске, где на гвоздиках висит много ключей. Один гвоздик пустует. Под ним наклейка с надписью: «БЕРЧ-СТ, ЦД».
Ходжес принимает решение:
– Джером, ты со мной. Холли, останься с миссис За-уберс. Возьми полотенце, смочи холодной водой и приложи к ране. – Он делает глубокий вдох. – Но сначала позвони в полицию. Спроси моего прежнего напарника, Хантли.
Он ожидает, что Холли начнет спорить, но та кивает и берется за телефон.
– Он взял зажигалку отца, – говорит Линда. Вроде бы она немного пришла в себя. – Не знаю зачем. И еще банку «Ронсона».
Джером вопросительно смотрит на Ходжеса.
– Это жидкость для заправки зажигалок.
50
Пит не выходит из тени деревьев, точно так же, как Моррис и Тина, хотя мальчишки, которые играли в баскетбол, ушли домой обедать, и баскетбольная площадка пуста, если не считать нескольких ворон, клюющих рассыпанные картофельные чипсы. Он видит маленький автомобиль в разгрузочно-погрузочной зоне. Его там спрятали, и одного взгляда на индивидуальные номерные знаки достаточно, чтобы у Пита исчезли последние сомнения. Красногубый здесь, это точно, и он не мог попасть в Центр досуга через парадный вход. Та дверь выходит на улицу, а в это время по ней ездят автомобили и ходят люди, да и ключа у него нет.
Пит проходит мимо автомобиля, на углу здания опускается на колени и оглядывает стену. Одно подвальное окно распахнуто, трава и сорняки рядом примяты. Он слышит мужской голос. Они внизу, это точно. Как и записные книжки. Вопрос в одном: нашел ли их Красногубый или нет?
Пит отходит, приваливается к нагретой солнцем кирпичной стене, гадая, что делать дальше. «Думай, – говорит он себе. – Ты втянул Тину в эту историю, тебе ее и вытаскивать, так что думай, черт бы тебя побрал!»
Только он не может. В голове – сплошной белый шум.
В одном из редких интервью раздражительный Джон Ротстайн выразил свое отвращение к вопросу где-вы-берете-идеи-для-книг. Идеи появляются ниоткуда, заявил он. Прибывают безо всякого разлагающего воздействия со стороны разума автора. Идея, которая приходит к Питу, похоже, тоже берется ниоткуда. Одновременно жуткая и жутко привлекательная. Конечно, она не сработает, если Красногубый уже нашел записные книжки. С другой стороны, в этом случае ничего не сработает.
Пит выпрямляется и вновь огибает здание, теперь в противоположном направлении, проходит мимо зеленого автомобильчика с выпендрежным номерным знаком, останавливается у переднего правого угла кирпичной коробки, смотрит на автомобили, едущие по Берч-стрит. Словно глядит через окно на другой мир, нормальный, где все идет своим чередом. Затем проводит быструю инвентаризацию: мобильник, зажигалка, банка с горючей жидкостью. Банка стояла в нижнем ящике, рядом с отцовской зажигалкой «Зиппо». Судя по плеску, она наполовину пуста, но для реализации его идеи хватит и половины.
Он сворачивает за угол, выходит на Берч-стрит, старается шагать спокойно и уверенно, надеясь, что никто – в частности мистер Эванс, бывший тренер команда: Малой лиги – не окликнет его.
Никто не окликает. Теперь он знает, какой из двух ключей надо использовать, и на этот раз ключ легко поворачивается в замке. Пит медленно открывает дверь, заходит в вестибюль. Воздух пыльный и горячий. Он надеется, что в подвале, где сейчас Тина, прохладнее. Как же она испугана, думает он.
Если жива и способна что-либо чувствовать, шепчет злобный голос. Красногубый мог стоять над ее трупом и разговаривать сам с собой. Он безумен, а для безумцев это обычное дело.
Слева от Пита лестница, она ведет на второй этаж. Его занимает один большой зал, именуемый Общая комната Норт-Сайда, но дети называли этот зал иначе, и Красногубый, вероятно, помнит, как именно.
Пит садится на ступеньки и снимает обувь (нельзя, чтобы стук подошв разносился по зданию), снова думает: «Я ее в это втянул, мне и вытаскивать. Больше некому».
Он звонит на мобильник сестры. Снизу доносится рингтон «Snow Patrol», приглушенный, но ошибиться невозможно.
Красногубый отвечает сразу же.
– Привет, Питер. – Голос более спокойный, сдержанный. Для плана Пита это, возможно, хорошо, а может, и нет. Он не знает. – Записные книжки у тебя?
– Да. С моей сестрой все в порядке?
– Естественно. Где ты?
– Это довольно забавно, – отвечает Пит… и если подумать, так оно и есть. – Готов спорить, Джимми Голду это бы понравилось.
– Знаешь, мне сейчас не до разгадывания твоих шуток. Давай закончим наши дела и разбежимся. Ты где?
– Ты помнишь Субботний кинозал?
– Что ты… – Красногубый замолкает, думает. – Ты об Общей комнате, где показывали все эти тупые… – Опять замолкает. До него доходит. – Ты здесь?
– Да. А ты в подвале. Я видел твой автомобиль за центром. Все это время ты находился в каких-то девяноста футах от записных книжек. – И даже ближе, думает Пит. – Приходи и забирай их.
Он обрывает связь, прежде чем Красногубый попытается изменить условия в свою пользу. На цыпочках спешит на кухню, с обувью в руках. Он должен скрыться из виду до того, как Красногубый поднимется по лестнице. Если поднимется, все еще может кончиться хорошо. Если нет, они с сестрой, наверное, умрут вместе.
Снизу, громче, чем рингтон – гораздо громче, – доносится крик боли Тины.
