– Где ее офис?
– В стеклянной башне, которую видно из окна.
– О'кей, – согласился Ричер. – Отчего бы не заскочить.
– Мне по-прежнему нужна любая информация, какой вы располагаете.
Ричер отрицательно покачал головой:
– Нет, на самом деле она вам не нужна.
Стоя под слабыми солнечными лучами, он впитывал дух города. У каждого города есть свой цвет. Этот был коричневым. Ричер решил, что здешний кирпич сделан из местной глины и придает фасадам цвет старых ферм. Городок был уютный, не суетливый, но живой. Чувствовались дух прогресса и оптимизм. И новостройки это доказывали.
Новая часть многоэтажной автостоянки замыкала центральный квартал на севере. Она находилась на юго-юго-востоке от места убийства. Очень близко. Строго на западе на расстоянии раза в два большем виднелась эстакада. Она огибала библиотеку и проходила за башней черного стекла. Башня стояла точно на севере площади. На черной гранитной плите у входа красовалась эмблема Эн-би-си. В башне, подумал Ричер, работают Энн Янни и дочь Родина. На востоке площади располагалось офисное здание, где находились ОТС и вербовочный пункт. Оттуда и выходили жертвы. Подталкивая друг друга, они шли через площадь на запад и угодили прямо в этот кошмар.
Ричер вошел в башню через вращающиеся двери. Офис Эн-би-си был на втором этаже, а «АДВОКАТ ХЕЛЕН РОДИН» – на четвертом. Он подождал лифта вместе с хорошенькой блондинкой. Она вышла на втором этаже, и он сообразил, что это была Энн Янни. Он узнал ее по репортажу.
Ричер нашел офис Хелен Родин. Тот находился в передней части здания, и его окна должны были выходить на площадь. Ричер постучал, услышал приглушенный голос и вошел. В приемной было пусто, за столом секретаря никто не сидел.
Он постучал в кабинет. Тот же голос снова пригласил его войти. Он вошел и увидел Хелен Родин. Ей, вероятно, было не больше тридцати. Довольно высокая, худощавая, но спортивного типа. У нее были длинные светлые волосы и голубые, как у отца, глаза, в которых светился ум. Она была в брючном костюме, под пиджаком виднелся плотно облегающий топ – все черного цвета.
– Я Джек Ричер, – представился он.
Она изумленно на него посмотрела:
– Не может быть. Вправду вы?
Он кивнул:
– Всегда им был и останусь.
– Невероятно.
– Ну почему? Все кем-то являются.
– Я хочу сказать, откуда вы узнали, что нужно прийти?
– Увидел репортаж Энн Янни. В субботу утром.
– Что ж, хвала господу за то, что даровал нам телевидение.
– Я был в Майами. С норвежской танцовщицей.
Ричер подошел к окну и выглянул. Он был на четвертом этаже. Главная торговая улица шла прямо на юг, под гору, и казалось, что он находится еще выше. Декоративный бассейн в длину шел параллельно улице. За ним и немного правее была новая часть автостоянки, которая стояла чуть ниже уровня площади. Примерно на пол-этажа.
– Вы были здесь, когда это случилось? – спросил Ричер.
– Да, – спокойно ответила Хелен Родин.
– И все видели?
– Не с начала. Первые три выстрела я услышала. Он стрелял очень быстро. Первый выстрел, потом маленькая пауза, затем еще два. Потом опять пауза, чуть длиннее, на долю секунды, наверное. Я успела встать перед тремя последними. Ужасно.
Ричер кивнул. Смелая девушка, решил он. Слышит выстрелы и встает, а не лезет под стол. Потом он подумал: первый, маленькая пауза. Почерк профессионала, который смотрит, куда угодил первый пробный выстрел.
– Один раз он не попал. В четвертый или в пятый. Пулю нашли в бассейне. Спустили воду.
Ричер промолчал.
– Пуля связывает винтовку с преступлением.
– Вы знали кого-нибудь из погибших?
– Нет. Думаю, то были самые обычные люди. Просто они оказались не в том месте и не в то время.
Ричер снова промолчал.
– Я видела вспышки, – сказала Хелен. – Там.
– Вспышки от выстрелов, – уточнил Ричер.
Он отвернулся от окна. Хелен протянула ему руку:
– Хелен Родин. Извините, я не представилась.
Ричер пожал ей руку. Ладонь была теплой и твердой.
– Просто Хелен? Не Хелена Алексеевна или что-то в этом роде?
Она снова изумленно посмотрела на него:
– Откуда, черт возьми, вы это узнали?
– Встречался с вашим папой. Только что, в его офисе.
– Почему вы пошли к нему? Джеймса Барра защищаю я. А вы свидетель защиты. Вам следовало говорить со мной, а не с ним.
Ричер промолчал.
– Дело против Джеймса Барра очень прочное, – продолжала Хелен.
– Откуда вы узнали мое имя? – спросил Ричер.
Она нажала на пусковую кнопку магнитофона, стоявшего у нее на столе. Ричер услышал незнакомый голос: «Отрицать обвинение не получится». Хелен нажала на кнопку «пауза».
– Его первый адвокат, – пояснила она. – Смена защитника произошла вчера.
– Как? Он вчера был уже в коме.
– Моим клиентом является сестра Барра.
Хелен снова запустила пленку, и зазвучал голос, которого Ричер не слышал четырнадцать лет. Именно таким он его и запомнил – низким, напряженным и дребезжащим. Это был голос человека, который редко говорит. Голос произнес: «Найдите Джека Ричера».
Ричер был ошеломлен.
Хелен Родин нажала на «стоп» и посмотрела на часы:
– Не уходите, поприсутствуйте на встрече с клиентом.
Она предъявила его, как фокусник – кролика из цилиндра. Первым в офис вошел мужчина, и Ричер сразу решил, что он бывший коп. Его представили как Франклина, частного детектива.
– Вас непросто найти, – заметил он Ричеру.
– Ошибаетесь, – возразил тот. – Невозможно.
– Не хотите рассказать почему? – спросил Франклин.
В его глазах читались вопросы типа: «Будет ли от него польза как от свидетеля? Кто он такой? Поверят ли ему присяжные?»
– Просто хобби, – ответил Ричер. – Мне так нравится.
Вошла женщина в строгом костюме. Лет, вероятно, под сорок. Видно было, что она измотана и страдает бессонницей. Она казалась доброй и порядочной, даже миловидной. То, что она сестра Джеймса Барра, было ясно с первого взгляда. Тот же цвет глаз и волос и женский вариант того же лица.
– Розмари Барр, – назвалась она. – Очень рада, что вы нас нашли. Рука судьбы. Теперь у нас что-нибудь получится.
Ричер промолчал.
В офисе Хелен Родин не было комнаты для совещаний, поэтому все четверо втиснулись в кабинет. Хелен села за стол, Франклин присел на угол стола, Ричер прислонился к подоконнику, а Розмари Барр прохаживалась по комнате.
– О'кей, – начала Хелен. – Стратегия защиты. Как минимум мы хотим добиться, чтобы его признали невменяемым. Но станем метить выше. Насколько выше, будет зависеть от ряда факторов. В связи с чем, я уверена, мы все хотим услышать, что имеет сообщить мистер Ричер.
– Не думаю, что вам это понравится, – заметил Ричер.
– Почему же?
– Потому что вы пришли к неверному заключению. Я пришел сюда не для того, чтобы помочь Джеймсу Барру.
Все молчали.
– Я пришел похоронить его.
– Но почему? – спросила Розмари Барр.
– Потому что он уже делал это. И одного раза достаточно.
Ричер прислонился спиной к оконной раме и повернулся вполоборота, чтобы видеть площадь и своих слушателей.
– Наш разговор конфиденциален? – уточнил он.
– Да, – ответила Хелен Родин. – Это встреча с клиентом. Ничто из сказанного здесь не может быть разглашено.
– Этично ли вам выслушивать плохие известия?
– Вы собираетесь свидетельствовать в пользу обвинения? – спросила Хелен Родин.
– Не думаю, что понадобится. Но буду, если возникнет необходимость.
– Тогда мы их в любом случае узнаем. Мы возьмем с вас письменные показания до суда.
– Джеймс Барр был снайпером, – начал Ричер. – Не лучшим в армии, но и не худшим. Просто хорошим профессиональным снайпером.
Он сделал паузу и посмотрел в окно, на новое здание, в котором был вербовочный пункт.
– В армию идут четыре типа людей, – продолжил он. – Для первых, как для меня, это семейная традиция. Второй тип – патриоты, рвущиеся послужить своей стране. Третий тип – те, кому просто нужна работа. А к четвертому принадлежат те, кто хочет убивать. Армия – единственное место, где это можно делать легально. Джеймс Барр принадлежал к четвертому типу. Глубоко в душе он думал, что убивать будет весело. Но ему ни разу не выпала такая возможность. Когда я служил в военной полиции, я был очень дотошным следователем и раскопал о нем все. Он тренировался пять лет. Я изучил его журналы учета и насчитал, что за это время он сделал почти четверть миллиона выстрелов, и ни одного из них – по врагу. В Панаму в 1989 году он не попал. Требовался ограниченный контингент, поэтому многие пролетели. Его это взбесило. Потом 1990-й, операция «Щит пустыни». Его направили в Саудовскую Аравию, но в операции 1991 года «Буря в пустыне» он не поучаствовал. Барр сидел там и счищал песчинки с винтовки. После «Бури в пустыне» его послали в Кувейт на зачистку.
