Джоуи преувеличенно недовольно вздохнул.
— Дорогая, я думаю, Грэм тоже хотел бы поехать с вами, — сказала Анна.
— Да, — вмешался Джоуи. — Мам, разве он не может?
— Я даже не знаю, — неуверенно произнесла Бринн, сердясь на мать, которая — хитрый тактик — намеренно подняла эту тему в присутствии Джоуи.
Анна выдержала ее укоризненный взгляд и выдала одну из своих фирменных улыбок.
— Да ладно, позвони ему. Кому это повредит?
Но Бринн не знала ответа на этот вопрос и потому не хотела приглашать его.
— Ему понравится наш спектакль. Правда, мама. Позвони.
— Но в таких случаях принято предупреждать заранее.
— Тогда он просто скажет, что у него другие планы, спасибо за приглашение. Или же примет его.
Бринн снова посмотрела на мать. С тех пор как они расстались с Грэмом, Анна всячески поддерживала ее, но свое мнение об их разрыве держала при себе. Бринн казалось, что она заняла типичную для себя нейтральную позицию. Но при виде этой ласковой улыбки — так улыбаются милые старушки в телевизионных рекламных роликах «Ассоциации прогрессивных пенсионеров» — у нее зародилось подозрение, что за всем этим скрывается тщательно продуманный план вмешательства в личную жизнь дочери.
— Я бы предпочла не звонить, — твердо сказала Бринн.
— Мам! — Сына явно сердила ее несговорчивость.
Анна взглянула на внука, но промолчала.
— Не понимаю, почему он от нас уехал. Да еще и живет на Хендрикс-Хиллз, — пробормотал Джоуи.
— Откуда ты знаешь его новый адрес? — Ей было известно, что Грэм перебрался на новую съемную квартиру только вчера.
— Он сам мне сказал.
— Ты разговаривал с ним?
— Да, он мне позвонил.
— Почему мне об этом ничего не известно?
— Потому что звонил он мне, — с вызовом ответил мальчик. — Просто так, поболтать.
И как, скажите, на это реагировать?
— И он ничего не передавал?
— Не-а. — Джоуи оправил на себе костюм. — Зачем он переехал?
— Это хороший район.
— Я имею виду, зачем он вообще уехал от нас?
— Я же тебе объясняла. Мы разошлись во взглядах на жизнь.
Джоуи явно не понимал, что сие означает, как не понимала и сама Бринн.
— Так он может приехать на спектакль?
— Нет, дорогой, — улыбнулась она. — Не сегодня. Быть может, в другой раз.
Мальчик подошел к окну и выглянул наружу. Он был явно разочарован.
— В чем дело? — нахмурилась Бринн.
— Я подумал, что, может, он здесь.
— С чего бы?
— Знаешь, он иногда приезжает.
— Приезжает? Чтобы повидаться с тобой?
— Нет. Просто посидит немного в машине, а потом уезжает. Я и у школы его видел. На парковке после занятий.
Стараясь не выдать голосом своей озабоченности, Бринн спросила:
— Ты уверен, что это Грэм?
— Мне так показалось. Я не мог разглядеть хорошенько. На нем были темные очки. Но это наверняка он. Кто же еще?
Он смотрел на мать, явно удивленную этими новостями.
— Но ведь это мог быть и не он.
Джоуи пожал плечами.
— У него темные волосы. И он большой, как Грэм.
— На какой машине он приезжал?
— Точно не знаю. Вроде бы на синей. С виду довольно новая. Похожа на спортивную модель. Темно-синяя. Я не особенно ее разглядывал. Когда он мне звонил, сказал, что его пикап так и не нашли и ему пришлось купить другую машину. Я и подумал, что это она. Что-то не так, мам?
— Нет, все в порядке, — улыбнулась Бринн.
— Тогда давай. Позвони ему.
— Не сегодня, милый. Я позвоню как-нибудь потом.
Бринн внимательно оглядела пустую улицу. Потом повернулась, еще раз улыбнувшись — на этот раз немного натянуто, как ее мать, — и обратилась к Анне:
— Слушай, мама, ты сегодня выглядишь намного лучше. Может, выберешься с нами на спектакль, а?
Анна хотела поворчать — она давно ждала, чтобы Бринн пригласила ее, — но передумала и просто согласилась.
— С удовольствием.
— А потом закатим ужин в «Ти Джи Ай Фрайдис», — продолжила Бринн. — Я помогу тебе одеться. Вернусь через минуту.
Она подошла к входной двери, заперла ее и поднялась наверх.
Достала из сейфа кобуру с глоком и подвесила ее сзади к ремню своей юбки, а сверху надела жакет.
Глядя из окна на по-прежнему пустой участок дороги перед домом, она позвонила Тому Далю.
— Нужна твоя помощь. И срочно.
— Можешь на меня рассчитывать. С тобой все в порядке?
— Не уверена.
— В чем дело?
— В Грэме. Мне нужно знать, какие автомобили зарегистрированы на его имя. Все. Даже принадлежащие его компании.
— Он создает тебе какие-то проблемы?
— Нет-нет. На самом деле меня волнует не он.
— Подожди минутку. Я зайду в базу данных транспортных средств.
Не прошло и шестидесяти секунд, как она снова услышала спокойный голос шерифа:
— За компанией «Роллинг Хилл ландшафтинг» числятся три двенадцатиметровых грузовика с безбортовой платформой, два пикапа «Ф150» и один «Ф250». Сам Грэм сейчас ездит на «форде-таурусе», который арендовал через свою страховую компанию — компенсация за угнанный той женщиной пикап, насколько я понимаю.
— Какого цвета «таурус»? Темно-синего?
— Белого.
— О’кей…
Она снова вспомнила ту ночь.
«Ты должна была… Ты должна была меня убить».
— Том, мне нужно, чтобы за моим домом опять присматривали.
— Что происходит, Бринн?
— Кто-то за нами наблюдал, сидя в машине. Явно изучал обстановку. Джоуи его заметил. Ты знаешь этих мальчишек. Быть может, просто фантазии. Но мне не хотелось бы допустить ни малейшего риска.
— Разумеется, мы все сделаем, Бринн. Все необходимое.
В четверг седьмого мая Бринн сидела в своей кабинке рабочего зала с чашкой горячего шоколада. Действительно горячего. В последнее время она подсела на него, хотя в виде компенсации ей пришлось отказаться от любимых соленых крекеров и бутербродов с сыром бри. Теперь она выпивала не менее трех чашек какао в день. Не потому ли, что так продрогла в ту ночь? Вероятно, нет. Просто фирма «Суисс Мисс» производила действительно вкусный напиток.
Ей вспомнилось, что именно горячий шоколад они пили в «Гумбольдт лайнер», когда подходило к концу их первое с Грэмом свидание. Он обжигал им губы в начале разговора, а к концу его уже совершенно остыл.
Сейчас она просматривала свои записи — сотни мыслей, подчеркнутых фраз, конспектов бесед, которые состоялись у нее после встречи со Стэнли Манкевицем. Никогда в жизни не работала она так много.
«…Думаете не о том человеке…»
Зазвонил ее городской телефон. Она быстро сделала последний глоток и отставила чашку в сторону.
— Помощник шерифа Маккензи слушает.
— Алло? — произнесли в трубке с латиноамериканским акцентом и с той настороженной интонацией, с какой большинство людей разговаривают с полицейскими. Звонившая представилась менеджером гостиницы «Харборсайд инн» в Милуоки.
— Чем могу вам помочь? — Услышав о Милуоки, Бринн резко подалась вперед и насторожилась. Потому что звонить оттуда могли, скорее всего, в связи с убийством Фельдманов.
Она угадала: звонок был именно по этому поводу и по мере разговора становился для Бринн все более любопытным.
Управляющая отелем сказала, что видела по телевизору фоторобот человека по фамилии Харт или, возможно, Хартман, которого разыскивали в связи с убийствами у озера Мондак. Похожий на это описание мужчина заселился в ее гостиницу шестнадцатого апреля. Менеджер позвонила в местный полицейский участок, где ей посоветовали обратиться в управление шерифа округа Кеноша.
Звали гостя Уильям Хардинг.
Хардинг… Харт…
— Скажите, а он действительно убийца? — испуганно спросила женщина.
— У нас есть основания так считать… Какой он дал домашний адрес, когда регистрировался у вас? — Она щелкнула пальцами в сторону Тодда Джексона, который мгновенно явился к ней в кабинку.
Женщина продиктовала адрес в Миннеаполисе, Бринн медленно повторила его и шепнула коллеге:
— Проверь, и побыстрее.
На вопрос о телефонных звонках или посетителях женщина ответила, что сам Хардинг никому не звонил, но гости к нему приходили — он пил кофе с худощавым, по-армейски стриженным мужчиной, который, по словам менеджера, вел себя грубо, и красивой молодой особой лет двадцати с короткими рыжими волосами. Последняя немного напоминала второй фоторобот, показанный в новостях.
Все интереснее и интереснее…
Потом женщина добавила:
— Дело в том, что он до сих пор не выписался.
— То есть все еще живет у вас? — уточнила Бринн.
— Нет, госпожа следователь. Он заплатил за три дня вперед, семнадцатого числа после обеда куда-то уехал и больше не возвращался. Я пыталась звонить, но в справочной мне сказали, что по указанному адресу такой человек не значится ни в Миннеаполисе, ни в Сент-Поле.
